Дело о русский займе

– « А вы не пробовали обратиться в полицию»- спросила Марго.

– « Пробовала, у нас городок маленький и местной полиции очень не хочется заниматься подобными делами. Мадам, к вам не была применена физическая сила, вас не обокрали, тогда соглашайтесь с ними продайте им эти бумаги и живите спокойно. Вот такой был их ответ. Наверное, и у вас так отвечают в жандармерии. Увы, служители порядка везде одинаковы. Я вам скажу еще раз, моя матушка больна, тяжело больна, кроме сердца у нее есть еще одна очень тяжелая болезнь, ну вы меня понимаете.

Она решила, что умирать будет только на Родине предков в России, я ее в этом полностью поддерживаю. В той организации, где я работаю, мне сказали, что есть господин Силуянов, который может нам помочь и еще я хочу сказать, что мои предки из родом из этих мест. Я прошу прощения за мой русский, мне давно не приходилось так долго на нем говорить.

Нам надо вывести эти бумаги в Россию, а там эти люди, что делать, подскажите?»

Женщина замолчала и в комнате повисла тишина. Каждый из присутствующих думал о том, как помочь этой женщине, ее матери и тех проблемах, которые предстоит решать.

Красивые электронные часы, с проекцией циферблата на потолок, проиграли известную мелодию Баха. Молчание становилось гнетущим.

Наконец Марго спросила:- « Вы любите оливковое масло?»

– « Что переспросила женщина, какое масло?»

– « Знаменитое, оливковое, провансальское. Если нет, то придется срочно его полюбить».

Силуянов уставился на Маргариту.

– « Может ты пояснишь, при чем, тут масло?»

– « Друг мой, вспомни, пожалуйста наше «Бидонное дело».

– « А зачем нам молочные бидоны»- удивился хозяин дома.

– « Понимаешь, дорогой. Марианне и ее матери предстоит переезд на Родину, большинство вещей, они, конечно, распродадут, но вот любовь к оливковому маслу, и не какому – ни будь, а именно к знаменитому французскому, провансальскому, это святое. Такого масла в России найти очень трудно, а в наших краях вообще не возможно. Канистры с этим маслом имеют довольно широкое горлышко, вот в них и поедут сюда ценные бумаги. Понятно! Я больше чем уверенна, что злыдни- покупатели обязательно найдут способ исследовать весь багаж, но будем надеяться, что они не в курсе нашего,

« Бидонного дела». ( см. « Бидонное дело госпожи Крулевской»).

Глава 4.

Прошло долгих, три месяца, прежде чем, багаж Марианны и ее матери Изольды Викентеевны Телеон, под негласным надзором доверенных людей Силуянова прибыл к месту назначения. Как и предполагала Марго, неустановленные люди постоянно крутились возле этих ящиков и упаковок с домашним скарбом, даже пытались ставить палки в колеса с тем, что бы сорвать его отправку в Россию, но, в конце, концов, все обошлось. Марианна, имея на руках доверенность от матери, благополучно поместила векселя в известный городской банк под громким названием « Первый купеческий трастбанк», управляющий которого господин Свешников лично заверил госпожу Телеон и господина Силуянова в полной сохранности вверенных его банку ценностей.

Главный врач хосписа « Чудо» Родион Петрович Гиреев, рассказывал новой пациентке о лечебном учреждении, которым он руководил с момента его основания.

– «Наша с вами клиника располагается на берегу живописной бухты Энгал, посмотрите в окно и вы увидите рощицу из стройных кавказских сосен. Здешняя природа, будет постоянно напоминать вам госпожа Телеон, вашу любимую Францию «.

– Пожилая женщина, внимательно слушала врача, ее губы пытались изобразить улыбку, получалось плохо. Ей было очень приятно слушать простую русскую речь.

– « Дорогой доктор»:-произнесла она.

– « Когда мы говорим, что боимся умереть, это не правда, мы не можем бояться того, чего нет знаем. Лично я боюсь боли и унижения. Надеюсь, что, ваше « Чудо» меня от этого избавит».

– «Уважаемая Изольда Викентеевна»- врач положил свою ладонь на сухенькие руки пожилой дамы.

– «Здесь»-врач обвел взглядом холл хосписа:-« Все уйдут».

– « И там»- он показал на улицу за живописной оградой из самшита, - « все радо или поздно уйдут. Но это не значит, что ничего хорошего с ними и с нами не произойдет. У нас уже два случая, когда наши постояльцы уехали отсюда извините, не вперед ногами, а своим ходом. Уверяю вас, наше заведение не зря носит гордое имя « Чудо».

С недавних пор у нас здесь проводятся «Дни красоты», к нам, благодаря нашим спонсорам приезжают даже симфонические оркестры. Ну, а про наше специализированное питание вы вероятно уже наслышаны. Когда человек болеет, он очень быстро учится ценить все то, чего мы в обычной жизни просто не замечаем. И радости, и света в его жизни намного больше, чем жизни обычного человека.

– « И боли больше тоже»- вставила свою фразу в разговор Изольда Викентеевна.

– « На сколько, я знаю, из советской прессы, ваши медики всегда врали, они никогда не говорили своим пациентам страшный диагноз. Это плохо, так поступать нельзя. Я права?»

– « Вы в какой-то мере правы»- врач снял очки в дорогой оправе и стал их протирать, избегая тем самым смотреть пожилой женщине в глаза.

– « Безусловно, те люди, которые знают свои перспективы, включая математическую и духовную вероятность чуда в их конкретном случае, конечно, отпущенный богом период времени проводят иначе: завершают без суеты свои дела, общаются со своими близкими. Бывает, что сюда приезжают те люди, с которыми в обычной жизни наши пациенты вероятно и не встретились бы никогда из-за постоянно возникающих текущих проблем. Что скрывать, бывает, что здесь объявляются и шарлатаны, но мы всегда стоим на страже своих подопечных. Без нашего участия не могут быть заключены никакие сделки. Поверьте, никакое государство, даже самое богатое, такой личностный подход обеспечить не может. Именно поэтому к нам приходят благотворители и волонтеры».

На глазах у пожилой женщины заблестели слезы.

– « Родион Петрович, что-то я притомилась. Будьте так любезны, проводите меня до палаты. Я надеюсь, что с помощью ваших коллег, у нас будет время продолжить начатый разговор». – Она попыталась подняться с кресла, но охнув, опустилась обратно. Гиреев нажал кнопку звонка, в комнату вошли санитары.

Глава 5.

« Вай ме, беда Маргарита ханум, какая беда, приезжайте скорее» верещала трубка, неизвестным голосом с характерным азиатским акцентом.