Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Дело Варнавинского маньяка
Шрифт:

— Да уж! — в сердцах сказал следователь. — Бекорюкова с Поливановым иногда неделями в городе не увидишь. Особенно когда сплав начинается. Совсем лесные барыши им голову вскружили.

— Вот видите. Пока я здесь в отпуске, самое время душегуба поймать. Помогите.

— А и помогу! — решительно сказал Серженко. — Что я, бездушный сухарь, что ли? Но поступим мы с вами хитро. Заставить Бекорюкова оказать вам содействие я не властен.

— И не надо. Я с ним уже договорился.

— Как вам это удалось? — удивился следователь. — Нашего буку уговорить! Это же подвиг, достойный Геракла! Галактион Романович и непосредственное-то начальство вниманием не балует. Самолюбив донельзя и чем-то на жизнь постоянно обижен.

— Ну… мы сначала повздорили. Меня обещали выслать

из уезда под конвоем. Я взамен обещал через три дня вернуться во главе Летучего отряда Департамента полиции с предписанием министра провести расследование. Ввиду неспособности к этому местной полиции… И штабс-ротмистр быстро переменил тон.

— Ловко!

— Конечно, я чуть-чуть блефовал, но получилось неплохо. Так что сегодня вечером беседую с Поливановым и каким-то Щукиным; им велено ответить на все мои вопросы.

— Отлично. Щукин местный сыскной надзиратель и очень серьезный человек. Познакомитесь — оцените. Иван Иваныч знает о теневой стороне Варнавина много больше, чем Бекорюков, Поливанов и я вместе взятые. Но что нужно от меня-то?

— Ознакомиться со следственными делами.

— Понял. Дать их вам официально я, извините, не могу. Но в этом и нет необходимости. Приходите ко мне сегодня вечером, часам к восьми. Я сяду писать скучный отчет начальству. Будет самовар, цимлянское и легкая закуска. Ваши три дела обнаружите вот на этом бюро. Вы их спокойно изучите; прошу только не делать из них выписок. И вообще я к вашим услугам, готов в частном порядке дать любые разъяснения.

— Благодарю. Вот это не формальный подход, а человеческий. Побольше бы на Руси таких бюрократов! Итак, в восемь?

— Да. И, прошу вас, не думайте о Бекорюкове слишком плохо. Там есть и симпатичные черты. Галактион Романович храбрый человек, любимец женщин. Лучший в уезде охотник на медведей. Причем ходит на них по старинке, без ружья, а только лишь с кинжалом и рогатиной.

— В одиночку? — поразился Лыков.

— Нет, вдвоем со своим товарищем Готовцевым. Это уездный воинский начальник. Богатырь и балагур. Но все равно, согласитесь, отчаянное дело!

— Да. Я бы трижды подумал, уж на что битый-тертый, прежде чем идти на такое. А вы не знаете, почему он усов не носит?

Титулярный советник рассмеялся:

— Сыщик во всем видит загадку? Или, вы полагаете, это не по-офицерски? Нет, объяснение простое. Галактион Романович бреется оттого, что усы у него получаются все седые и старят штабс-ротмистра.

— Седые? В его возрасте?

— Ну, есть люди, склонные к ранней седине. И потом, жизнь у исправника была всякая, не только веселая. Видите ли, он происходит из очень хорошей здешней семьи. Бекорюковы в родстве или свойстве со всеми лучшими варнавинскими фамилиями. Не то что я — приезжий. Галактион Романович учился в лучшей костромской гимназии, откуда сбежал на войну, но неудачно.

— Да, он рассказывал.

— А что было потом, не говорил?

— Нет.

— После госпиталя он получил чин корнета и уехал служить в Туркестан. Воевал там под командой самого Скобелева, брал штурмом Геок-Тепе. Так что крови и пороху Бекорюков понюхать успел. Служили они, кстати, вместе с Готовцевым, а также со Щукиным — тот был у Галактиона Романовича взводным унтер-офицером. Но война закончилась, и началась обычная жизнь, да еще в страшном захолустье, среди туземцев и верблюдов. После перенесенной малярии нести такую службу Бекорюков не мог и вышел в отставку. Началась трудная полоса. Галактион Романович артистичная натура. Один сезон он даже отыграл в Костроме, в городском театре, но не ужился с антрепренером. Вернулся сюда, обретался не в авантаже. С большим трудом, за предыдущие заслуги своего древнего рода, получил место исправника. Да, служит он спустя рукава. Такой недюжинной личности здесь и скучно и тесно. Полагаю, он мотается на свою Вятку не только ради денег, но и чтобы отвлечься от мелкой толкотни уездной жизни. Галактион Романович… он неплохой человек. Присмотритесь к нему. Вы неудачно начали знакомство, а он самолюбив и не любит, когда лезут в его дела. Но все утрясется. Особенно если вы поймаете

маньяка, а лавры предоставите ему, ха-ха! Приглашаю вас для этого, то есть для того, чтобы вы подружились, на наши «островские вечера». Там вы сойдетесь и с Бекорюковым, и с цветом здешнего общеста.

— «Островские вечера»?

— Да. По вторникам и субботам мы, несколько дворян города Варнавина, собираемся к девяти часам в трактире Островского. Там наверху есть комната, куда вход чужим заказан. Нас около десятка, если нет гостей. Приличные все люди, живые, нескучные. Беседуем, играем в вист и на бильярде, там и там по маленькой. Обсуждаем актюалитэ [28] . Предводитель нашей трактирной шайки как раз Бекорюков — он придумал и организовал эти вечера. И знаете, с ними жизнь сделалась не так скучна! Завтра как раз вторник. Наши будут рады новому лицу, тем более из столицы, тем более уже не постороннему Варнавину.

28

Актюалитэ — новости, политическая хроника.

— Благодарю и охотно принимаю приглашение. Теперь же разрешите удалиться, но я не прощаюсь.

— Да. В восемь пополудни жду вас снова в гости. Интересующие вас дела будут уже приготовлены.

9. Разговоры, разговоры, разговоры

Выйдя от судебного следователя, Лыков задумался. Бекорюков обещал собрать своих людей к пяти, а на часах только половина двенадцатого. Можно было, пока сыщик в мундире, представиться уездному предводителю дворянства и председателю земской управы. А можно было навестить Рукавицына. Последнее представлялось более полезным, но пугать скромного съемщика орденами и шпагой было бы неразумно. Поэтому Алексей вздохнул, плотнее запахнул пыльник и отправился сначала на телеграф. Доложил Цур-Гозену о своем прибытии к месту прохождения отпуска, забежал домой выпить чаю, а затем отправился дальше по местному начальству.

Предводитель дворянства Верховский жил в собственном, очень солидном особняке на Костромской улице. Хотя в корпусе присутственных мест ему полагался служебный кабинет, он предпочитал принимать посетителей на дому. В прошлом году Лыков заезжал в Варнавин ненадолго, всего на пару дней, и не успел познакомиться с предводителем. Ему передавали после, что Верховский обиделся. Видимо, поэтому сейчас он принял гостя несколько высокомерно. Вальяжный барин лет сорока пяти, с лысиной и брюшком, вышел сначала в домашней куртке. Увидав мундир, извинился и убежал в комнаты. Через пять минут он вернулся уже в парадном дворянском полукафтане с отложным зеленым воротником, украшенным вышитыми знаками коллежского советника. На полукафтане сияли пуговицы с гербом Костромской губернии и красовался аляповатый персидский орден Льва и Солнца третьей степени.

— Простите, что заставил ждать. У меня к вам сразу вопрос, господин камер-юнкер: вы собираетесь хозяйничать в Нефедьевке или только наезжать, как сейчас? Мы, здешнее дворянство, можем на вас рассчитывать?

— Я служу в Петербурге и пока заниматься имением у меня нет никакой возможности.

— Ясно. В столице, в салоне Салтыковых, я слышал историю Варвары Александровны и то, какое участие в ней приняли вы и ваш начальник Благово. Павел Афанасьевич, кажется?

— Точно так.

— Государь издал два именных указа по улучшению положения бедной сироты. И все это — по ходатайству скромного чиновника.

— Доброта его величества общеизвестна.

— Стало быть, вы не шутили, когда обещали штабс-ротмистру Бекорюкову прибытие сюда чинов Летучего отряда?

— Совсем не шутил.

— Я так и понял. И разъяснил Галактиону Романовичу, что в его собственных интересах содействовать вашему расследованию. Да и всего населения города в интересах.

— Благодарю вас, господин предводитель.

— Вы здесь, кажется, на все лето?

— На два месяца.

— Полагаете, что успеете?

— При помощи полиции это станет куда легче…

Поделиться с друзьями: