Демоны ледяных гор-Тайны рода. Компиляция. Книги 1-14

— Такие семьи тоже есть, — сочувственно ответил Валентин Демьянович. — Но их не так много.

Я слушал Валентина Демьяновича и вспоминал прадеда Хотена, с которым общался в сакральной пещере во время моего шестнадцатилетия. Он тогда говорил, что нужно больше женщин и больше детей во славу рода. Мол, чем больше будет детей, тем сильнее род.

Как только я подумал об этом, как правая ладонь, в которой был спрятан ключ-артефакт, отозвалась теплом, и вокруг разлилось золотистое сияние.

К счастью, Валентин Демьянович в это время смотрел на паланкин и сияния не заметил.

— Володя, — сказал старый доктор. — Может уже отправимся домой?

Я кивнул и помог старику сесть в паланкин. А потом уселся рядом.

Паланкин качнулся, и мы отправились в усадьбу клана Ян.

Я больше не смотрел в окно. Я думал о том, как преподнести новость друзьям. Прокрутил несколько вариантов, но потом рассердился на себя — что я как нашкодивший школьник, честное слово! Если нет другой возможности спасти замечательных людей, которые с первого дня знакомства относились к нам очень хорошо, и которые пострадали, возможно, из-за нас. Разве такая малость для их спасения, как женитьба, не будет простой благодарностью? И разве спасение людей не достаточная причина для женитьбы?

В общем, решив, что я просто скажу друзьям, как есть, я выбросил эту ситуацию из головы. Тем более, раз разрешено многожёнство, то почему бы не иметь три жены, как тот султан из песни «Если б я был султан», которую исполнил Юрий Никулин в фильме «Кавказская пленница». Текст этой песни был написан не профессиональным поэтом, а всей съемочной группой — сочиняли по словечку. В результате написали, что называется, правду жизни как она есть.

У меня, правда, пока вырисовывалась только одна тёща — Анна Леопольдовна Разумовская. Но она стоила трёх!

Чтобы окончательно выбросить всё это из головы, я попросил Валентина Демьяновича:

— Расскажите, пожалуйста, что мне даёт эта табличка, какие привилегии?

— Вы можете обратиться в хранилище в любом филиале ассоциации алхимиков и попросить редкие ингредиенты для изготовления пилюль. Можете свободно открыть магазин по продаже пилюль, и налог у вас будет вполовину меньше, чем у остальных…

Слова про магазин и сниженные налоги меня зацепили. В конце концов я в своём торговом доме собирался открыть аналог аптеки. Только я думал торговать китайскими пилюлями. Но теперь я могу вести дело намного выгоднее — я буду делать пилюли сам.

Естественно, в магазине будут не только изготовленные мной пилюли, но и пилюли других мастеров. Но изготовление пилюль по заказу, что я могу обеспечить, если подучусь, конечно, может сильно повысить престиж магазина. Осталось только научиться делать пилюли.

Тем временем Валентин Демьянович неспешно продолжал:

— Обладатель такой таблички может получать хорошие скидки во всех магазинах, связанных с ассоциацией.

— Ну и как я узнаю, связан магазин или не связан? — спросил я.

— Вот по такому знаку на вывеске, — сказал Валентин Демьянович и показал на мою табличку, где был вырезан точно такой же знак, какой был на входе в ассоциацию. Причём, это были не иероглифы, а что-то типа логотипа. И напоминал он двух рыб, плывущих навстречу друг другу. Эдакий символ инь-ян, символ гармонии.

Ну а что? Когда всё пребывает в гармонии, человек здоров и полон сил. И стоит только гармонии нарушиться, как начинают одолевать болезни.

Я посмотрел на табличку и подумал: судьба, с одной стороны, попортила мне жизнь. Но с другой, принесла блага, открыла новые возможности. Это ли не гармония? Осталось отдать долги и можно будет жить спокойной жизнью провинциального помещика.

— Есть ещё кое-что, что даёт такая табличка, — продолжал рассказ Валентин Демьянович.

— И что это? — спросил я.

— Эта привилегия доступна только обладателям таблички третьего уровня и выше… — протянул Валентин Демьянович и замолчал.

— Валентин Демьянович, не томите! Рассказывайте! — попросил я, чувствуя, что напоследок старый доктор приберёг самое вкусное.

— Да-да, — улыбнулся он. — Такая табличка даёт возможность пройти в покои самого императора! Не говоря уже об императорском брате! — Валентин Демьянович торжественно завершил моё знакомство с возможностями моей таблички.

— Только китайского? — заинтересованно спросил я.

На что Валентин Демьянович хитро улыбнулся:

— Не только! — сказал он. — С такой табличкой ты сможешь попасть на приём к любому императору!

В моём мозгу тут же нарисовалась картинка, как я пинком открываю дверь в императорские покои.

А Валентин Демьянович продолжил:

— Правда для этого нужна очень веская причина! Ну и до дверей в императорские покои ещё нужно дойти…

— Вот умеете вы испортить впечатления! — засмеялся я.

Меня почему-то совсем не расстроило то, что мне придётся искать повод и с боем прорываться к его величеству. Понятно, что просто в таких ситуациях не бывает. Тут важен был шанс — возможность попасть к мятежному брату китайского императора и задать ему вопросы про Аю. Всё остальное мелочи.

И тут мне представилось, что брат императора спрашивает у меня: «А на каком основании вы разыскиваете королеву слизней? Кто она вам? Жена? Или невеста?»

Глава 29

Нашего возвращения все ждали с нетерпением. Сидели в главном зале поместья Ян и негромко разговаривали. Но как только мы с Валентином Демьяновичем вошли, все разговоры стихли, а взоры обратились на нас.

— Привет! — сказал я, чтобы разрушить эту давящую тишину.

— У вас получилось? — спросила Синявская.

— И да, и нет, — ответил вместо меня Валентин Демьянович.

И я был благодарен ему за то, что он взял на себя этот трудный разговор.

— Что это значит? — спросил Аристарх Петрович. — Возникли проблемы?

— Да, можно сказать и так, — ответил Валентин Демьянович и посмотрел на меня.

Я понял, что главную новость должен озвучить я. Иначе получится, что я трушу и прячусь за спину старого доктора.

— Есть шанс защитить клан Ян от дальнейших посягательств. Более того, ассоциация алхимиков будет защищать людей клана Ян, — сообщил я часть новости.

— Ура! — раздалось со всех сторон.

Словно пружина напряжения лопнула и люди расслабились. Так бывает, когда разрешается очень сложная проблема.