Делу конец – сроку начало

Площадка перед баром по всему периметру была огорожена белой лентой. С двух сторон фланировали два молоденьких сержанта. На лицах решимость, и, глядя на их выразительные физиономии, охотно верилось, что кобура, болтающаяся у пояса, не пуста.

— Что-то серьезное произошло? — подошел Шевцов к одному из них, показав удостоверение. — Я веду это дело.

— Ограбление, товарищ майор. Есть жертвы.

— Понятно. Свидетели имеются?

— Да. Они находятся в баре, — кивнул сержант в сторону входа.

— Понятно. — Шевцов, нагнувшись, прошел под белой лентой.

Внутри бара на вращающемся кожаном табурете сидела миловидная девушка в форменном синем платье; на полу лежало неподвижное тело, прикрытое серой простыней, из-под нее выглядывала правая кисть, на безымянном пальце узкое золотое колечко, а у головы натекла кровавая лужица.

Осторожно, словно опасаясь разбудить спящего, Шевцов приподнял простыню за самый краешек. Чуть повыше переносицы — аккуратная круглая ранка.

— Н-да, — скорбно протянул Шевцов.

За спиной кто-то невесело хмыкнул.

Убитому было не более тридцати. Еще недавно его можно было назвать крепким парнем. Он лежал на боку. Правая рука была нелепо скрючена, левая — откинута далеко в сторону; ноги немного согнуты в коленях, будто он собирался пробежаться, но достаточно было посмотреть на голову, залитую кровью, чтобы понять — он более не сделает и шагу.

— Что здесь произошло? — подошел Шевцов к девушке, которая успела утереть слезы и посматривала на вошедших с некоторым ожиданием.

— Минут за десять до этого… случая, — подобрала она нужное слово, — у меня началась смена. Я была в хорошем настроении, ни о чем таком не думала. Да и как думать, если такого здесь прежде не случалось. Обслуживала вот этого парня, — легким кивком головы показала она на неподвижное тело, — он заказал апельсиновый сок и пирожное. Я уже начала вынимать апельсины, как в бар вошел мужчина лет тридцати пяти и, оттеснив плечом клиента и наставив на меня пистолет, сказал, чтобы я ему дала блок сигарет «Кэмел». Я дала. Он пошел к выходу. Взял еще бутылку кока-колы. А этот человек, — вновь показала она на убитого, скорбь в ее глазах усилилась, — бросился за ним, когда тот уже выходил из бара. Что-то такое сказал ему вслед.

— Не помните, что именно?

— Кажется, он его обозвал.

— Так, продолжайте.

— Тот повернулся и выстрелил в него. Парень мгновенно упал. Я закричала. А стрелявший спокойно вышел из бара и направился к машине.

Шевцов слегка поддел носком осколок стекла и спросил:

— А почему у вас разбита витрина?

Девушка только отмахнулась:

— Даже не знаю. До того ли!

— Ладно… Поподробнее, пожалуйста, расскажите, как он выглядел.

— Сейчас, соберусь, — нервно потерла она пальцами виски.

— Вы только, пожалуйста, не волнуйтесь. Главное, чтобы вы ничего не пропустили. Важна любая мелочь, — как можно мягче сказал Шевцов. — Выпейте водички, успокойтесь.

В помещение бара вошел Балашин. Как всегда, он был озабочен и очень огорчен. С такой физиономией уместно ходить на поминки. Но дело свое он знал крепко и едва ли не ползал на коленях, совершая нужные замеры. Эксперт умел работать и делал это с таким чувством, словно находился в помещении наедине с покойником.

Девушка взяла со стойки бутылку с водкой, лихо плеснула в высокую рюмку и тремя глотками, как если бы это была обыкновенная минералка, выпила до капли, не поморщившись.

— Как будто ничего особенного, — голос ее зазвучал спокойнее. — Немного выше среднего роста. Худой немного. Шатен. Да у меня не было времени его разглядывать, — махнула она рукой. — Запомнилось то, что взгляд у него неподвижный, словно он проглотить меня хотел.

— Во что он был одет?

В душу Шевцова неприятными и скользкими нитями, подобно щупальцам гидры, вползли первые подозрения.

— Костюм у него был темно-серый в белую полоску, — уверенно сказала продавщица. — Очень дорогой. Немецкий. На днях точно такой же моя сестра своему мужу купила на день рождения.

Майор Шевцов невольно улыбнулся: если это действительно Куликов, то он не изменяет своим привычкам. Помнится, в их последнюю встречу на нем был такой же костюм. Странно, что он решил его надеть, ведь он пропах стенами следственного изолятора.

Шевцов порылся в карманах, достал записную книжку, в которую было вложено несколько фотографий, и, вытащив одну из них, протянул девушке.

— Вам случайно не знаком этот человек?

Девушка осторожно взяла снимок из пальцев Шевцова, и глаза ее мгновенно налились ужасом.

— Он самый! Так вы его уже поймали?!

Теперь в голосе девушки прозвучали нотки уважения. На ее лице было написано: «Кто бы мог подумать, что в милиции работают такие Пинкертоны».

— Пока еще нет, — спрятал фотографию майор. — Но можете не сомневаться, поймаем. Вы не заметили, может быть, его кто-то ожидал на улице?

Она наморщила свой крохотный носик и честно призналась:

— Не заметила.

— Если что-нибудь вспомните, позвоните мне, пожалуйста, вот по этому телефону, — черкнув, он вырвал листок из блокнота.

— Непременно позвоню.

Эксперт Балашин, всматриваясь в рану покойного, унылым голосом вещал:

— …отверстие круглое, ровное. Заметны вкрапления. Скорее всего следы пороха. — Рядом сидела девушка лет двадцати и аккуратным ровным почерком записывала наблюдения Балашина. На лице полнейшая непроницаемость. Она была стажеркой у Кирилла Олеговича, который использовал ее на всю катушку. Возможно, вне работы она была задорной хохотушкой, но чувствовалось, что от учителя она не только набирается навыков в работе, но и точно копирует линию поведения — тот умел держаться с равнодушной холодностью, будто его окружали сплошные покойники.

— Опять трудитесь? — подошел Шевцов и чуть тиснул протянутую руку.

— Глупости! Все больше развлекаюсь, — убедительно заверил Балашин с кислым выражением на лице.

— Ну-ну.

— Просто я люблю выезжать по ночам к покойникам, особенно мне нравится, когда это происходит во время званого ужина. И еще лучше, если несчастных будет двое или, скажем, трое. Сегодня у меня как раз такой великолепный день, отсюда мне надо будет ехать еще в одно местечко, там вроде обнаружилась парочка трупов. И совсем замечательно, что во всей Москве не нашлось ни одного эксперта, чтобы обследовать эту пару жмуриков. Взгляды начальства почему-то всегда устремляются в мою сторону. Радость от предвкушения настоящей работы была настолько велика, что на место убийства я решил захватить и вот это очаровательное создание, — показал взглядом эксперт на девушку, которая выглядела очень серьезной и взирала на разговаривающих с таким интересом, словно хотела на лбу у каждого разглядеть пулевое отверстие.