Демонолог. Две души

— А-а-а, да что же это такое?! — заорал я, схватившись руками за голову. — Кто я такой?

На какое-то время я забыл о монстрах рядом с собой из-за своего состояния. Несколько раз проскакивала мысль, что я сошёл с ума. Отсюда и сумбур в мыслях, воспоминание и образы того, чего просто-напросто быть не может, и невероятные существа в нескольких шагах, что устроили драку ради меня.

Прояснение случилось после победы карлика. Несмотря на свои размеры и невзрачный вид, который не столько пугал, сколько вызывал омерзение, он очень быстро покончил с демоном. А потом вдруг сделал шажок в мою сторону и стал странно принюхиваться. В то же мгновение в голове у меня возникла чёткая мысль, что гомункул вот-вот нападёт на меня, так как не видит во мне своего создателя и хозяина.

— Развоплотись! Аршагзи’эйк!

Специально созданная магическая вербальная команда сработала на все сто. Карлик в долю секунды распался. Он превратился в обычную кровавую лужу, которая быстро впиталась в снег.

Короткого чувства смертельной опасности хватило, чтобы немного прийти в себя и понять свою суть. В этом израненном и измождённом теле отныне сидит новая личность, вобравшая в себя Олега Стоцкого и Илью Вышеславцева. Студента юрфака с одной альтернативы Земли и демонолога с другой. Случайности тут нет никакой, как и загадки. Чёртов архидемон постарался. Больше некому. А потом прислал ручную зверушку, чтобы прикончить. И ведь не нарушил ни единой строчки в клятве: Илья Вышеславцев жив, здоров и сохранил свою силу демонолога, правда, неизвестно сколько от неё осталось. Не нарушил, зато извратил. После перенесённых испытаний в темнице, лишённый силы тюремными блокираторами и в спешке Илья не смог всё предугадать и создать такую клятву, на обход которой у Харазарасса не хватило бы реального времени.

Мне повезло, что Вышеславцев создал гомункула боевого типа, сделав для него основу из своей крови и крови архидемона, призванного и уничтоженного лично. Мало того, зная про опасность своей профессии, он добавил гомункулу возможность определять хозяина по ряду признаков. От состава крови, внешности и голоса, до ауры и испускаемой маны с ба-хионью. Если бы Илья стал одержим одним из тех, кого любил призывать в специальный круг, то гомункул напал бы на него. Смерть одержимого тела, которое только-только попало под контроль, поможет освободить человеческую душу и даст ей крупный шанс уйти на перерождение в круг Сансары, а не превратиться в демоническую батарейку, что будет вечность испытывать адские муки.

Слияние личностей пошло совсем не на пользу моим профессиональным данным. Очень многое я забыл, а что-то зыбко трепыхалось на краю сознания.

Кое-как освоившись со, скажем так, собой новым, я стал действовать. Студент бы до сих пор пребывал в панике и ступоре и в итоге рисковал насмерть замёрзнуть. Демонолог нашёл бы способ улучшить своё состояние быстро и радикально. Вплоть до призыва одного-двух-трёх низших демонов, наиболее близких к людям, чтобы забрать их вещи и продукты, будь те при них, а потом пустив под жертвенный нож ради своего спасения. Я же пошёл другим путём.

Заметив, что в медвежьей туше тлеет угасающая капля жизни, я решил использовать её, чтобы притащить в этот мир другого демона, полностью подконтрольного мне. Разумные не подходили по ряду причин, а вот демонические животные — это то, что мне сейчас требовалось.

Всего четверть часа понадобилось, чтобы по-быстрому начертать круг призыва для слабого существа с определёнными способностями, а потом призвать его. Получил нечто среднее между гигантской плоской черепахой и обычной прудовой водомеркой. Демонический зверь имел зачатки магии холода, с помощью которой мог легко и быстро передвигаться по тончайшему льду и снегу, не боясь провалиться, несмотря на свои внушительные габариты.

— Жри, — приказал я призванной твари. — А потом в путь.

Человеческую речь зверь вряд ли понимал. Но мы с ним сейчас связаны прочной нитью ментального поводка. Этого хватает, чтобы он ловил мои яркие мысли и правильно те истолковывал.

Снежная водомерка отрывала огромные куски клювастой пастью и глотала не жуя. За несколько минут выгрызла в теле саблезубого медведя внушительный кратер. Пока существо питалось, я ломал ветки с елок, которых было полно в округе. Их я планирую использовать в качестве защиты от холода.

— Хватит, поехали!

На спине у демона было холодно. Наломанные еловые лапы почти не грели. Но хотя бы худо-бедно защищали от ветра во время движения. А ветерок оказался ого-го! Тварь развивала скорость не меньше шестидесяти километров в час по моему субъективному времени.

Направление выбрал наугад. Местности-то всё равно не знаю, а ориентироваться на ней не умело ни одно из моих альтер-эго.

Где-то через полчаса услышал далёкий стрекот вертолётных винтов, который приближался. Решив, что вид голого мужика верхом на чудной черепахе будет слишком тяжёлым для сознания пилотов, я приказал своему скакуну остановиться и спрятаться. Тот мгновенно встал под каким-то кустом и… покрылся инеем. Наверное, со стороны он сейчас походил на обычный сугроб, если не приглядываться. Если бы не хвойные лапы, на которые выпал иней, то я бы от такого легко дал дуба. Кстати, следов на снегу демонический зверь почти не оставлял. Так, бесформенные крупные вмятины глубиной в сантиметр-полтора.

Вертолётов оказалось два. Оба пролетели совсем недалеко, и я позволил себя рассмотреть. Это оказались военные аппараты с подвешенным вооружением на пилонах. Студент точно не придал бы этого событию никакого внимания, а вот демонолог вспомнил про те условия нового мира, которые он назвал архидемону.

«А не отряд ли это быстрого реагирования, а? И спешит он к месту, где случился тройной прокол пространства», — подумалось мне.

Помнится я-старый озвучил некоторые условия мира, куда меня должен был перекинуть архидемон. В частности новый мир обязан плескаться в аномальной энергии, которой могут свободно оперировать такие как я. Необязательно демонологи, любые маги. Впрочем, как раз мы можем открывать порталы в иные вселенные. Подводя итог под этими рассуждениями, понял, что пролёт вертолётов точно связан с моим появлением в этом мире. Заодно мне зарубка в памяти: никогда не заниматься в будущем призывами, не обеспечив перед этим защиту от выплеска энергии вовне. А то получу на голову пяток пакетов фугасных и объёмно-детонирующих НУРов.

Как только шум винтов стих я приказал демону продолжить путь. Час спустя мне повезло. Везение выглядело, как небольшой сруб с закрытой дверью на засов и с двумя крохотными окошками, которые с уличной стороны защищали шесть тонких стальных прутков. За ними пряталось мутное пыльное стекло.

— Стой. Спрячься поблизости и не выдай себя никому. Не нападать ни на кого, пока не прикажу, — отдал я торопливый приказ, едва шевеля губами и стуча зубами от лютого холода. Наверное, от холодной смерти и обморожения меня спасает только закалённое тело опытного демонолога, который провёл над собой ряд экспериментов и улучшений.

С трудом сдвинув заржавевший засов, я потянул на себя дверь. Потом чертыхнулся и стал голыми руками счищать снег, которого скопилось более чем на полметра перед порогом.

Наконец, я смог войти в здание. Как и думал, это оказалась охотничья заимка или сторожка. Внутри возле одной стены обнаружил двухэтажные спальные нары из ошкуренных досок. У другой стояла квадратная «буржуйка» из толстого железа, а может и чугуна. Кажется, именно из него делают похожие печи для армейских нужд.

На полках и в двух самодельных шкафчиках отыскалось целое богатство. Консервированная каша и мясо, соль с сахаром и немного других специй, обычная крупа, растительное масло. Также в помещении лежала горка наколотых дров. Они были отлично высушены, аж покрылись мелкими трещинами. Об этом признаке сухой древесины мне рассказал какой-то мужик в деревне у двоюродного брата, когда я там культурно (вру, совсем некультурно) отдыхал. Нашлись и спички с березовой берестой в качестве растопки. Но главное — одежда! Под нарами я отыскал пакет с грязным камуфлированным костюмом и шерстяную жилетку, связанную из толстых грубых нитей. Обуви, к сожалению, тут не было, зато на одной из стен висел небольшой коврик, изображавший знаменитую картину охотников на привале. Коврик был сделан из тончайшего войлока. Его я порезал на большие куски и обвязал ими ноги.

Первая попытка разжечь огонь привела к сильнейшему задымлению избушки. Пришлось открывать нараспашку дверь и протирать глаза от слез снегом. Только спустя час удалось как следует раскочегарить печь и проветрить помещение от дыма.

Чувство, когда тело ощутило тепло нельзя ни с чем сравнить. Кажется, я ненадолго отключился, когда согрелся. Придя в себя, первым делом разделся и стал осматривать своё тело, уделяя особое внимание пальцам. К счастью, те выглядели нормально: не белые, не чёрные, не болели и нормально гнулись.