Демон рода Шосе 5

Горький сигаретный дым действовал на меня успокаивающе, я понимал, что Тэймэй права — я должен показывать, что я не только воин, что штурмом берет поместья, но и тот, что способен забыть старые обиды. И похороны главы южного клана в любом случае должен был посетить кто-либо из Императорской семьи, выказать уважение и показать, что обновленная Империя не будет помнить обиды и карать за старое. Только Тэймэй не металась по всей Империи, не проводила переговоры в окружение врагов. Она не убивала переговорщиков, когда те думали, что она в их руках и бессильна, а уже после, стоя на трупах, ей не приходилось вновь продолжать переговоры. Мне же это знакомо. И после этого через два года я приходил на похороны и высказывал соболезнованию вдове, чей сын был мною же покалечен, а его жена помнит и никогда не забудет, как я приходил в их клан, она не забудет той схватки. Я не из Императорской семьи, я для них враг, что пришел посмотреть, как хоронят того, кому он сохранил жизнь.

Сигаретный дым смог помочь мне убрать ту дрожь, что я скрывал от всех, и я вновь посмотрел на серую могилу, где покоился мой отец, что погиб, защищая свой клан, свою семью. Он сражался до конца, и тот глава клана приложил руку к его смерти.

— Дэйчиро Шосе, — тихо произнесла Асока Идако и уважительно поклонившись могиле моего отца все тем же тихим голосом продолжила. — Нам пора на собрание городского округа столицы.

Я грустно посмотрел на небо и с неохотой встал со скамейки. Пусть я так и не стал Императором дел у меня было очень много, приходилось быть не только воином, но и политиком. И первые шаги по закреплению реальных прав пустых я делал именно через столицу, в южных провинциях еще не готовы к такому, на севере же с боязнью смотрят на мои инициативы, а здесь, в столице, люди пришли в ужас. Закон о том, что за преступления, совершенные в направлении пустых владеющим, отвечает клан владеющего и остальные объединения владеющих стал ударом по тем, что привыкли практически безнаказанно творить ужасные вещи.

— Мне пора, папа, я постараюсь сделать так, чтобы твоя история не повторилась. — Асока тем временем еще раз поклонилась и не спеша пошла в сторону выхода с кладбища. — Никто из пустых больше не будет бояться произвола владеющих. Я обещаю тебе это, отец.

Недолгий путь до выхода из кладбища я прошел в одиночку, не желая ни с кем разговаривать, клановая охрана вновь появилась рядом со мной, а мои бойцы были рассыпаны по окружающему пространству, формируя своего рода оцепление. Три бронированные машины с опознавательными знаками главы рода Шосе ожидали меня у выхода, но меня ждала не только моя охрана и водители. Около машины меня дожидалась жена умершего главы клана, седовласая Юко Такого. Просканировав окружающее пространство внутренним взором психокинетика, я подошел к вдове.

— Вы что-то хотели, госпожа Юко Такого? — Спросил я, она подняла на меня свои красные от слёз глаза.

— Дэйчиро Шосе, я хотела сказать вам спасибо, — Тихо и вкрадчиво произнесла она. — Спасибо что не начали резню, я признаю, что у вас имеются веские основания для мести и к тому же мой сын оскорбил вас.

— Не надо слов, Юко Такого, я сделал то, что был должен сделать, еще раз приношу свои соболезнования по поводу утери мужа и главы клана, — спокойно произнес я. — Надеюсь, клан Такого поможет Империи достичь процветания, а теперь простите, мне пора.

Садясь в броневик, я услышал на грани своих возможностей физика слово: спасибо. Да, её сын оскорбил меня, но не словами, а действиями, он был извещен о моём прибытии, но мне не нашлось места на похоронах.

— Надеюсь, на собрание городского совета ты будешь таким же, — сказала, улыбаясь, сидящая напротив меня Асока.

— И не надейся, там я буду жесток, и если наш закон не пройдёт я начну убивать, — хмуро произнес я пока броневик двигался по столице, а я перебирал документы, что накопились за мое отсутствие. — Лучше скажи, как там мой двойник поживает, а то мне некогда было его проверить.

— Все с ним нормально, ходит, ест, руками машет, когда требуется, — лениво проговорила Асоко. — Лучше поведай мне, все смог совершить или вылазка была бесполезной?

— Полный доклад у Орсо, но на словах могу сказать, что больше сдерживать Федерацию у нас не выйдет. — Не отрываясь от докладов я начал рассказывать Асоке о том, как я провел последние две недели устраивая диверсии и ликвидации под видом наемного убийцы из диких земель.

— Сколько у нас времени?

— Не знаю, на днях в Федерацию прибыл крупный корпус иностранных войск и сейчас там разворачиваются десятки учебных лагерей. Все верфи заняты, на них строятся военные суда, еще может быть год, а может и пять лет, в чем я сильно сомневаюсь. — Броневики неспешно подъехали к зданию городского совета, и уже перед самым выходом из броневика я проговорил Асоке: — Я уничтожил завод по производству биологического и химического оружия, ознакомься с документами, что я вынес оттуда. Они пытаются воспроизвести тот яд, что уничтожил столицу Федерации Гатсен.

— Я надеюсь, что ты ошибаешься, — с ужасом в глазах проговорила Асока.

— Я тоже на это надеюсь, — сказал я, выходя из машины. Весь мир уверен, что мы обладаем этим ядом, но Императрица Хаона постаралась чтобы полная формула яда до нас не дошла. Есть обрывки, над которыми сейчас работает целый отдел, и они смогли добиться похожих результатов, но без исходного вещества сложно понять насколько ученые близки к той формуле. Я смог вытащить из головы ученого того завода сведения, что все их исследования базируются на докладе человека, имевшего доступ к исходному веществу, и я должен его найти.

Пока я шел по ступеням меня постоянно ослепляли вспышки десятков фотоаппаратов, народ, что собрался на площади, гудел, кто-то кричал в мою поддержку, откуда-то летели проклятья, но одно было совершенно точно — народ был взволнован, народ ждет перемен. Ведь не только про наказание для владеющих будет вестись речь, но и о налогах, которые были неравномерны для пустых, владеющих, и тех пустых, что принадлежали кланам или имели родственные связи. Я решил поменять налоги и уравнять всех, ну, по крайней мере, требовал увеличения налоговых сборов с кланов. Про прогрессивный налог я вообще молчу, именно из-за него было столько шума. Тот, кто богат и не вкладывал в развитие государства деньги, должен был платить повышенный налог, а это затрагивало практически все состоятельные кланы. Я заранее договорился с Чихеро чтобы она обеспечила безопасность для моего сына и остальных детей и взяла с собой в горы Яфу, что носила под сердцем долгожданного ребенка. В моем дворце осталась только Эми, боги, какой скандал она закатила, когда узнала, что у нее не будет какого-то там бала из-за глупого закона, так что сегодня только она будет в Императорском дворце.

Крики, угрозы, оскорбления, все было в зале где заседал совет городского совета, но никто не посмел применить свою стихию ни против других владеющих, ни против пустых, что в основном молчали. Я знал, что решение таких вопросов может затянуться, но были подвижки с наказанием владеющих, что совершали тяжкие и особо тяжкие преступления. Все были согласны что рассматривать такие дела должен независимый судья, на которого не смогут повлиять родственники преступника, тогда-то я и произнес свое слово: в Империи таких человека всего двое. Совет замолк и до самого конца заседания мы больше не возвращались к обсуждению этого вопроса, а мне ответили, что совет городского округа подумает над моими словами.

Когда я вернулся во дворец уже стемнело и в коридорах было пустынно, во дворце Императора, где меня заставили жить Тэймэй и Каори, сговорившиеся с Чорруном и Этсуко. Вначале мое положение надо было подчеркнуть, и потому дворец Императора, как и дворец Тэймэй, после смены власти спешно восстанавливали. Идя по тускло освещенным коридорам, я заодно проверял охрану, что состояла из владеющих только в трех местах. У комнаты принцессы Эми, которую официально удочерила Тэймэй, стоял тяжеловооруженный боец из моего батальона, готовый взорвать себя при необходимости, а также член клана Райдзин и один проверенный лично Тэймэй владеющий из небольшого рода, к которому принадлежал один из учителей Императрицы.

— Ваша дочь спит, господин Дэйчиро, — Тихо поведал мне солдат отдельного батальона.

Я молча прошел дальше по коридору, стараясь не шуметь, когда родился Торо, то он был очень беспокойным малышом и просыпался от малейшего шума, даже через столько времени мой приказ выполняли все. Что ни говори, но родился он слабым и был на грани, как и его мама, что также стала очень раздражительной. Теперь все знали, что когда ребенок спит надо вести себя очень тихо, чтобы, как тогда, никто не умер от рук повелительницы распада, что не собиралась разлучаться с сыном и спала по часу в сутки на протяжении недели у кроватки с ребенком, который долгое время был на грани. Вот тогда-то я приказал быть тише находящимся во дворце когда ребенок спит, чуть не расколов голову начальнику стражи, что проверял караулы по ночам. Ребенок только-только заснул, а ор этого неразумного был слышен по всему дворцу.