Дело «Тридевятый синдикат»
Шрифт:
– Это татарин? – У Балбеса тоже зачесался затылок.
– Ага.– Верзила шмыгнул носом.– Тут, что ль, души за эликсир принимают?
– Угу,– хрюкнул Трус, не сводя глаз с лаптей, торчащих из-под халата.
Бывалый первый почуял неладное:
– А почему шапка монгольская?
– Точно монгольская? – расстроился детинушка, сдергивая головной убор. Копна льняных волос рассыпалась по плечам.
– За базар отвечаю,– обиделся Бывалый.– Я что, монголов не видел?
– Ну, значит, я монгол,– покладисто согласился увалень, зачем-то засучивая рукава.
– Так что мне писать? – потребовал
– Пиши татаро-монгол,– разрешил клиент и не спеша двинулся к лавке, занятой рогатыми новичками.
– И чего тебе надо, татаро-монгол? – спросил Бывалый.
– Ща узнаешь.– Вывернув лавку из-под сидевших на ней чертей, юноша раскрутил свое оружие над головой и принялся охаживать этой импровизированной дубиной всех, кто подворачивался под руку.– Чтоб не жулили! Чтоб старость уважали! Чтоб тятьку не обижали! – приговаривал он при каждом ударе.
– Ты че, чурка?! – завопил Балбес.– Белены объелся?
– Да какой он чурка! – рыкнул Бывалый.– Глаза разуйте!
– Опять на русского нарвались,– простонал Трус.– Гоните его в шею! – и молниеносно телепортировался за кресло.– Это не наш клиент! Здесь не похмеляют! К Лиху его!
Однако это было проще сказать, чем сделать. Добрый молодец разошелся не на шутку. Лавка со свистом рассекала воздух. Черти шарахались от нее в разные стороны, норовя ползком добраться до спасительной двери и слинять от греха подальше.
Илья тихо ржал, наблюдая за баталией из-за портьеры, решив, что, если витязю придется туго, обязательно придет на помощь.
– Отставить! – рявкнул Бывалый, мрачно наблюдавший за дракой. Все замерли. Лавка, завершив широкую дугу, финишировала под хвостом одного из качков Балбеса и отбросила его к стене.
Удовлетворенно крякнув, детинушка поставил лавку на попа и уставился на Бывалого. Наступила тишина, нарушаемая только барахтаньем подопечного Балбеса, пытавшегося выдернуть завязшие в стене рога.
– Кто твоего тятьку обидел? – в упор спросил Бывалый.
– Вы.– Витязь пожал плечами, срывая с себя обрывки треснувшего по всем швам халата.
– Толком расскажи,– нахмурился Бывалый.
– Чего тут рассказывать? Проснулся батя с утра, а перед ним четверть эликсира вот эту хренотень придавила.– Детина вытащил из-за пазухи скомканный лист бумаги и потряс им перед носом шефа суверенных болот.– Это какая ж гнида нам такие подлянки устраивает? Ну устал вчера батя. Пяточки с кумом допоздна обмывали. Первый внук родился. За бутылку эликсира на опохмел душу оттяпали! Короче, мужики у нас сильно обиделись. Порешили мы вашей братве стрелку забить.
– Чья деревня?
– Папина вотчина.
– Е-мое…– Балбес схватился за голову.– Что царь-батюшка скажет?
– Во-во! И мужики наши так говорят. Ежели на разборку сегодня к ночи не придете, ему, державному, челобитную писать будем. Народ ждет. Колья, вилы – все готово. Как положено. Так че мне своим передать? Ждать вас али как?
– Чья работа? – прорычал Бывалый, грозно вперившись в своих подданных.
– Позвольте договорчик освидетельствовать,– попросил клерк юношу.
Тот, пожав плечами,
протянул злосчастную бумагу писарю.– Бланк нестандартный,– тоном опытного эксперта произнес клерк,– но договор составлен по всем правилам. Грамотно. Писан от руки… Думаю, кто-то из новичков отличиться решил. Правил наших еще не знает… Второй экземплярчик наверняка у кого-то из них в кармане.– Писарь мотнул в сторону пополнения.
– Это кто тут самодеятельностью занялся? – грозно вопросил Бывалый, недобрым взглядом озирая сбившихся в кучку новичков.
– Церемониться еще с ними,– рассердился Балбес.– Обыскать! – дал он команду своей гвардии. Те не заставили себя долго ждать. Второй экземпляр нашелся быстро.
– Я ж как лучше хотел! – Ретивый новичок бухнулся на колени.
– Не лезь поперек батьки в пекло! – Бывалый треснул ему промеж рогов.– Не обманывай клиентов! – добавил он туда же.– Не лапай души христианские, особенно ежели они русские!
– Это как? – опешил новичок, почесывая пострадавшее место.
– А вот так! – внушительно пояснил шеф, возвращаясь в кресло.– Они свои в доску. На Руси живем. Не забывай об этом. Одним словом, русская душа для нас табу. А ты, добрый молодец,– обратился он к юноше,– передай мужичкам извинения от братвы. Сам видишь, накладочка получилась.– Бывалый демонстративно порвал оба экземпляра договора в клочки.– А чтоб обиды на нас долго не держали, мои орлы ближе к вечеру бочку эликсиру подкатят. Добро?
– Какой базар! – Юноша, расплывшись в улыбке, попрощался со всеми за руку, выдернул рога пострадавшего от лавки черта из стены, ободряюще хлопнул его по плечу и неспешно удалился.
– Следующий! – облегченно воскликнул клерк.
Следующий разительно отличался от предыдущего. И в плечах поуже, и росточком пониже. Отдаленно он чем-то смахивал на Дуремара из «Золотого ключика». Только вместо сачка в руках у него был тощий портфель. Такой же тощий, как и он сам. Энергично протопав к креслу для посетителей, «Дуремар» запрыгнул на него и уставился на Бывалого:
– И что вы можете мне пгедложить?
– Чего? – растерялся Бывалый.
– Он еще спгашивает «чего»! Я, гискуя жизнью Сагы, своих детей, своей собственной, наконец – вы только вдумайтесь, своей собственной! – добигаюсь до этих благословенных мест чегез кучу гганиц. Догожные издегжки съедают весь мой капитал. Дети плачут. У них с гождения выгаботалась стганная пгивычка – есть каждый день. И после этого вы говогите мне «чего?». Я здесь. Я вас внимательно слушаю. Только не говогите мне, что я ошибся адгесом, Сага меня пгосто не поймет! Ну так что вы можете мне пгедложить?
– В смысле как? – помотал головой Бывалый.
– Вы меня таки не понимаете,– расстроился клиент,– попгобую объяснить еще газ. Я добигался сюда чегез…
– Да какое нам дело до твоих границ? – рассердился Балбес, нетерпеливо ерзая на кресле.– Толком можешь сказать, какого черта тебе здесь надо?
– Газумеется, самого главного. Сегьезные дела гешаются с сегьезными людьми. Так я вас слушаю. Внимательно слушаю. Что вы можете мне пгедложить?
– Опять завел эту бодягу.– Трус поправил лежащие на плече рога, заплетенные в элегантную косичку и перевитые красной ленточкой.– Чего ты от нас услышать хочешь?