Демон и дева
Шрифт:
Работники долго смотрели вслед богатому экипажу. Интересно, что такому господину могло понадобиться от Эйрика?
С Эйриком было совсем непросто. Старик хранил свою тайну за семью печатями. А все члены семьи вдруг оказались такими занятыми…
Нет, здесь нет никакой Винги Тарк и Хейке Линда. С чего это господин так решил?
Тогда пожилому человеку пришлось выложить все.
Старик хитро прищурился. И вдруг оказалось, что он знает и Вингу, и Хейке. Они живут в брошенной усадьбе далеко в лесу. Лучше всего, если Эйрик поедет вместе с ним (в этом красивом экипаже!). Иначе эти двое
Пожилой мужчина щедро одарил старика. Эйрик был очень доволен. Какая удача! После приезда Хейке в согн семье Эйрика жилось несравненно лучше.
Если б только удалось выгнать отсюда этих болтунов и вернуть Гростенсхольм и Элистранд их законным владельцам, было бы просто здорово!
Винга почистила в сарае у козы, принесла ей все необходимое. Коза давала много молока. И неудивительно: вокруг дома Симена росло полно сочной травы.
Войдя в дом, девушка увидела, что Хейке стоит там, где они спрятали сокровище. А в руках у него бутыль Ширы.
Юноша был настолько погружен в свои мысли, что не услышал прихода Винги. Держа бутыль из горного хрусталя на свету, он поворачивал ее, и бутылка сверкала.
Дом был мал и темен. Свет, озарявший помещение, мог исходить только от бутылки.
В бутыли была вода. Бутыль была наполнена под самое горлышко. Что самое интересное, вода в ней не испарялась, хотя прошло уже более полувека с тех пор, как Шира наполнила бутыль у источника чистой воды в Горе Четырех Ветров.
— О чем задумался? — спросила Винга. Хейке вздрогнул:
— Винга, как ты меня испугала! Я ведь мог уронить бутыль!
— Извини. Так о чем ты думал?
— У меня были довольно дерзкие мысли. Я думал о том, что… если… я… отведаю немного воды… хотя бы каплю, то, может быть, я стану обычным человеком?
— А ты этого хочешь?
— Что касается внешности, то да. А вот душа… Ты когда-нибудь слышала, чтобы человек желал себе другую душу?
— Я — нет. — И подойдя к нему, она с улыбкой отобрала у него бутыль. — Забудь об этом. Лично я считаю, что это чрезвычайно глупая затея.
— Это почему?
Винга убрала бутыль на место.
— Потому что ты знаешь, чем обладаешь, но не знаешь, что будешь иметь потом.
— Очень неопределенный ответ.
— Шира потеряла свою силу и стала обычной женщиной, — строго посмотрела в глаза юноши Винга. — Ты не можешь позволить себе такой роскоши. Сейчас мы должны бороться за владения Людей Льда.
— У меня есть корень мандрагоры — алруне.
— Может, он перестанет подчиняться тебе, когда ты станешь обычным человеком. Вдруг ты больше никогда не увидишь наших предков? И потом я не хочу, чтобы ты менялся. Но это для тебя совсем не важно.
— О нет, — тихо произнес он. — Это для меня как раз очень важно! Но мне совсем не хочется иметь такую внешность.
— Я считаю, что ты красив. Но, может, у меня странный вкус.
— Вероятно, — раздался хрип.
Больше Хейке не вспоминал про бутыль.
А Винга сделала для себя одно открытие: Хейке вынул на свет Божий все сокровище Людей Льда. И как он смотрел на него! Как перебирал все вещи… Его
явно тянуло к обладанию всем этим!Верно сказано: меченые стремятся к обладанию сокровищем… Они готовы переступить через трупы, идя к своей цели.
— Оно твое, — произнесла Винга как можно более равнодушно.
Хейке словно очнулся от кошмара.
— Да? Да… Да, ты права. Сёльве часто говорил про него. О том, что он должен обладать сокровищем… Он ведь тоже был из меченых. Но он не осмеливался показываться здесь, в согне.
Винга коротко кивнула.
А Хейке продолжал:
— Но как случилось, что сокровище оказалось в Гростенсхольме? Насколько я слышал, оно досталось твоей матери, Элисабет, в наследство от Ингрид. Сёльве был в ярости. Он считал, что Элисабет недостойна. Твоя мать умела искусно врачевать раны… Мне только одно непонятно — как так случилось, что они никогда не слышали обо мне!
— Видишь ли, тетушка Ингрид умерла совсем недавно. Оба — и мать, и отец — считали, что самое безопасное место для сокровища — это Гростенсхольм. Мать, по правде говоря, никогда не испытывала тяги к сокровищу.
— Знаешь что, Винга! Мне совсем не нравятся твои кривые взгляды. За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я стану опасен, если мне не достанется сокровище?
Винга помолчала.
— Мои родители видно считали, что Сёльве обязательно унаследует усадьбу и будет там жить. Но все произошло по-другому. Вообще-то они говорили о том, что надо забрать сокровище. Но они умерли…
Хейке провел пальцем по щеке девушки.
— А ты была еще слишком мала и не понимала, что сокровище должно быть надежно спрятано… Зато ты спасла книги!
— Ага, — Винга была очень горда собой.
— Почитаешь мне как-нибудь?
— С удовольствием. Когда? Завтра? — девушка была в восторге.
— Если останется время, — улыбнулся он. — Нам нужно все хорошенько обдумать.
— Да. Знаешь, Хейке, о чем я думаю? В Гростенсхольме сейчас никого нет. Что, если мы захватим усадьбу? Тогда Снивель просто не сможет войти туда, вот и все!
— Думаешь, я об этом не думал? А знаешь, что случится потом? Снивель ведь государственный чиновник! Он придет со своими людьми, обвинит меня во вторжении на чужую территорию и бросит в тюрьму. Я даже не успею найти адвоката. Нам просто необходимо иметь поддержку! Иначе Снивель упрячет меня за решетку без суда и следствия. Я не могу этого допустить. Все что угодно, только не это!
— Да, понимаю!
— Я не могу сидеть в камере. Я наложу на себя руки. Это не пустая угроза!
Винга представила себе маленького мальчика Хейке, которому в детстве подолгу приходилось сидеть в клетке, скрючившись в три погибели. А его отец, Сёльве, тоже меченый, дразнил и колол сына палкой.
Прижавшись с Хейке, Винга старалась успокоить его, как могла.
— Я знаю, знаю. Этого больше не случится. Больше никто и никогда тебя не засадит.
Хейке обнял девушку, прижавшись к ее волосам. Он нуждался в утешении. Она вспомнила, как он рассказывал ей о своей жизни. О том, как не так давно его заперли в мертвецкой, полной привидениями. Тогда его охватила паника. Он обломал все ногти и разбил в кровь пальцы, пытаясь выбраться оттуда.