Дело о счастливом неудачнике

– Вы расскажете мне всю правду?

Она кивнула.

– Тогда пойдемте.

Миссис Ингл и Мейсон отправились в бар.

– Итак? – спросил адвокат, когда от них отошел официант.

– Мистер Мейсон, я защищаю одного человека.

– Я так и предполагал.

– Человека, которого я люблю.

– Гатри Балфура?

Вначале она хотела это отрицать, потом кивнула со слезами на глазах.

– Только, пожалуйста, хоть на этот раз говорите правду, – попросил адвокат.

– Я не умею лгать, мистер Мейсон. Мне негде было набраться подобного опыта.

– Я знаю, – с симпатией в голосе ответил Мейсон.

Она сняла черные очки. Под глазами, полными отчаяния, были видны темные круги от усталости и бессонных ночей.

– Продолжайте, – подбодрил ее Мейсон.

– Дорла Балфур – коварная, злая женщина, которая имеет гипнотическое влияние на Гатри Балфура. Она совсем не в его вкусе. Он зря тратит на нее время, но иногда все-таки… В общем, мне временами кажется, что она его чем-то держит, это что-то страшное, от чего он не в состоянии убежать.

– Почему у вас возникли подобные подозрения?

– Она помыкает им как хочет, веревки из него вьет.

– Не останавливайтесь.

– Я расскажу вам всю правду, мистер Мейсон, все до конца. Пожалуйста, слушайте и не перебивайте. Это, в общем-то, невероятная история, и я не очень горжусь своей ролью в ней, но… Это вам многое объяснит.

– Я весь внимание.

– Дорла Балфур была и остается шлюхой. Она пыталась взять у Гатри все, что только можно, и поверьте мне, едва он уезжал по делам из города, как она, не теряя ни минуты, начинала жить в свое удовольствие.

Мейсон кивнул.

– Гатри наконец проснулся. Он хотел развестись с ней, но, естественно, не испытывал ни малейшего желания платить ей огромные алименты. Дорлу совершенно не волновало бы, разведена она с ним или нет, лишь бы отхватить кусок побольше. Она сразу обратилась бы к лучшим адвокатам в стране и доставила бы ему массу проблем – предприняла бы все шаги, которые только возможны с юридической точки зрения. Она добилась бы наложения ограничения на пользование и распоряжение имуществом. Она получила бы все необходимые запретительные судебные постановления. Она многократно таскала бы его по судам, чтобы доказать то одно, то другое, она… В общем, заварила бы кашу.

– И втянула ваше имя? – спросил Мейсон.

Миссис Ингл опустила глаза.

– Да или нет?

– Да, – ответила она тихим голосом. – Однако между нами с Гатри ничего не было. Мы просто симпатизируем друг другу.

– А вы можете доказать, что у вас чисто платонические отношения?

– Она в любом случае стала бы делать грязные намеки, и мы с Гатри получили бы скандальную известность.

– Так, теперь я вижу продвижение вперед, – заметил Мейсон. – Продолжайте.

– Гатри собирался в Тихуану, по крайней мере, это он ей так сказал. Фактически он сел на поезд в Лос-Анджелесе, а сошел в Пасадене, на вокзале «Алхамбра».

– Он сошел? – переспросил Мейсон.

Миссис Ингл кивнула.

– Но ведь предполагалось, что сойдет Дорла, не так ли?

– Знаю. Но он специально разработал план. Когда поезд остановился в Пасадене, он поцеловал ее на прощание и пошел обратно в вагон. Двери захлопнулись, и поезд тронулся. Гатри попросил о чем-то проводника, так что тот куда-то отправился. Гатри открыл дверь с другой стороны и, пока поезд набирал скорость, соскочил на землю. К тому времени, как весь состав промчался мимо, Дорла уже сидела в такси.

– А Гатри?

– Он прыгнул в машину, которую специально взял напрокат утром того дня. Она была припаркована у вокзала. Гатри последовал за Дорлой.

– Значит, когда поезд отходил от станции, там не осталось ни Гатри, ни Дорлы?

– Все правильно.

– Что было дальше?

– Гатри сел на хвост Дорле. О, мистер Мейсон, как я просила его не делать этого! Я дюжину раз говорила ему, что для этого лучше нанять частных детективов. Они этим занимаются профессионально. Но Гатри решил все сделать сам. Я думаю, что он был полностью очарован Дорлой и не поверил бы ничему плохому о ней, если бы не убедился сам лично и не увидел все своими глазами. Наверное, он о чем-то догадывался, но достаточно хорошо знал себя и боялся, что ей удастся его разубедить, если он только собственноручно не получит необходимые доказательства. И раздобыть их он хотел, когда рядом не будет никаких свидетелей со стороны. Он планировал записать на пленку, что происходит после того, как она… ну, встречается с мужчиной.

– И что сделала Дорла?

– Она отправилась в мотель «Берлога».

– А потом?

– Увиделась там со своим приятелем. У них было страстное свидание.

– Где находился Гатри?

– Ему удалось занять соседний с ними номер. Он приставил микрофон к стене и записал происходившее на магнитофон.

– Вы находились вместе с ним?

– Боже праведный, нет! Это испортило бы все, чего он добивался.

– Я так и предполагал, но откуда вы узнали о том, что рассказываете?

– Он мне позвонил.

– Из Тихуаны?

– Нет. Пожалуйста, давайте я сама вам все расскажу.

– Да, конечно.

– Через какое-то время Дорла покинула номер. Она сказала, что ей надо возвращаться домой, чтобы Тед знал, что она целомудренно легла спать. Она обещала своему приятелю, что упакует чемодан и снова приедет поздно вечером.

– А дальше?

– Вот здесь Гатри совершил непростительную ошибку. Он решил, что ему следует отправиться в соседний номер и без обиняков поставить все точки над «i» с мужчиной, зарегистрировавшимся под именем Джексон Эган. Гатри думал, что испугает любовника Дорлы и тот подпишет заявление. Это было сумасшествием.

– И что произошло?

– Эган находился в тускло освещенной комнате. Как только Гатри вошел, он включил мощный фонарик и направил его прямо в лицо Гатри, полностью ослепив его. Эган, с другой стороны, мог видеть посетителя. Очевидно, он узнал Гатри, предположил, что разгневанный муж задумал сам вершить правосудие, и бросил в Гатри стулом, затем стал кидать в него все, что попадалось под руку. Гатри попытался испугать соперника, достав пистолет Теда, который он в тот вечер вынул из «бардачка» большого автомобиля без ведома Теда. Они сцепились, каждый пытался направить пистолет на другого. В пылу борьбы он выстрелил, и Эган свалился на пол. По тому, как Эган упал, Гатри понял, что он мертв. Гатри сразу же осознал, какие осложнения его ждут. Он боялся, что кто-то мог слышать выстрел и уже сообщил в полицию, так что он прыгнул в машину и уехал.

– А потом?

– Потом Гатри осенила мысль: никто, кроме меня, не знает, что он сходил с поезда. Он позвонил мне из дома и рассказал, что случилось. Он собирался взять самолет, принадлежащий компании, и лететь в Финикс, а там снова сесть на тот же поезд. Он сказал, что пошлет Дорле телеграмму, чтобы она присоединилась к нему в Тусоне. Таким образом, Дорла обеспечила бы ему алиби. Он попросил меня полететь обычным самолетом в Финикс, а оттуда вернуться на его самолете, который надо было перегнать обратно. Он пообещал оставить записку у кого-то из обслуживающего персонала в аэропорту, чтобы мне разрешили взять самолет. Таким образом, никто ничего не узнает.