День пули
Шрифт:
— Ладно, ребята, — сказал он, — дуйте домой, а с остальными мы еще кое-что обсудим.
Я не стал дожидаться, чтобы меня упрашивали, вышел и быстро зашагал по улице, а Игги мотался позади меня, не говоря ни слова.
Три
— Это хорошо, — сказал я, — я имею в виду, хорошо что мистер Роуз дал тебе доллар. Ведь это целых двадцать мячей.
— Да? — спросил Игги — так же весело, как до этого посмотрел на своего отца. — Держу пари, это новенькая клюшка для гольфа. Вот так!
Пойдем со мной к “Лео”, я покажу тебе.
Мне хотелось пойти с ним, но еще больше меня тянуло домой.
— Ах, мои домашние будут огорчены, если я приду поздно, — сказал я.
— Как бы то ни было, ты не можешь купить клюшку на доллар. Для этого нужно гораздо больше чем доллар.
— Ты думаешь? — сказал Игги, затем медленно открыл ладонь, так что я увидел, что он держит. Это была не долларовая кредитка —
к моему ужасу, там было пять долларов.Как сказала моя жена, это было давным-давно. За тридцать пять лет до того, как фотограф сделал снимок с Игнеса Ковака, человека известного в мире рэкета, распростертого у колес своей большой машины, с пулевой раной во лбу и с сумкой для гольфа на сиденье рядом с ним.
Тридцать пять лет назад я понял значение последних его слов и действий, когда мы стояли лицом друг к другу на улице Бруклина, после чего разошлись каждый своей дорогой.
Я разинул рот, увидев деньги в руке Игги. Это были сокровища Креза, сумма встревожила меня.
— Ого, — воскликнул я, — целых пять бабок! Куча денег! Лучше отдай их отцу, а то он набросится на тебя.
Вдруг я, к своему удивлению, увидел, что рука, держащая деньги, дрожит. Игги дрожал, как будто он окунулся в ледяную воду.
— Отдать старику? — закричал он в ответ, обнажив сжатые зубы. Знаешь, что я сделаю, если он попытается расправиться со мной? Я пожалуюсь на него мистеру Роузу — вот что! Тогда увидишь!
Он развернулся и побежал прочь по улице, слепо направившись навстречу своей судьбе.