Демон-Экзорцист II

По пути я написал Борису с просьбой вызвать врача на дом. Уже видел, что жизненной энергии у Лизы не успели много забрать, и в отличие от остальных пленников демонов у неё не было болезненного истощения. Её жизни ничего не угрожало, но я хотел перестраховаться и сделать это в Муроме, а не в соседнем городе.

До конца пути Лиза так и не проснулась, и я на руках вынес её из машины. У входной двери меня встретила Азалия и покосилась на стоявшую позади Полину.

— Обе стойте здесь, я сейчас, — велел я.

Зашёл в зал и положил сестру на диван. Попал-таки на завершение праздника.

— Саш, у меня глюки? — пьяным голосом спросил Борис.

— Нет, я нашёл Лизу. Сейчас вернусь.

Выйдя, я столкнулся взглядом со служанкой.

— Господин, как вы могли привести в дом… это? — она указала на Полину.

— А это — моё дело. Лучше ты мне скажи, с каких пор орден отправляет одержимых шпионить за своими магами?

Глава 5

Азалия отшатнулась. У служанки были хорошие скрывающие артефакты, не хуже моего собственного. При первой встрече у нас с Легионом были подозрения, но когда Азалия сходу определила суккуба, их не осталось.

— Говори, — настоял я.

— Я… я не имею права, господин, — тихо ответила она и склонила голову.

Она выглядела испуганной, но я не спешил ей верить. Притворяться эти твари хорошо умеют.

— Ты демон, и по закону я должен уничтожить тебя, — с нажимом произнес я, обозначая все перспективы.

— Не надо! Я ничего не говорила ордену, честно!

— Почему я должен тебе верить? — хмыкнул я.

— Потому что вас я боюсь больше… чем их.

Она сразу увидела во мне сильнейшего и правильно расставила приоритеты. Я бы легко справился с обвинениями ордена — мне уже доводилось проходить ритуал на определение одержимости, а вот Азалии бы влетело за ложные сведения… И я бы её уничтожил, чтобы не вставляла палки в колёса.

Но раз она промолчала, у неё есть шанс. Ровно такой же, как и у Полины.

Только подумать… Вместо того, чтобы убивать одержимых, я пытаюсь им помочь! Мировоззрение меняется, и я уже не могу это изменить.

— Тогда в твоих интересах рассказать всё от начала и до конца. Но сперва дай мне один из своих амулетов, — велел я.

Азалия кивнула и задрала рукав. На её руке был браслет из чёрных алмазов! Такая вещь стоит целое состояние! Орден хорошо позаботился о прикрытии демона, отправляя её в дом экзорцистов. Но остаётся открытым вопрос — почему именно её, а не обычного человека.

— Хватит одного из этих камней, — сказал я.

Служанка послушно отцепила один из алмазов и вложила мне в руку, а я передал Полине.

— Сделаешь из него амулет и будешь носить с собой. Иди в дом, но пока не приду, на вопросы не отвечай, — указал я суккубу.

Она кивнула, приняла алмаз и сжала в руке. Её лицо слегка скривилось. Всем демонам не нравились эти камни, но как показала практика — они быстро к ним привыкают.

— Давай отойдём, — сказал я Азалии, и мы отошли к стоящей во дворе беседке.

К дому подъехала машина частного лекаря, и я попросил его пройти в дом к больной. Предупредил, что её избавили от одержимости, и целитель обещал сделать всё возможное, что позволяет его ранг. Не сомневаюсь, что отец и дед за этим проследят. А пока у меня есть другое срочное дело.

— Давай без пререканий. Ты либо расскажешь всё добровольно, либо я тебя заставлю, — сразу обозначил я Азалии, иначе она будет долго пытаться меня запутать.

— Ну и улов! Две демоницы за день! — восхитился Легион.

— Тебе с ними ничего не перепадёт, — остудил я его пыл, поскольку не собирался спать с демонами.

Почему? Для меня они не были людьми. И подобная связь казалась чем-то странным и неестественным.

— Да ты и сам не человек, — буркнул Легион.

— Я вселилась в это тело три года назад. Его хозяйка умерла от онкологии. Мне повезло, когда душа исчезла, я смогла изменить тело и восстановить его после болезни, — начала Азалия.

— Зачем пришла в этот мир? — задал я уточняющий вопрос.

— Совершить прорыв. Мне нужно было продержаться неделю… но родственники умершей заподозрили неладное раньше, и меня силой забрали в орден.

— Изгнать тебя они не смогли?

— Не было смысла, — пожала плечами служанка. — Они поняли, что со мной можно говорить, и заключили сделку. Меня не тронут, пока я верно служу ордену.

— Чем занималась и какие тайны демонов выдала?

— Господин, если бы я раскрыла хоть что-то, то меня бы давно нашли свои же и отправили на перерождение. Времени у моей души много, я могу существовать в этом теле, пока оно не придёт в негодность. А чем занималась… Много чем. Первый год меня пытали в казематах, но я ничего не сказала. Ни один демон не скажет… Потом мне предложили сделку, и я согласилась… На самом деле меня бы выпустили раньше, если бы я не поставила условие, что не стану помогать в борьбе с демонами.

— Пленница ставит условия, а орден принимает, звучит фантастично.

— Я куда лучший шпион, чем любой человек. Слышу дальше, чувствую всякое… Могу и убить, если прикажут, и всё спишут на пришествие демона.

В отличие от Полины, Азалия людей убивала. Что иронично, по приказам этих же самых людей.

Я не могу реагировать на это так же, как если бы она это делала для поднятия своего уровня.

— И скольких ты убила? — спросил я.

Девушка напряглась, но всё же ответила:

— Пятерых. Я была приставлена служанкой и выполняла ту же работу. Всего мне удалось поработать в двенадцати семьях, не считая вашей. И в трёх семьях были предатели, как вы их называете. Те, кто служили демонам.

— Орден обошёл твоё условие, — хмыкнул я.

— Да, честности от них ждать не стоило, — Азалия выглядела так, словно ожидала наказания. — Но и выбора у меня не было.

За убийство предателей я не собирался её винить.

— Пыталась усидеть на двух стульях и свалилась с обоих, — помотал головой я.

— Господин, стоит мне ослушаться… и меня изгонят.

— И, по-твоему, жизнь во служении лучше перерождения? — мне было интересно.

— Да, — смущённо ответила она. — В мире демонов я не знала ничего, кроме боли и отчаяния. А здесь… у меня даже друзья появились для конспирации, и ни один из них не хочет меня убить или подставить.

Демоны не знают о чести… Отсюда вытекает много проблем.

— Да понял я с первого раза, — хмыкнул Легион. — Кончай эту бабу, и пойдём в дом.

— Почему? — мысленно спросил я.