Демон пробуждается. Сборник. Книги 1 - 19

– Но ты уговорил их, не применяя насилия, – полувопросительно произнес Дзирт.

– Я дал тебе слово, а свое слово я держу… иногда. Теперь Дзирт помимо воли не смог удержаться от усмешки:

– Тогда, наверное, я вновь в долгу перед тобой.

– Услуги в будущем?

– Забудь.

– Тогда оставь мне пантеру, – поддразнил его Джарлакс. – Как бы мне хотелось видеть Гвенвивар подле себя!

Дзирт понимал, что наемник всего лишь насмехается над ним и что он сдержит слово, данное в отношении пантеры.

– Тогда тебе придется постоянно быть начеку, ведь я приду за хрустальным осколком, – ответил изгнанник-дроу – Потому что, если ты заберешь кошку, мне придется не только отнять ее, но и убить тебя.

Эти слова услышал Рай'ги, появившийся наверху лестницы, и удивленно поднял брови, но потом понял, что это просто словесная перепалка. Дзирт не станет пытаться забрать Креншинибон, а Джарлакс откажется от притязаний на пантеру.

Со взаимными расчетами было покончено.

Вскоре Дзирт покинул хрустальную башню и направился к своим друзьям, которые действительно собрались в деревне и ждали его, целые и невредимые, как Джарлакс и обещал.

Пролив немало слез и вдоволь наобнимавшись, они покинули деревню. Однако не сразу направились к «Донножорке», а сперва пошли к кряжу.

Только хрустальной башни там больше не было. Не было и Джарлакса с остальными дроу, не было и Энтрери.

– Вот и хорошо, что они забрали этот проклятый осколок к себе, пусть он там обрушит на них свод! – фыркнул Бренор. – Вот и хорошо!

– А нам теперь не нужно добираться до Кэддер-ли, – подхватила Кэтти-бри. – Тогда куда отправимся?

– К Вульфгару? – предположил Реджис.

Дзирт немного помолчал, вспомнив, что рассказывал о варваре Джарлакс а ему, кажется, можно было верить. Он мотнул головой. Пока еще не время.

– Перед нами весь мир открыт, – сказал он. – И все дороги одинаково хороши.

– К тому же теперь у нас нет проклятого хрустального осколка, так что не придется на каждом шагу сталкиваться с чудищами, – заметила Кэтти-бри.

– Значит, будет не так весело, – сказал Бренор. И они тронулись в путь навстречу закату… или рассвету.

Артемис Энтрери, самый, пожалуй, могущественный человек в Калимпорте, снова и снова мысленно возвращался к невероятным событиям последних дней, так неузнаваемо перевернувшим его жизнь.

Дзирт До'Урден, как он считал, теперь был мертв, хотя сам убийца и не доказал, что он сильнее.

Или доказал? Ведь именно Энтрери, а не Дзирт, заручился дружбой таких могущественных союзников.

Да и какое это имеет значение?

Впервые за многие месяцы на лице Артемиса Энтрери» шагавшего по авеню Парадиз в полной уверенности, что никто не осмелится встать ему поперек дороги, появилась ничем не омраченная улыбка. Хафлинги у входа в «Медный муравей» радостно приветствовали его и пропустили внутрь. Он прошел в комнату Дондона совершенно беспрепятственно, никто даже вопросительного взгляда на него не бросил.

Немногим позже он вышел и встретил у порога поджидавшую его разъяренную Двавел.

– Ты это сделал, да? – с упреком спросила она.

– Так надо было, – только и вымолвил Энтрери, вытирая окровавленный кинжал об одежду одного из телохранителей Двавел, словно намеренно бросая им вызов. Но они не посмели сделать и шага, и убийца, не встретив сопротивления, пошел к выходу.

– Наша договоренность остается в силе? – жалобно окликнула его сзади Двавел. Широко осклабившись, глава гильдии Басадони покинул таверну.

Вульфгар и в эту ночь вышел от Делли Керти с бутылкой в руке, что уже вошло у него в привычку. Он пошел к причалам, где его поджидал новый собутыльник, человек небезызвестный.

– Вульфгар, друг мой, – с пьяной радостью встретил варвара Морик Бродяга, принимая из его рук бутылку и отхлебывая порядочный глоток крепкого напитка. – Вместе мы всего можем достичь!

Вульфгар пьяно улыбнулся. Чистая правда, разве они не короли улицы Полумесяца, все без исключения уважительно кланяются им, когда они проходят мимо. В подпольном мире Лускана эти двое могли разогнать толпу, просто пройдя сквозь нее.

Вульфгар взял бутылку у Морика и опустошил ее одним глотком, хоть там и оставалось больше половины.

Иначе он не мог.

Роберт Сальваторе Хребет Мира (Тропы Тьмы-2)

ПРОЛОГ

Двое сидели на берегу. Тот, что поменьше, известный в Лускане под многими прозвищами, но чаще всего именуемый Мориком Бродягой, поднял бутылку, держа ее против света оранжевого закатного солнца, и встряхнул. Стекло было грязное, а ему хотелось узнать, сколько еще темной жидкости осталось внутри.

— Тут только на одного, — сообщил он и поднес бутылку ко рту, намереваясь сделать последний глоток.

Громадный детина, сидевший рядом с ним у края причала, выхватил бутылку с проворством, неожиданным для человека его роста и комплекции. Морик попытался, было, вернуть себе выпивку, но великан придержал его мощной мускулистой рукой и опорожнил бутыль единым духом.

— Эх, Вульфгар, тебе в последнее время всегда достается последний глоток, — недовольно заметил Морик, вяло хлопнув его по плечу.

— Но я заслужил, — заметил верзила.

Морик посмотрел на него, вспоминая их последнее соревнование, в котором Вульфгар и в самом деле выиграл право на последний глоток из последней бутылки.

— Просто повезло, — протянул Морик. Он, конечно, знал, что это не так, и уже давно перестал поражаться необычайной силе и воинскому мастерству Вульфгара.

— Я могу повторить бросок, — заявил варвар, вскакивая и вскидывая свой великолепный молот Клык Защитника. При этом он покачнулся, и на смуглом лице Морика мелькнула коварная ухмылка. Он тоже поднялся на ноги, прихватив за горлышко пустую бутыль.

— Что, сейчас? — уточнил он.

— Только подбрасывай повыше, а то засчитаю тебе проигрыш, — сказал светловолосый варвар, показывая молотом в морской простор.

— На счет «пять» она долетит до воды, — холодно глядя на собутыльника, напомнил Морик условия несложной азартной игры, которой они развлекались уже не один день. Первые несколько раз Морик неизменно выигрывал, но на четвертый день Вульфгар научился правильно целиться в летящую бутылку, и с тех пор всякий раз Клык Защитника разносил ее вдребезги. Морик теперь мог надеяться на победу, только когда Вульфгару случалось сильно перебрать.