Демоны плоти. Полный путеводитель по сексуальной магии пути левой руки

Иисуса ассоциируют в Евангелиях с несколькими божествами, считавшимися «злыми» в иудаизме, которому он противостоял, что способствовало его отторжению от клана, в классических традициях пути левой руки. И действительно, религиозные власти старательно обвиняют Его в том, что свои чудотворения Он совершает с дьявольской помощью Вельзевула, являющегося демонической формой ханаанского повелителя бурь Ваала, которого часто сравнивают с египетским Сетом. Христос начинает финальный этап своего инициатического пути, въезжая в Иерусалим на осле, славящемся своим упрямством, которого принято считать символом обращенного в животное злого бога Сета-Тифона. К Сету-Тифону, более позднему, предложенному эллинистической школой аналогу египетского Сета, часто обращались в своих ритуалах волхвы того времени. Многие из дошедших до нас магических папирусов показывают, что Сет-Тифон приравнивался к семитскому богу бурь Иао или Яхве, Которого Христос называл своим Отцом. В полном соответствии с магическими практиками своего времени Иисус произносит загадочные «мантры», чтобы сотворить чудо. И поддерживает особые — хотя и малопонятные — отношения с женщиной, которую все презирают как «грешницу».

В поддержку значения проституции Марии Магдалины в мифе о Христе, некоторые свидетельства той эпохи об Иисусе, далекие от представления, что Он — продукт безупречной концепции о непорочном зачатии, нередко описывали его как якобы внебрачного сына блудницы, забеременевшей от солдата римской армии, занявшей Иудею. Конечно, эта история происхождения Христа — апокрифический миф, исключенный строгими редакторами той авторитетной Библии, которую мы знаем сегодня. Чувствуется бесспорный мифический резонанс в гипотезе о рождении могучего волхва от связи воина (крайнего проявления мужского начала) и блудницы (крайнего проявления женского начала). Это извечный союз противоположных друг другу Марса и Венеры, какими бы именами их не называли. На более прозаичном уровне, блудницы и солдаты в завоеванных странах с незапамятных времен вступали в связи, поэтому не лишено вероятности предположение о том, что легенда о родителях Христа — не более чем тривиальный биографический факт. В любом случае, символ святой блудницы играл важную роль в магической культуре Ближнего Востока задолго до пришествия Христа и, как мы увидим, во многом объясняет, почему иметь развратницу матерью или подругой считалось большим «плюсом» для любого потенциального мага эпохи.

Что касается ставшего впоследствии авторитетным мифа о Деве Марии, то нельзя забывать, что в античности «дева», «девственница» не обязательно означало, в отличие от современных принципов, женщину, ни разу не имевшую половой связи. «Девой» называли просто незамужнюю женщину. Это определение — причина кажущейся нестыковки между противоречивыми апокрифическими легендами о блуднице-матери и более распространенным, однако появившемся позже, образом Марии. Пример богини, называемой девственницей, и одновременно ведущей бурную сексуальную жизнь — Иштар, которую изображали одновременно невинной девушкой и Вавилонской Блудницей, покровительницей проституток.

В конце концов, отвергнутый обычаями и нормами своей культуры, маг Иисус был осужден на казнь как обычный преступник, хотя он и достиг уровня инициации, позволявшего неуязвимой душе пережить физическую смерть. Вряд ли распятие/смерть волхва и его чудесное воскрешение стоит интерпретировать как имевшие место исторические факты. Скорее всего, это повествование — символическая метафора добровольной инициатической «гибели» мага и трансформации из одного состояния в другое. В одной интересной художественной традиции Христа изображают смеющимся во время казни на кресте, которая представляет собой порог между смертной жизнью и божественностью. Подобно многим трансгрессивным магическим божествам древности, Иисуса во время его финальной агонии иногда рисовали с эрекцией, знаком магического потенциала.

Современные Иисусу свидетельства описывают одного из многих колдунов и магов, живших в ту эпоху. Было принято считать, что своему магическому искусству он научился в Египте, где, по легенде, он властвовал над «именами ангела силы», которые Биде и Кумон в своей книге «Les mages hell'enis'es» (Эллинские Волхвы) также называют «демонами высшего порядка». Путешествие Христа в Египет, страну магии, считалось у его врагов (раввинов и римлян) доказательством темного, оккультного источника его возможностей. Мортон Смит в работе «Иисус Маг» пишет, что противники Христа утверждали, что магические символы были вытатуированы на его теле в Египте. Это представляет собой типичное для пути левой руки нарушение табу, поскольку иудаизм запрещает наносить рисунки на тело.

Понятное дело, Иисус не совершает свои чудеса, заставляя подвластные ему внешние силы выполнять его приказы, или выполняя затейливые ритуалы. Он сумел полностью активизировать темную волну внутри себя, таким образом, сам став демоном. Такая внутренняя сила, называемая в греческой магической традиции dynamis, похожа на автономный энергетический поток кундалини-шакти, который маг левой руки (вне зависимости от пола) пробуждает в своем теле на высшей ступени инициации в дивья. Религиозный институт, позднее сложившийся вокруг фигуры сего таинственного мага, подчас настолько чужд магии какого-либо вида, что в этом видится один из самых абсурдных иронических фактов истории.

Конечно, невзирая на интригующие темные аспекты, видимые в библейском Христе, нельзя сказать, что Священное Писание раскрывает в нем наиболее характерный определяющий признак инициации пути левой руки — использование сексуальной магии. На этот счет гораздо более информативны иные источники. Римские и иудейские противники ранней христианской секты, к примеру, постоянно клеймят учеников Иисуса как последователей некоего любовного культа, где апофеозом многих ритуальных празднеств становился разнузданный секс. Христианское учение о безусловной агапе («любовь» по-гречески), как часто предполагают, включало в себя мистическое преобразование секса, несколько схожее с тем, что практиковалось в тантрических групповых ритуалах. Традиция празднования агапе, изначально бывшая центральным элементом христианского культа, в конце концов, была запрещена самой Церковью в седьмом веке, когда оргиастические ритуалы, отправляемые в местах культа, стали отличительной чертой всего христианского мира. К тому времени все следы сексуально-магического компонента христианства были безжалостно удалены.

Первоначальным талисманом раннего христианства служила Ихтис ( (греч.) — «рыба»; древняя монограмма имени Иисуса Христа, состоящая из начальных букв слов: — Иисус Христос Сын Божий Спаситель.), стилизованная рыба, символ эрегированного пениса, весьма распространенный в ближневосточных и средиземноморских культурах. Верующие, считающие Евангелие повествованием об исторических событиях, склонны думать, что сегодняшний символ христианства, т. е. крест — это просто обозначение распятия. Однако пресекающиеся линии креста также образуют древний символ соития мужчины и женщины, физические врата творения.

Неожиданно агапе, подавленный дух изначального христианства, пережило свое второе, незаконное рождение в 1960-е годы в виде протестной молодежной субкультуры, получившей название «Фрики Иисуса». Некоторые фрики Иисуса пытались шокировать своих консервативных родителей, подражая ключевой религиозной иконе отрицаемого ими истеблишмента — Иисусу — как образцу антиобщественного протеста. Для этого они уходили жить в общины, проповедовали свободную любовь, беспорядочную сексуальность и непослушание старшим, что отличало менее приемлемую сторону мифа о Христе. В каком-то смысле можно утверждать, что это было очень наивное воплощение христианского пути левой руки на практике.

В то же самое время несколько дальше шагнул Чарльз Мэнсон, на пике своей славы известный как «Чародей» (The Wizard). Не углубляясь в историю сенсационных преступлений, в которых он был обвинен, скажем, что прецедент Мэнсона иллюстрирует, как тайные аспекты пути левой руки в архетипе Христа могут захватить тех, кто целиком и полностью отождествляет себя с Ним. Освободившись после длительного тюремного заключения, Мэнсон объявил свое возвращение перед небольшим контингентом недовольной молодежи маргиналов Вторым пришествием Иисуса (и Дьявола), организовывал непозволительные оргии, целью которых было разрушить у своих приверженцев из среднего класса зависимость от собственнических норм и ревности, любил повторять мистические революционные слова Христа о том, что «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».

Тот факт, что Мэнсон и сам — в согласии с одной, по крайней мере, из версий легенды о Христе — был внебрачным сыном женщины с репутацией падшей, разумеется, не прошел мимо его внимания. Двойственно-трансцендентное заявление Мэнсона о том, что Христос и Сатана суть одно, представляет собой типичное для пути левой руки соединение противоположностей и неосознанно отражает некоторые гностические учения; то же самое относится к его замечанию насчет того, что внутри него присутствует женщина. Однако, самообожествление Мэнсона после его объявления себя новым Христом (которое зашло так далеко, что он даже воспроизвел помазание Марией Магдалиной ног Господа, назначив на эту роль свою ученицу Сьюзен Аткинс) нельзя считать феноменом пути левой руки. Многочисленные свидетельства присущего Мэнсону женоненавистничества показывают, что в его «пастырстве» отсутствовал культ Женского Демонизма, на котором основана темная волна.