Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов

В то время как он занял неудачную позицию в борьбе за судьбу Италии, Пий IX начал пользоваться популярностью за пределами Апеннинского полуострова. Тронутые судьбой изгнанного папы, католики из аристократических семей Парижа возродили средневековую традицию лепты Петра (скажем, в Англии в давние времена каждый дом платил подать в один пенни в пользу сидящего на престоле святого Петра) [92] , чтобы оказать прямую поддержку окруженному врагами Pio Nono. В 1849 году американские диоцезии собрали $25,978,24 тысячи «в утешение Его Святейшества» [93] . Архидиоцезия Нью-Йорка собрала $6200, а Филадельфия – $2800. Католическое население (численностью около 1,4 миллиона) возносило молитвы за папу, чьи злоключения делали его особенно близким для их сердец. Помогая ему, они оказывали помощь церкви и вере [94] .

92

“Peter’s Pence”, www.britannica.com.

93

D’Agostino, Rome in America, p. 31.

94

James M. O’Toole, The Faithful: A History of Catholics in America (Cambridge, MA, 2008), p. 132.

Пий IX поставил секретарем государства смышленого молодого диакона из неапольской семьи, обладавшей хорошими связями. Хотя Джакомо Антонелли не был даже священником, папа настолько ценил его умения, что сделал его кардиналом, а это вызвало зависть других князей церкви. Высокий, худой и «чертовски ловкий» (по язвительному выражению одного летописца) Антонелли трудился под прикрытием пестрой личности Пия IX. У кардинала был брат-банкир, который помогал устанавливать деловые связи за пределами Италии. Антонелли, занимавшийся финансами папы посреди бурных политических изменений в Европе, реструктурировал долг Святейшего престола, разделил бюджеты папского двора и Курии и ввел более строгую бухгалтерскую отчетность в Папской области [95] . Он сделал своего брата главой банка папы. Один негодующий историк назвал Антонелли «жадным человеком» [96] . Другой его брат стал главой монополии на импорт зерна в Рим. «Братья Антонелли фиксировали цены на зерновые, так что они вместе со своими агентами накопили немалое богатство… это был один из последних случаев вопиющего непотизма при папах», – пишет Энтони Родс. Pio Nono, говоря об Антонелли, называл его «мой Варавва» [97] .

95

David I. Kertzer, Prisoner of the Vatican: The Popes’ Secret Plot to Capture Rome from the New Italian State (Boston, 2004), p. 5.

96

Kertzer, The Kidnapping of Edgardo Mortara, p. 79, цитируется по Jan Derek Holmes’s The Triumph of the Holy See (Shepherdstown, WV, 1978).

97

Anthony Rhodes, The Power of Rome in the Twentieth Century: The Vatican and the Age of Liberal Democracies, 1870–1922 (London, 1983), pp. 36–37.

В 1857 году Антонелли использовал лепту Петра как обеспечение нового займа у Ротшильда. Несмотря на это Пий отказался распорядиться о возвращении шестилетнего еврейского мальчика Эдгардо Мортары, которого полиция отняла у родителей в Болонье, после того как служанка заявила, что она совершила крещение ребенка, когда он оставался один и был серьезно болен. Его поместили в Дом катехуменов (изучающих вероучение) и представили папе. Пий IX брал мальчика с собой «на аудиенции, где он играл с ним в прятки, прячась за своим облачением» [98] .

98

Duff y, Saints and Sinners, p. 289.

Международная пресса кипела от возмущения; Пий запугивал лидеров еврейских общин на аудиенции, когда они умоляли его вернуть мальчика в семью. «Благодать Божия велит мне исполнять мой долг, и я скорее готов лишиться всех моих пальцев, чем отступить от него», – заявил папа. Мальчика взяли в семинарию. Став священником, Мортара почти забыл о своей семье. Будучи уже взрослым человеком, он встречался со своими родственниками, но так и не смог с ними окончательно примириться. (Он умер в 1940 году в монастыре в Бельгии, дожив до восьмидесяти восьми лет.) То, как папа поступил с семьей Мортары, вызвало парадоксальную реакцию во многих странах. «Даже его критики, раздраженные его упрямством и не ценящие его логичного ума, признали, что его невозможно не любить, – отмечает историк папства Имон Дюффи. – Он был доброжелательным человеком без претензий, весь в крошках нюхательного табака». Когда через много лет умер его враг граф Кавур, папа назвал его «истинным итальянцем» и сказал: «Бог, несомненно, простит его, как мы его прощаем» [99] .

99

Ibid., pp. 293–94.

В 1860 году коалиция Пьемонт-Сардиния Кавура вступила в союз с южными национальными силами Гарибальди, так что сторонники Рисорджименто захватили две третьих Папской области. Гарибальди, который некогда работал на производстве свечей на Стейтон-Айленд, сделался героем Америки. «Новое рождение Италии – это величайшее событие современной эпохи», – говорил специалист по Данте Чарльз Элиот Нортон. «Требование платить лепту Петра напоминает нам о времени крестоносцев, – холодно писала газета New York Times. – Но сегодня Святейший престол атакуют именно католики – католики юга и севера» [100] .

100

“Peter’s Pence”, New York Times, December 4, 1860.

Из благожелательного деспота Пий превратился в реакционного монарха. Он нанес ответный удар (не упоминая прямо Кавура, Гарибальди или республиканцев) [101] в своем эдикте от 1864 года Syllabus, «Перечень главнейших заблуждений», где он пытался приструнить нарождающуюся европейскую демократию. Гарри Уиллс назвал Syllabus «великим, хотя и в своем безумном стиле», документом, поскольку там говорится, что папа никогда не «примирится с прогрессом, либерализмом и современной цивилизацией и никогда их не примет» [102] .

101

John F. Pollard, Catholicism in Modern Italy: Religion, Society and Politics Since 1861 (New York, 2008), p. 22; Kertzer, Prisoner of the Vatican, p. 24.

102

Garry Wills, Papal Sin (New York, 2000), p. 74.

Тем не менее Антонелли понял, что у него появился еще один ценный актив – изображение папы. Продажа картинок и маленьких карточек с ликом Pio Nono наряду с его имиджем в газетах сделали папу «популярной иконой, так что он стал самым известным из всех понтификов в истории» [103] . Епископы Европы и Америки объединились для помощи папе, и потому между 1859 и 1870 годами лепта Петра ежегодно возрастала примерно на 8 миллионов лир [104] . Хотя изначально папа думал, что будет использовать эти деньги для своей военной защиты, теперь он мог распоряжаться ими по своему усмотрению.

103

Duff y, Saints and Sinners, p. 228.

104

Pollard, Money and the Rise of the Modern Papacy, pp. 32–33.

Хотя Пий не спешил освобождать евреев, Ротшильд смотрел в будущее. Его банк одалживал деньги и королевскому дому Пьемонта. Тот факт, что клиентом французского банка является папа, не вредил его репутации, несмотря на то, что папа не выполнил своих обязательств. Поскольку две трети Папской области захватили итальянские силы, Pio Nono уже не мог препятствовать созданию Королевства Италии. В 1861 году он отлучил ее короля, Виктора Эммануила II, от церкви. Пий отказывался от предложений новых политических вождей ввести Закон о гарантиях, согласно которому папа будет получать 3,5 миллиона лир ежегодно и ему обеспечат охрану Ватикана. Граф Кавур, стремившийся достичь соглашения с папой, призывал к созданию «свободной церкви в свободном государстве». Ловкий Антонелли мог бы заключить и более выгодную сделку, если бы только его здесь поддерживал папа. Но Пий верил в свое королевское достоинство. Он не желал признать, что утратил контроль над своими владениями [105] .

105

J. N. D. Kelly, The Oxford Dictionary of Popes (Oxford, 1986), pp. 314–16. О сумме 3.5 миллиона лир см. Duff y, Saints and Sinners, p. 233.

Денег на повседневные расходы, особенно на зарплаты работникам Ватикана из мирян, всегда остро не хватало. Святейший престол обратился к французским епископам, чтобы те организовали пожертвования по подписке среди мирян, но скоро отказался от этой идеи, которая вступала в конфликт с лептой Петра. Католические финансисты предложили устроить всемирную папскую лотерею, Ватикан отверг эту идею. Оказавшийся в трудном положении Антонелли распорядился о чеканке большого количества серебряных монет, «содержащих меньше металла, чем было положено» [106] . Французские и швейцарские банки отказались принимать эти дешевые монеты. Эта мера не помогла, шел рост инфляции, и к 1870 году долг пап составил 20 миллионов лир.

106

Pollard, Money and the Rise of the Modern Papacy, p. 39.

Посреди всех этих невзгод Пий сохранил свое странное чувство юмора. «Скажите, почему, – спрашивал папа британского посланника в начале 1866 года, – Британия может повесить две тысячи негров, чтобы подавить восстание на Ямайке, и все ее за это только хвалят, тогда как если я повешу одного человека в Папской области, весь мир меня будет проклинать?» Задав этот вопрос, он начал хохотать, а потом повторял его, потрясая одним пальцем [107] . Посланник заподозрил, что у папы не все в порядке с психикой. В 1871 году папа велел итальянцам не голосовать на парламентских выборах – это распоряжение показало, насколько он был далек от политики, и подорвало влияние Ватикана на развитие партий в тот момент, когда по всей Европе происходили демократические изменения.

107

Kertzer, Prisoner of the Vatican, p. 19.

Французские войска выделили гарнизон для защиты папы. В 1869 году Пий созвал всех епископов на Ватиканский собор. Он хотел, чтобы они поддержали идею папской непогрешимости: что папа не может допустить ошибки, возвещая догмат, и он вправе высказывать вероучительные положения без совещания с кардиналами и епископами. Американские епископы приняли эту идею не без сомнений. Диоцезии многих из них располагались в таких районах, где местное население пламенно ненавидело «папизм» – ту религию, которая ставит под угрозу американскую демократию. Епископ Рочестера (штат Нью-Йорк) писал из Рима своему другу по секрету: «По моему смиренному мнению, как и по мнению почти всех американских епископов, которые согласны в этом со мной, идея непогрешимости обернется великим бедствием для церкви». Епископ Питсбурга выражался еще решительнее: «Это нас убьет» [108] .

108

Ibid., p. 26.