Денвер Блэк. Полиндворф разбушевался. Предательство милосердия (трилогия)

— Я… дура? Да? — прошептала она так тихо, что я еле смог разобрать, что она говорит.

— Нет! Что ты, — успокоил девушку я. — Конечно, нет. Просто ты еще несмышленый ребенок и не всегда можешь понимать, что говоришь, и что делаешь. И потом Наташа еще говорила, что…

— Вечно ты только ее слушаешь! А своя голова на плечах, зачем дана? — Лена постучала кулаком по голове. Звук был, как по листу фанеры, но меня это вовсе не развеселило. — Вот ответь мне, пожалуйста, на один малюсенький вопросик. Только честно и без вранья. Хорошо?

— Хорошо, — принцесса, как-то хитро сощурила глаз. Я от этого даже чуть съежился. Чтобы это могло значить, а?

— Ты ее любишь, — вот, чего-чего, а такого вопроса я от нее вообще не ожидал. Да тут одни подковырки и подводные камни. С чего она взяла, что я кого-то люблю? И кого конкретно она имеет ввиду? Да тут получается больше вопросов, чем ответов. Я решил немного подумать, но терпение принцессы было не резиновое.

— Время вышло. Я жду ответа. — ледяным тоном сказала она.

— А, можно, еще подумать? — замялся я.

— Нет.

— Но Лена…

— Нет! — резко обрубила она меня. — Итак. Отвечай! Ты ее любишь?

— Кого именно? Конкретней можно? — робко вставил слово я.

— Как это кого? Наташу, конечно же, — у меня брови на лоб полезли, от ее уточнения. Лучше бы она ничего не говорила, а просто сидела себе молча дома и играла в куклы. И что же она хочет, чтобы ей ответили?

— Я сам еще не знаю, ответа на этот вопрос. Да, признаю, Наташа мне очень нравиться и мне с ней всегда можно о чем-либо поговорить, но любовь… нет. Любовь — это, наверное, нечто совсем иное. Это когда одному человеку плохо без своей второй половинки. Когда он, готов рвать и метать, если любимому, человеку больно. Когда готов пойти на край света, ради общего счастья. Вот, что такое любовь. А у меня с Наташей, скорее чисто партнерские отношения. Мы относимся друг к другу как брат к сестре, но не более того. Признаю. Вначале я испытывал к ней какие-то необычные чувства и даже собирался на ней жениться. Но после того как узнал ее настоящее прошлое, мое отношение немножечко поменялось. Да, она стала мне очень дорога, но как сестра. Не более того.

— Это, значит, нет, — подытожила итог всему вышесказанному Лена, а я призадумался.

— Ну-у… И да, и нет, — слегка поправил ее я. — Видишь ли, Леночка. Нельзя сказать, что тебе совершенно безразличен тот, кто готов пожертвовать своей жизнью ради спасения твоей. Вот ты папу своего любишь?

— Разумеется, — удивленным тоном сказала Елена. — Он ведь, единственный самый близкий для меня человек и поэтому я…

— А Монти? К нему-то ты, наверное, тоже не безразлична? — перебил ее я. Елена, слегка призадумалась, кивнула и покраснела.

— За все время пока папа находился в отъездах, он постоянно приглядывал за мной, кормил, одевал и вообще относился ко мне как к родной дочери, хотя у него самого, наверняка, своих проблем с головой хватало. А с тех пор как папу, поразила эта болячка, он не отходил от меня ни на шаг и стал буквально, контролировать каждое мое движение. Нет, я не говорю, что он плохой человек. Я его тоже очень люблю. Просто иногда, ребенку необходимо давать хоть немного свободы.

— По-моему, у тебя, ее и так предостаточно, — я похлопал себя по макушке. — Но все-таки я очень рад, что ты поняла меня с первого раза.

— Что поняла?

— Поняла то, что я отношусь к Наташе, как к сестре. Но не более того, — охотно пояснил ей я.

— А как же все эти ваши поцелуйчики и обнимания? — принцесса демонстративно, обняла сама себя и почмокала губами.

Еще один каверзный вопрос. Да, у девчонки прирожденный талант следователя. Все разузнает и любой ценой.

— Ну, понимаешь… — слегка замешкался я. — Наташа ведь, мне не родная сестра, поэтому мне можно с ней целоваться, но большее, я себе не позволю.

— Мда… — хмыкнула Лена. — А от Тома я слышала, историю как ты оказался в ее постели.

— Это ложь! — возмутился я. — Чистой воды клевета! Да, откуда он вообще про это узнал? Двери, я на замок закрыл, а окна были плотно завешаны.

— Ага! — радостно воскликнула Лена. — Значит у тебя с ней все-таки, что-то было.

— Да не было у нас ничего! Я просто тогда сильно напился и совершенно случайно завалился к ней в кровать. Но ничего такого, чтобы у нас с ней было, я не припоминаю.

— Да. И даже не помнишь, что на следующее утро проснулся без штанов, а она была, совершенно обнаженная? — Ну, Томми. Ну, удружил. Точно, говорят, что язык до Киева доведет. Все разболтал. Клянусь, если еще что-нибудь, подобное он ей расскажет, я его на гвоздь повешу и оставлю висеть пока сам не свалиться.

— Клянусь, — стукнул себя кулаком в грудь я. — Ничего такого, о чем ты подумала, у нас с ней не было. Просто…

— Просто, ты бесцеремонно завалился ко мне ночью и чуть не спихнул с кровати на пол, — послышался недовольный тон черного мага. Мы с Леной одновременно, медленно повернули головы в ее сторону. Наташа стояла у прохода, в розовой ночной рубашке и вперив руки в бока. Лицо у нее было того же цвета что и рубашка. Затем послышалось ее громкое сопение и приглушенное рычание. Я и принцесса быстро переглянулись и быстро, разжав свои объятия, спрятали руки за спину.

— И что это вы тут делаете? А?! — грозно спросила несостоявшейся некромант.

— А мы, что?

— Мы ничего, — дополнил я Лену. Но видимо Наташу, это не убедило.

— Спокойствие только спокойствие, — пыталась успокоить ее Лена. — Честное слово Наталья Викторовна у нас с Денвером абсолютно ничего не было. Короной клянусь.

— Успокойся Наташенька, — это уже последовали мои успокоительные методы. — Ты же сама видишь, что ничего страшного не произошло, и между нами ничего не было.

— Ах, ничего, — сквозь зубы процедила рыжая колдунья. — Тогда как вы объясните, то, что я сейчас видела!

— Это. это, — пытались придумать оправдание мы, но в голову не лезло ничего путного. — Это просто обыкновенные дружеские объятья. Как будто бы мы с тобой так ни разу не обнимались. И вообще… это она первая начала, — видимо от этого у принцессы чуть не пропал дар речи.

— Я?! — возмущенно ахнула принцесса. — А кто извините, меня, вломился, в ванну без приглашения?!

— А нечего было крик поднимать на весь дом…

В общем, наша с принцессой ссора продолжалась довольно долго. Вскоре я, краем глаза заметил, как Наташа сильно зажала уши и противно заскрипела зубами. Нам не обходимо заканчивать иначе мы ее в гроб загоним, своими перепалками. Неожиданно для венценосной особы, я замолчал, чем ввел ее в небольшое заблуждение. Но после того как она поняла в чем суть дела, то тоже решила прекратить спорить. Наташа глубоко вздохнула, тихо досчитала до десяти и спокойным голосом произнесла.

— Пошли со мной, — мы с Еленой переглянулись и пожали плечами. — Оба! Живо!