Дело всей жизни. Неопубликованное (др. издание)
Шрифт:
Основные задачи после прорыва оборонительного рубежа сводились к следующему: изолировать фашистские войска в Крыму, при малейшей возможности сразу же ворваться на полуостров; очистить от противника левый берег нижнего течения Днепра и выйти к его устью; главные силы Южного фронта вывести к Каховке и Херсону, форсировать здесь Днепр и захватить плацдарм на его правом берегу, предусматривая нанесение дальнейшего удара во взаимодействии с другими фронтами на северо-запад, через Николаев к Южному Бугу. Исходя из этого, мы с Ф. И. Толбухиным намеревались направить 5-ю ударную армию на Большую Лепетиху, чтобы захватить там плацдарм. Участок по берегу Днепра от Васильевки до Большой Знаменки я считал целесообразным передать Юго-Западному фронту, с вводом сюда из резерва 8-й гвардейской армии и с использованием ее на левом фланге, у Никополя; 44-я армия должна была нанести удар южнее Михайловки, вслед за группой Селиванова, в общем направлении на Каховку. 2-я гвардейская армия выйдет на Днепр юго-западнее. 28-я армия после захвата Мелитополя предназначалась нами для действий вместе с группой Кириченко и 11-м танковым корпусом в Крыму. Выводимую в резерв фронта 51-ю армию мы считали необходимым
Эти наши планы я доложил Верховному Главнокомандующему в ночь на 24 сентября. Сказал и о том, что, на мой взгляд, часть сил Северо-Кавказского фронта, находившихся на Таманском полуострове, целесообразно начать перебрасывать в район к востоку от Мелитополя для использования их при освобождении Крыма с севера. Это позволило бы нам войска Южного фронта, освободившиеся в связи с этим, направить на Николаев и Кривой Рог, чтобы отрезать врага, находившегося в излучине Днепра между Днепропетровском и Запорожьем. Я просил также рассмотреть вопрос о высадке, за счет сил Северо-Кавказского фронта при помощи Азовской военной флотилии, морского десанта для перехвата железной дороги в Крыму, от Джанкоя на Мелитополь, а для поддержки войск, наступающих через Сиваш, выбросить у Джанкоя воздушный десант [66] .
66
Архив МО СССР. Ф. 48-А. Оп. 1691. Д. 235. Л. 33–39.
Представленный мною план операции Южного фронта был утвержден. При этом, было указано, что вместо переброски под Мелитополь войск с Северного Кавказа будет произведена заблаговременная высадка войск Северо-Кавказского фронта с Таманского на Керченский полуостров через Керченский пролив. Относительно же морского десанта мне было рекомендовано предусмотреть его на второй или третий день после начала Южным фронтом Крымской операции, и не в Крыму, как предлагалось, а в районе Геническа, перерезать железную дорогу Мелитополь – Джанкой, с тем, чтобы лишить противника возможности какого бы то ни было подвоза средств из Крыма к своей мелитопольской группировке. Воздушный десант предлагалось использовать на втором этапе операции для захвата Крымских перешейков во взаимодействии с подвижными группами Южного фронта. Все это заставляло нас срочно внести необходимые корректировки в разработанный план проведения операции и в план подготовки войск.
26 сентября после часовой артиллерийской подготовки Южный фронт перешел в наступление. Началась Мелитопольская чрезвычайно трудная операция, длившаяся до 5 ноября. Противник оказывал ожесточенное сопротивление, проводил многократные контратаки пехоты и танков при поддержке значительных сил авиации. Наиболее ощутимых результатов (но и они были далеки от конечных целей) в первый день наступления добились 2-я гвардейская и 44-я армии. На Юго-Западном фронте 1-я гвардейская армия генерал-полковника В. И. Кузнецова вышла на левый берег Днепра; однако ее попытки переправиться на правый берег не имели успеха. 6-я армия генерал-лейтенанта И. Т. Шлемина южнее Днепропетровска к 28 сентября переправила через Днепр четыре стрелковые дивизии, а 12-я армия генерал-майора А. И. Данилова – две стрелковые дивизии.
Итак, дело шло, хотя и медленнее, чем хотелось бы. В течение всего сентября гитлеровское командование для укрепления Восточного вала беспрестанно подбрасывало сюда войска. Но и мы не медлили. 28 сентября мы получили директиву Ставки. Она была адресована Г. К. Жукову, мне, командующим Центральным, Воронежским, Степным, Юго-Западным и (в копии) Южным фронтами. В ней говорилось:
«Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: 1. В ближайшее время ликвидировать все плацдармы, находящиеся в руках противника на левом берегу реки Днепр. В первую очередь командующему Юго-Западным фронтом полностью очистить от немцев запорожский плацдарм. Иметь в виду, что до тех пор, пока не будет очищен от противника левый берег Днепра, немцы, используя занимаемые ими плацдармы, будут иметь возможность наносить удары во фланг и в тыл нашим войскам, как находящимся на левом берегу Днепра, так и переправившимся на его правый берег. 2. Немедленно подтягивать к переправам зенитные средства и надежно обеспечивать как боевые порядки переправившихся войск, так и сами переправы от ударов авиации противника, вне зависимости от количества переправившихся войск» [67] .
67
Архив МО СССР. Ф. 132-А. Оп. 2642. Д. 34. Л. 227.
Вечером 28 сентября мы обсудили с Верховным Главнокомандующим планы дальнейшего развертывания операций Воронежского, Степного, Юго-Западного фронтов. Верховный сообщил мне, что он только что советовался по этому поводу с Жуковым и хочет знать мое мнение. Видимо, он беседовал не только с нами, но и с командующими фронтами. В результате было принято решение основные усилия Воронежского фронта по-прежнему направлять на освобождение Киева, а затем наступать на Бердичев, Винницу, Жмеринку, Могилев-Подольский и выйти к Молдавии. Степной фронт обязан был нанести главный удар в общем направлении от Черкасс на Ново-Украинку и Вознесенск, разбить кировоградскую группировку врага и отрезать ей пути отхода на запад. Своим левым крылом фронт должен был наступать на Пятихатку и Кривой Рог, выходя в тыл днепропетровской группировке противника. Юго-Западному фронту предписывалось ликвидировать запорожский плацдарм противника, одновременно правым крылом продолжая форсировать Днепр и расширяя плацдарм на
его западном берегу, наступать главными силами на Кривой Рог с востока. В результате реализации этих задач криворожская группировка фашистов должна была оказаться в полукольце. Было обусловлено, что для этой цели Юго-Западному фронту будет передана из состава Степного фронта 46-я армия генерал-лейтенанта В. В. Глаголева, а в Степной фронт поступят из Воронежского фронта две армии – 4-я гвардейская генерал-лейтенанта И. В. Галанина и 52-я – генерал-лейтенанта К. А. Коротеева. Предусматривалось также, что Воронежский фронт получит от Центрального 13-ю армию генерал-лейтенанта Н. П. Пухова и 60-ю армию генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского, а Центральный от Брянского – 50-ю армию генерал-лейтенанта И. В. Болдина, 3-ю генерал-лейтенанта А. В. Горбатова и 63-ю генерал-лейтенанта В. Я. Колпакчи. Тогда же было решено упразднить Брянский фронт, перебросив его управление в район Торопца и реорганизовав его в Прибалтийский фронт.В течение 29 сентября на Южном фронте войска 5-й ударной армии В. Д. Цветаева, 44-й армии В. А. Хоменко и 2-й гвардейской Г. Ф. Захарова, отбивая контратаки противника, готовились к переходу 30 сентября в наступление, с использованием 4-го гвардейского механизированного корпуса Т. И. Танасчишина и 20-го танкового корпуса И. Г. Лазарева. 51-я армия Я. Г. Крейзера в ночь на 30 сентября заканчивала выход к Большому Токмак, у истоков реки Молочной. Сюда же начал выдвижение заканчивавший выгрузку 19-й танковый корпус. Весь день мы с представителями Ставки (по артиллерии – М. Н. Чистяковым, по ВВС – Ф. Я. Фалалеевым) проверяли готовность войск Танасчишина и Лазарева и организацию помощи им со стороны артиллерии и авиации.
1 октября командующий Юго-Западным фронтом, я и (в копии) Г. К. Жуков получили директиву Ставки от 28 сентября, в которой излагались задачи этого фронта. Директива требовала представить в Ставку план реализации этих задач не позже 3 октября [68] .
2 октября мы с Р. Я. Малиновским побывали в 8-й гвардейской армии В. И. Чуйкова. Здесь, как и в 3-й гвардейской армии Д. Д. Лелюшенко, оставалось менее половины боевого комплекта боеприпасов. Зная о сильной инженерной и огневой обороне противника, его активности, выражавшейся в постоянных и сильных контратаках, мы пришли к выводу, что при таком наличии боеприпасов продолжать дальнейшее наступление на запорожском направлении невозможно. Приняли решение приостановить наступление дней на 5–6, пока в ударной группировке будет не менее 1–1,5 боекомплекта. Было решено также усилить ударную группировку пехотой и артиллерией за счет 12-й армии А. И. Данилова; от форсирования Днепра 1-й гвардейской армией В. И. Кузнецова на ближайшее время отказаться и взять у нее две стрелковые дивизии в резерв фронта для усиления запорожского направления. На западном берегу Днепра, впредь до ликвидации фашистского запорожского плацдарма, решили оставить лишь четыре стрелковые дивизии 6-й армии И. Т. Шлемина, перейдя ими на время к обороне. В ночь на 3 октября Ставка утвердила наши соображения. После этого я срочно перелетел к Ф. И. Толбухину.
68
Архив МО СССР. Ф. 132-А. Оп. 2642. Д. 34. Л. 236–237.
3 октября мы с Ф. И. Толбухиным осматривали позиции противника, захваченные на Молочной. Фронт прорыва был тогда шириной около 18 и глубиной около 10 км. В наших руках оказалась, как и предполагалось, отлично оборудованная основная оборонительная полоса врага. Возобновив наступление 9 октября, войска Южного фронта, утопая в осенней грязи, начали борьбу за овладение Мелитополем, прикрывавшим подходы к Крыму и нижнему течению Днепра. Враг предпринимал непрерывные и настойчивые контратаки. Многие населенные пункты неоднократно переходили из рук в руки. Наконец, введенная из резерва в бой 51-я армия Я. Г. Крейзера 13 октября ворвалась в Мелитополь с юга. Начались затяжные уличные бои. Штурмовые группы, переходя от здания к зданию, осаждали и ломали один за другим узлы сопротивления и опорные пункты фашистов, гарнизонам которых за успешную оборону города Гитлер пообещал тройной оклад.
Будучи 12 октября в 28-й армии В. Ф. Герасименко, я допрашивал пленных 186-го пехотного полка немецкой 73-й пехотной дивизии. Они показали, что их дивизия 5 октября прибыла из Крыма и до 10 октября находилась в резерве, в 20 км юго-западнее Мелитополя. Вечером 10 октября, после прорыва нашими войсками фронта южнее Мелитополя, ее бросили в бой с целью восстановить положение на Молочной. Дивизию усилили самоходными орудиями «Фердинанд», но и это не помогло. Враг нес огромные потери. В частности, батальон, которым командовал один из допрашиваемых мною пленных офицеров, к моменту его пленения из 340 человек потерял от огня нашей артиллерии 280 человек убитыми и ранеными. По показаниям других пленных, потери 336-й пехотной дивизии были еще больше, а 11-я пехотная дивизия лишь за 12 октября потеряла до 4/5 своего личного состава.
В то время, как войска Южного фронта атаковали Мелитополь, войска Юго-Западного, возобновив наступление, освободили Запорожье и плацдарм, занятый врагом на левом берегу Днепра к востоку и северо-востоку от этого города. В связи с тем, что левофланговая 3-я гвардейская армия Юго-Западного фронта, наступавшая вдоль левого берега Днепра, и по задачам и территориально вынуждена была непосредственно взаимодействовать с войсками Южного фронта, я 16 октября, с разрешения Верховного Главнокомандующего, дал указания передать ее Южному фронту. Д. Д. Лелюшенко была поставлена задача, пробившись через плавни, захватить Васильевку. Южный фронт рассчитывал также на то, что ему помогут черноморские моряки. Но 6 октября их операция, которая должна была оттянуть на себя часть немецких и румынских резервов, закончилась неудачей и потерей трех крупных боевых кораблей. Произошло это вследствие того, что Черноморский флот не согласовал своих действий с войсками Северо-Кавказского фронта, в результате чего оторвался от сухопутных войск. Пришлось прочнее «привязать» моряков к «северокавказцам», разрешив им проводить дальние операции на море только с позволения Ставки.