Демоны ледяных гор-Тайны рода. Компиляция. Книги 1-14

Я не имел ничего против Олега. Он нормальный парень. Просто это происходит уже во второй раз. Вот только с Анной была такая же история, и я думал, что мы всё обсудили. Но выходит, не всё.

— Оставайся, Олег! — сказал я. А потом посмотрел на остальных. — Ребята, я к вам ко всем очень хорошо отношусь, но меня эта ситуация не устраивает совсем.

— Володя, извини! — сказал Глеб. — Это я всё рассказал, на ребят не ругайся.

— И почему я не удивлён? — усмехнулся я.

Глеб смутился. И тут же вмешался Данила:

— Ты не думай, мы знаем, кому можно говорить, а кому нет.

Я вздохнул, понимая: чем большее количество человек в курсе моей тайны, тем скорее она станет известна моим врагам.

Поэтому можно быть абсолютно уверенным, им известно, что мои друзья хотят участвовать в большом турнире. А значит, друзья в опасности. И выход тут только один — помочь им стать сильнее.

— Ладно, что сделано, то сделано, — сказал я. — Пойдёмте на лекцию.

И тут же из-за спин ребят раздался голос Валентина Демьяновича:

— Володя, вы пойдёте только после лечебных процедур!

— Это долго? — отступая в сторону и пропуская доктора вперёд, спросила Полина.

— Вы как раз успеете позавтракать, — ответил доктор.

И ребята потянулись на выход.

Когда мы остались одни, Валентин Демьянович пощупал мой пульс и пробормотал:

— Очень интересно! Я-то вчера подумал, что мне показалось…

— О чём это вы? — спросил я.

— О живе, о чём ещё? — пожал плечами седой доктор.

— Вы знаете про живу?! — вырвалось у меня.

— Молодой человек! Я доктор! Причём, не просто доктор, а лечу одарённых! Конечно же я знаю про живу!

Мне кажется, я в этот момент забыл, как нужно дышать.

Хотя, чему я удивляюсь? Валентин Демьянович увидел у меня вокруг ядра духовное кольцо… Так что нет ничего удивительного в том, что он увидел и живу.

С другой стороны, это шанс хоть что-то узнать про неё, раз нет возможности поговорить с дедом Радимом.

— Валентин Демьянович, — не стал я откладывать дело в долгий ящик. — Расскажите о живе, пожалуйста. Я понял, что она отличается от ци, но я не знаю, как контролировать и развивать её.

— Не мудрено, что не знаете, — улыбнулся доктор. — Живу перестали изучать ещё во времена моей юности. Все переключились на ци. А зря!

— А чем они отличаются? — спросил я. — Ну… жива и ци.

Смешивая и нюхая отвары, доктор начал рассказывать:

— Основное отличие в том, что ци — это индивидуальная энергия. А жива раскрывается в группе. Причём, чем больше группа, тем сильнее может быть воздействие. Вся сложность заключается только в том, чтобы объединить группу, сделать её монолитной. Ну и как вы понимаете, самому над собой работать проще, чем в группе. Вот поэтому методы работы с живой потихоньку ушли в небытие.

Хм! То, что жива лучше работает в группе, я уже догадался. И в том, чтобы сделать группу монолитной, тут проблем нет — совместные медитации в этом очень помогают.

Я выпил протянутый доктором напиток, пахнущий солнцем и луговым мёдом и, возвращая кружку, спросил:

— Валентин Демьянович, а у вас есть какие-нибудь книги или трактаты, какие-нибудь исследование по живе.

Валентин Демьянович задумался на минуту, зажав свою бороду в кулак. А потом сказал:

— Были у меня пара свитков… Пожалуй, я могу дать вам их почитать. Но только почитать!

— Да-да! Конечно! Я сразу же верну! — заверил я доктора.

Валентин Демьянович усмехнулся и проговорил:

— А куда вы денетесь? Я хотел вас уже отправить в общежитие, нечего вам тут больше делать. Но раз такое дело, то предлагаю обмен…

Я внимательно слушал, боясь проронить хоть слово. Я понимал, что за знание мне придётся заплатить. И ещё понимал, что согласен почти на всё, лишь бы узнать побольше о живе. Тем более я успел уже увидеть живу в действии — когда девчонки рявкнули на меня. И это без тренировки и случайным образом! А если научиться этой силой управлять? Да у меня сразу вопрос с усилением ребят если не будет снят, то будет стоять не так остро.

— Я слушаю вас, — поторопил я доктора.

— Я дам вам прочитать свитки, но читать вы будете тут и только тут! Будете приходить вечером, оставаться тут на ночь и читать. А чтобы никому не объяснять, зачем вы, молодой человек, сюда ходите по вечерам, будете говорить, что ещё не здоровы.

— Понял! — согласился я с условием. — А взамен что?

— Взамен… — Валентин Демьянович задумчиво посмотрел на меня.

Я молчал и терпеливо ждал, когда он продолжит.

И он продолжил.

— Мне уже много лет. Очень много. Я прожил интересную жизнь и достиг высот, каких мало кто смог достичь. Я отошёл от дел и удалился в свою резиденцию. И точно не собирался работать в медблоке академии, лечить студенческие раны, полученные по глупости… — последние слова Валентин Демьянович произнёс с едва заметным презрением и насмешкой.

Я кивнул, что понимаю его, и он продолжил:

— Но есть у меня одна слабость и Данила Евграфович знает о ней.

Я навострил уши. Наверняка сейчас услышу что-то важное.

— Я много всего повидал в своей жизни… — повторил Валентин Демьянович. — И удивить меня трудно. Но Данила смог это сделать!

Валентин Демьянович улыбнулся.

А я лишь отметил про себя, что он ректора назвал просто по имени, без отчества. Хотя, если учесть их разницу в возрасте…

Но меня тут не это зацепило.

— И чем же он вас удивил? — спросил я, догадываясь об ответе.

— Тобой, — просто ответил Валентин Демьянович, переходя на «ты».

И опять, если учесть разницу в возрасте, только теперь нашу, то в таком обращении с его стороны не было ничего странного. Правда я заметил, он обращался ко мне на «ты» только когда сердился. А так всегда на «вы».

— И что во мне такого интересного? — спросил я.

— Для начала то, когда ты пробудил силу и каких высот в культивации на сегодня достиг. Плюс все эти ходатайства, хотя ты вполне мог сам сдать экзамены, причём без всяких затруднений. Такое ощущение, что кто-то оберегает тебя, скрывает твою настоящую силу…

Я сделал удивлённое, а главное, честное лицо. Потому что не дай боги, он догадается, что я и сам много что скрываю.

— Но и это не всё, — сказал Валентин Демьянович.

Я удивлённо посмотрел на него: