Дело в стиле винтаж

Когда я села, Мэтт налил мне бокал вина.

— Я вас узнал, — сообщил он, — ведь мы давали материал о вашем магазине.

— Он сослужил мне хорошую службу, — сказала я, а тем временем официант поставил передо мной тарелку с восхитительным ризотто. — Дэн отлично справился со своей работой.

— Он кажется немного взбалмошным, но он… хороший человек. Ты хороший человек, Дэн! — провозгласил Мэтт.

— Спасибо, друг!

— Ты хороший человек, — эхом отозвалась Сильвия. — И знаешь, на кого ты похож? — добавила она. — На «Давида» Микеланджело — мне вдруг пришло это в голову.

Дэн послал Сильвии благодарный воздушный поцелуй, а я поняла, что она права. Именно эту «знаменитость» я тщетно пыталась вспомнить.

— Ну просто вылитый, — продолжала Сильвия, склонив голову набок. — Очень приятная его версия, — заключила она со смехом.

Дэн хлопнул себя по груди игрока в регби.

— Тогда мне придется заняться гимнастикой. Кому еще налить?

Я развернула салфетку и снова обратилась к Мэтту:

— «Черное и зеленое», похоже, процветает.

— Мы и мечтать о таком не смели, — ответил он. — И все благодаря одной необычной истории.

Я взяла вилку.

— Вы можете говорить об этом?

— Поскольку история получила огласку, то да. Благодаря интересу, проявленному к нам центральной прессой, наш тираж увеличился до шестнадцати тысяч, а это означает, что мы начинаем делать деньги — доходы от рекламы выросли на тридцать процентов. Нам бы потребовалось потратить сто штук на саморекламу, чтобы добиться такого же роста популярности.

— А как вы заполучили эту историю? — поинтересовалась я.

Мэтт сделал глоток вина.

— Келли Маркс обратилась прямо к нам. А я знал о Брауне еще со времен своей работы в «Гардиан». Слухи о нем ходили вот уже несколько лет. Он собирался разместить акции своей компании на бирже, старался, чтобы его лицо не сходило с газетных страниц, и вдруг эта женщина звонит мне, анонимно, мол, у нее есть «хорошая история» о Кейте Брауне, и спрашивает, не заинтересует ли она меня.

— И ты, конечно, заинтересовался, — продолжила Сильвия. Она передала мне салатник и кивнула Мэтту. — Расскажи Фиби о том, что произошло.

Он поставил свой бокал.

— Итак, дело было в понедельник, три недели назад: я пригласил эту женщину к нам. — Мэтт взял салфетку. — Она пришла на следующий день в обеденное время, и я понял, что это его подруга, поскольку видел ее вместе с Брауном на фотографиях. Когда она поведала мне свою историю, я решил дать ей ход — но не мог бы сделать этого, если бы она не подписала детальное изложение событий с заверением, что все рассказанное ею — правда. Она согласилась… — Мэтт взял вилку. — Однако мне требовалось посоветоваться с Дэном.

Я удивилась, зачем это нужно, ведь Дэн не заместитель главного редактора и даже не такой уж опытный журналист, если на то пошло. Я посмотрела на Дэна. Он разговаривал с Джоан.

— Ты не мог игнорировать Дэна, — услышала я голос Сильвии. — Ведь он совладелец газеты!

Я повернулась к ней:

— Я думала, Дэн работает на Мэтта. Что это газета Мэтта и он нанял Дэна заниматься маркетингом.

— Дэн и занимается маркетингом, — ответила она. — Но Мэтт его не нанимал. — Эта идея показалась ей забавной. — Он обратился к Дэну за финансовой помощью. Каждый из них внес по пятьдесят процентов в стартовый капитал, что составило полмиллиона фунтов.

— …Понятно.

— Мэтт должен был получить согласие Дэна на обнародование этой истории, — добавила Сильвия. «Вот почему Дэну пришлось консультироваться с юристом», — поняла я.

— Дэн тоже разволновался, — продолжил Мэтт, передавая Сильвии пармезан. — Необходимо было получить свидетельства Келли за ее подписью. «Мы не платим за информацию», — сказал я ей, но она ответила, что деньги ей не нужны. Она словно выступила в своего рода моральный крестовый поход против Брауна, хотя, как оказалось, знала о поджоге уже больше года.

— Видимо, что-то сильно ее рассердило, — заметила Сильвия.

Мэтт положил вилку.

— Именно так я и подумал. Как бы то ни было, она явилась в редакцию газеты, и мы записали ее показания. Но когда пришло время поставить свою подпись, Келли неожиданно опустила ручку, посмотрела на меня и заявила, что передумала — она хотела получить деньги.

— О.

Мэтт покачал головой.

— У меня екнуло сердце. Я думал, она потребует двадцать тысяч, и именно таков ее изначальный план. И только было собрался сказать ей, что в таком случае нам придется забыть об ее истории, как она произнесла: «Цена — двести семьдесят пять фунтов», — чем несказанно поразила меня. И повторила: «Я хочу двести семьдесят пять фунтов. Такова цена». — Я посмотрел на Дэна, он пожал плечами и кивнул. Я открыл кассу, взял двести семьдесят пять фунтов, положил их в конверт и вручил ей. Она выглядела такой счастливой, словно я действительно дал ей двадцать тысяч. И подписала свои показания.

— Конверт был розовым, — сказала я. — С изображением Принцессы Диснея.

Мэтт удивленно взглянул на меня:

— Да. Его принесла в офис дочка нашего бухгалтера днем раньше. Он первым попался мне на глаза, и я использовал его, поскольку торопился закрыть дело. Но откуда вам это известно?

Я объяснила, что Келли Маркс приобрела в моем магазине бальное платье цвета лайма, которое Браун отказался купить ей за две недели до этого.

— Я рассказывала вам, верно, Дэн? О том, что Келли отказалась от скидки?

— Да. Я не мог обсуждать это с вами, но пытался разобраться в случившемся. Я думал: «О'кей, платье стоит двести семьдесят пять фунтов, она попросила у нас с Мэттом такую же сумму, и потому здесь должна быть какая-то связь…» Но я не знал, какая именно.

— Мне кажется, я понимаю, — сказала Сильвия. — Она хотела прекратить отношения с Брауном, но ей было сложно сделать это, поскольку он являлся ее боссом. — Сильвия повернулась ко мне. — Значит, Браун отказался покупать платье. Она выглядела расстроенной?

— Очень расстроенной, — ответила я. — Даже расплакалась.

— Стало быть, это оказалось последней каплей. — Сильвия пожала плечами. — И потому она решила разорвать отношения, отрезав все пути к прошлому. Отказ купить платье породил акт мести.

«Я полюбила его. И он это знал…»

Я посмотрела на Сильвию.

— Видимо, все так и было. Думаю, число «двести семьдесят пять» символично. Оно обозначало цену платья — и ее свободы, — вот почему она отказалась платить меньше…

— Вы хотите сказать, что мы заполучили эту историю благодаря одному из ваших платьев? — усомнился Мэтт.