День ангела

–  Геннадий молодец. За неполные сутки обработать всех свидетелей, и самому остаться в тени… Учись, Рома, как надо работать!

–  Я же тебе не агент влияния. Простой исполнитель сбегай, подайпринеси…

–  Неправда она смеется ты Великий Спящий. Ясно и дальновидящий.

–  Вот именно. И я хочу спать с тобой, прямо сейчас. На полу, так как дивана нету.

Она закусила губку. В глазах бесится, пляшет смех. Милая моя…

–  А я не буду истерзана диким зверем?

–  Никаких гарантий. Но в принципе, ты можешь спать без меня, в углу…

–  Ну уж нет. Лучше стать жертвой дикого зверя!

Пепельное ночное освещение отличная штука. Спать не мешает, и в то же время не позволяет мраку затопить комнату, загоняя его в темные углы. И главное я вижу ее глаза, мерцающие в полумраке.

Она лежит на мне, укрыв нас обоих полураспущенными крыльями. Я ласкаю ее жадно, бесстыдно, как будто она все еще моя женщина… Нет, не так. Как будто она все еще человек.

Мои пальцы привычно уже нащупывают ее грудь, но вместо восхитительной упругости маленький тугой сосок.

–  Не нравится? она улыбается виновато Ты расстроен, я же вижу!

–  Пустяки, я потерплю. Не так это страшно. Страшно было тогда…

"Страшно было, когда я думал, что тебя больше не будет. Никогда. Ты даже представить не можешь, как страшно"

"Могу" ее пальчики гладят меня по лицу "я же вижу все в твоей голове. И даже если бы не видела, догадалась бы, правда. Просто поставив себя на твое место"

Ее ноги обхватывают меня, вцепляясь длинными ловкими пальцами. Нечеловеческий жест. И я чувствую, как меня помимо воли охватывает острое желание. Как бы там ни было, она моя. Моя женщина, моя жена.

Ирочка закусила губку. Я вижу ее колебания любопытство, смешанное с некоторой опаской.

–  Ты прав. Одну редкую возможность мы уже упустили, тогда, помнишь? Судьба решила дать нам еще шанс, и я не намерена более упускать ничего.

Но я еще колебаюсь тудаобратно. Как там гемофилия? Нет, зоофилия…

"Слушай. Программа твоего перевоплощения почти рассчитана, придет со дня на день. А ты не знал? Так что неизвестно, сколько еще ночей ты будешь человеком"

"Тебе будет больно"

"Глупости. Больно это когда рядом нет тебя, долго нет. А это… Короче, я хочу быть истерзана диким зверем. Хватит отлынивать!"

Я вздыхаю.

–  Ты сама напросилась. Все, решение принято. Переворачивайся!

В ее глазах мгновенный испуг.

–  Нне… Ты такой огромный… Чур, я сверху!

–  Это только усугубит твои мучения, так как тебе придется все делать самой. И вообще, здесь решает дикий зверь, а жертва должна быть смирной…

…

–  Подуумаешь! И совсем не больно, ни капельки. А ято боялась…

Она попрежнему лежит на спине, лишь слегка распустив крылья. Я слышу, как у нее бьется сердце медленно, размеренно. Совсем не то, что мое.

–  Не ври мне. Не надо, я все вижу. Тебе было неприятно.

Мои слова будто прорвали какуюто плотину. Она рыдает взахлеб, судорожно вцепившись в меня всеми имеющимися пальчиками. Я растерянно и беспорядочно целую ее куда попало. Правду сказал, дуболом… Кому нужна такая правда?

–  Да, Рома. Иногда правда бывает очень больной. Но у нас солгать практически невозможно. И тем более, нам с тобой.

Она поднимает глаза, в которых стоят слезы.

–  Если бы не эти "зеленые"… Сейчас бы уже тут она провела ладонью по животу зрел маленький человечек. А спустя несколько лет ты уже катал бы его на спине…

Я судорожно стискиваю ее, как удав.

–  Мне больно, Рома, я же теперь маленькая я поспешновиновато ослабляю хватку И еще мне больно, что нам так рано приходится уходить из жизни.

Она смотрит в мои глаза в упор.

–  Да, да. Мы уходим из этой, человеческой жизни. Мы никогда больше не будем людьми. И вся моя работа насмарку. Я никогда больше не войду в тот класс, и за мной не будут бегать маленькие человечки "Ирина Ульриховна, Ирина Ульриховна…". А сколько еще нераскрытых душ!…

Я вижу, каких усилий стоит ей опять не заплакать.

–  И этого тела, которое ты так любил, у меня больше никогда не будет. Гладкой спины, и этих титек… Или сисек?

Всетаки я здорово продвинулся за год в чтении душ. Этот вопрос… Момент донельзя критический. Сейчас вот, немедленно, сию секунду надо чтото сказать. Сказать вслух. Чтото правильное, умное. Ну или хотя бы ляпнуть.

–  А может твоя мама сделать так, чтобы у тебя были титьки? И крылья, и титьки чем плохо? Ты сделаешь вид, что кормящая…

Она еще ошалело смотрит на меня сквозь слезы, но ее тело уже мелко сотрясает смех. Еще миг и мы хохочем, как сумасшедшие…

Солнце уже встало, но стена леса и высокий частокол старого скита скрадывают солнечные лучи, не позволяя им пробиться в цветные стекла витражей.

Мы завтракаем в молчании. Ранний сегодня завтрак, и плюшкиватрушки вчерашние. Плюс целая куча фруктов на столе, от апельсинов до свежей земляники. Но мне чегото не хватает…

"Ясно чего расчлененных трупов животных. Ты же хищник"

Над высоким стеклянным стаканом с молоком смеющиеся глаза. Моя Ирочка…

Дед Иваныч крякнул, вставая изза стола. Я смотрю ему вслед неужели выручит? Золотой дед…

Он возвращается, кладет передо мной палку копченой колбасы.

–  Все, чем могу, Рома.

Я смотрю на всех сразу. Решительно пододвигаю колбасу к себе, беру нож…

"Ешь, ешь" это мама Маша "Колбаса пустяк. Вот когда вы, люди, едите кур зрелище действительно не из приятных"

Я режу колбасу мелкими кружками. Вот интересно, когда я стану ангелом, буду ли я хотеть колбасы?

Дружный смех. Чего, опять я ляпнул? Да ладно…

"Да, Рома, первое время, скорее всего, ты будешь хотеть мяса. У тебя же сохранится твой мозг, со всеми приобретенными и унаследованными навыками и инстинктами. Только ты сразу же убедишься, насколько мясо отвратительно на вкус. Так что какоето время у тебя будут проблемы"

Я вздыхаю. Это ли проблемы…

"Верно, Рома" глаза мамы Маши чуть прищурены "у тебя будет масса других, куда более серьезных проблем, нежели мясо. Но ведь решение принято?"