День святого Валентина

— Смотрите, Ольга Софронова стоит у обочины.

Глава 12

В самом деле, на краю тротуара застыла девичья фигурка в серой шубке из «козлика», синих джинсах и с непокрытой головой. Стрижка каре на каштановых волосах, вздернутый носик, пухлые губки и маленькие глаза, щедро размалеванные тушью и тенями.

— Сдай назад и не высовывайся, — приказала я Игорю.

Я остановила машину рядом с девушкой. У меня было радостное чувство: нашла.

Серый «козлик» приблизился к автомобилю.

Опустив стекло правой дверцы, я подалась вперед и спросила:

— Оля?

Девушка недоверчиво посмотрела на меня и произнесла:

— Я вас знаю?

— Меня зовут Евгения Охотникова, садитесь ко мне в машину, надо поговорить…

— О чем?

— Об Андрее Ефимове…

В глазах девушки мелькнуло выражение, похожее на нечто среднее между страхом и отвращением.

— Зачем мне это нужно?

— Это нужно мне, Оля, я не задержу вас, два слова, и ничего больше. На улице холодно, залезайте скорее…

Девушка немного поколебалась, огляделась по сторонам и открыла дверцу «Фольксвагена».

— Сразу предупреждаю — мне неприятности не нужны.

— Мне тоже, садитесь…

Ольга уселась на сиденье и рывком закрыла дверь.

— Что вам нужно?

— Узнать больше об Андрее и… о вас.

— Зачем?

— Мне надо найти убийцу.

Девушка прищурила свои и без того маленькие глазки.

— А разве его не нашли? Кого-то же арестовали…

— Это был ложный ход. Так поможете мне?

— Могу я узнать, кто вы?

Я улыбнулась.

— Поверите мне, если я назовусь частным детективом?

Та кивнула.

— Поверю. А на кого вы работаете?

— Этого я не могу сказать, дело конфиденциальное. Так что — поговорим?

— Я вас слушаю.

Не было смысла тянуть резину дальше.

— Какие отношения у вас были с Андреем Ефимовым?

Девушка пожала плечами.

— Он мне нравился…

— Простите, но если не секрет, чем он вам приглянулся?

Оля подумала пару секунд и произнесла:

— Он был решителен, способен на поступок, ну и так далее…

— Понятно… Теперь вопрос посложнее — как далеко зашли ваши отношения? Вы простите, что я интересуюсь такими подробностями, но мне нужно знать как можно больше.

Больше я ничего не узнала, потому что наш разговор бесцеремонно прервали.

Дверца автомобиля, где сидела Ольга, распахнулась, и в салоне появилась физиономия какого-то парня. Его лицо было сплошь покрыто прыщами и глубокими оспинками, словно его кожу истыкали кончиком ножа.

— Это что — клиент? — рявкнул он. — Больно долго разговариваешь!

— Я не клиент, — сказала я. — Мы просто беседуем.

Прыщавый внимательно посмотрел на меня, а потом накинулся на Ольгу:

— С каких это пор тебя клеют бабы?

— Она никого не клеит, мы сидим и разговариваем! — попыталась возразить девушка.

— Не хрена разговаривать, выходи из машины и работай, — потребовал парень и начал вытаскивать Ольгу из моего автомобиля.

— Мне больно! — вскрикнула девушка.

Это могло понравиться кому угодно, только не Евгении Охотниковой.

— Эй, дядя, оставь девушку! — воскликнула я.

— Да пошла ты…

Плачущую девицу выволокли из моего автомобиля, я выскочила следом, подошла к козлу, играющему в сутенеров, и вырвала Ольгу из его грубых объятий.

— Так с девушками не обращаются! — произнесла я.

— Неужели?..

Прыщавый смотрел на меня и раздумывал, с какой стороны ударить меня по лицу — с правой или с левой. Предугадывая его действия, я сказала:

— Даже не вздумай…

И я осторожно взяла под руку Ольгу, которая вдруг стала высвобождаться, будто ей было неприятно мое прикосновение.

— Пустите меня…

— Хорошо, — произнесла я. — Но мы не успели поговорить…

— Она не желает с тобой разговаривать! — выпалил прыщавый. — Иди сюда, Ольга!

Та послушно встала рядом с парнем с безобразным лицом, будто только и ждала этого сигнала.

Рядом притормозила машина — белая «девятка», из которой выскочил водитель — молодой человек в черной кожаной куртке с крупными залысинами на лбу и острым носом, словно его специально обрабатывали точилкой.

— Что происходит? — спросил он.

Прыщавый подтолкнул Ольгу к машине.

— Иди и садись…

Та побрела к автомобилю, бросив на меня взгляд, в котором читались недоверие и одновременно безысходная тоска.

— Оставьте меня в покое! — выпалила она вдруг мне и открыла дверку. Усевшись на заднее сиденье, она захлопнула ее со злостью, будто ее только что лишили законного наследства в миллион долларов.

Я осталась на месте, даже не шелохнувшись, а парни подошли ко мне почти вплотную. Морозный воздух развеивал сигаретную вонь вперемешку с запахом кожаной куртки.

— В чем дело? — спросила я.

— Ты кто такая? — вопросом на вопрос ответили юные сутенеры.

— Мне просто нужно было поговорить с Ольгой.

— О чем? — спросил прыщавый.

Я усмехнулась.

— Это уже не твое дело, сопляк. Много будешь знать — плохо будешь спать.

Лицо парня стало серым. Очевидно, слово «сопляк» было самым страшным ругательством для него. Наверное, он скорее согласился бы на «прыщавую рожу».

Он замахнулся на меня кулаком.

Я перехватила его руку, подала на себя и сбила парня с ног подсечкой, резко повернувшись в правую сторону и как следует размахнувшись правой ногой.

Прыщавый упал на спину, стукнувшись непокрытой головой о тротуар.

Остроносый тоже бросился на меня, он обхватил сзади меня за шею, пытаясь повалить на землю.

Я молниеносно сдвинула корпус вправо и ударила его локтем левой руки в солнечное сплетение.

Парень охнул и согнулся. Мне не понравилась его поза — неубедительная какая-то, — и поддала ему носком ботинка между ног и тут же ударила его ребром ладони по загривку, тем самым заставив остроносого растянуться на тротуаре рядом со своим дружком.