Департамент ночной охоты

Кобылин растянул уголок губ в легкой улыбке, при этом заботливо сложив в отдельный ящичек памяти новые имена, которые определенно заслуживали своего места на доске со схемой.

– Это ты был вчера ночью на дебаркадере, – вдруг сказала ведьма.

Она не спрашивала, нет, она утверждала. При этом, как заметил Алексей, ее плечи расслабились, а взгляд заметно смягчился. Кажется, она поняла, что ее новый знакомый не имеет отношения к вымогателям, устроившим погром.

– Был, – не стал отпираться Кобылин. – Но почти ничего не узнал.

– Охотник, – протянула ведьма и по-новому, с интересом, уже без наигранности, оглядела гостя. – Вот уж не гадала…Тебе-то это зачем?

– Надо, – лаконично отозвался Кобылин. – Хочу поговорить с теми, кто убил русалку.

– Вот зараза, – процедила ведьма сквозь зубы. – Ты же знаешь, что это не твои дружки.

– Знаю, – тихо произнес Кобылин, парируя яростный взгляд Линды. – Поэтому хочу знать больше.

– Ох, не в свое ты дело лезешь, охотничек, – медленно произнесла ведьма, возвращая свой голос к хрипловатому чарующему тембру. – Не по рангу тебе это дело.

– Попросили. – Кобылин виновато развел руками и улыбнулся, надеясь, что выглядит хотя бы немного уверенным в себе.

– Долги возвращаешь? Ну-ну, – тихо произнесла ведьма. – Интересный ты персонаж, охотник Алексей. Мы точно не встречались раньше?

Кобылин не ответил. Ведьма замолчала, пристально вглядываясь в серо-стальные глаза охотника. Она прикусила нижнюю губу острыми жемчужными зубками, напряженно о чем-то размышляя. Потом вдруг с сожалением покачала головой, дернула плечиком.

– Нет, – наконец сказала она. – Чертовски жаль, но – нет.

– Нет – это значит…

– Это значит – нет, – отрезала Линда. – Ничего я тебе не скажу, охотник. Уходи. И побыстрее, пока еще есть время. Некоторые из присутствующих очень не любят охотников.

– Никто меня не любит, никто не уважает, – пробормотал Кобылин. – Пойду я на болото, наемся жабонят.

Ведьма замерла, лицо ее застыло. Долю секунды она находилась в прострации, потом чуть наклонила голову, не отрывая взгляда от лица охотника.

– Вы во мне дырку скоро проглядите, мадам, – печально сказал Кобылин и, воспользовавшись паузой, сунул руку во внутренний карман.

На свет появился абсолютно белый кусочек картонки размером с банковскую карточку. Из соседнего кармана охотник ловко выудил обычный желтый карандаш с красивым блестящим колпачком, прикрывающим острие. Сняв колпачок, Алексей размашисто написал на карточке телефонный номер и протянул ведьме.

– Вот, – сказал он, – возьмите, Линда.

– Это еще зачем? – спросила та, не отводя взгляда от карандаша в руках охотника.

– Позвоните, если передумаете. – Кобылин вздохнул. – Знаете, так всегда говорят в фильмах.

– Слишком много смотришь телевизор, охотник, – мрачно отозвалась ведьма, но карточку взяла, так и не сводя глаз с карандаша в руках Кобылина.

Алексей легко улыбнулся, развел руки, отвесил легкий поклон.

– На этом позвольте откланяться, – сказал он. – Приятно было познакомиться.

– Стой, – вдруг выдохнула ведьма. – Это у тебя что?

– Это? Карандаш.

– Из ветки старой осины с серебряным острым колпачком? Карандаш?!

– Нравится? – Кобылин ухмыльнулся. – Сам сделал. Я называю их зубочистками.

Ведьма улыбнулась в ответ, искренне и озорно, помолодев разом на десяток лет, и погрозила ему пальцем, как нашкодившему мальчугану.

– Хулиган, – сказала она, – их не только я почуяла. Иди.

– Позвоните мне, когда передумаете, – попросил Кобылин, шутовски прижимая руки к сердцу.

– Если – передумаю, – уточнила ведьма.

– Нет, – отозвался охотник. – Когда.

Он уже слышал топот ног в коридоре и знал, что это Гриша на всех парах торопится к выходу. Пора было уходить. Алексей послал последнюю улыбку явно забавляющейся ведьме и быстро пошел к выходу.

– Кто ты такой, охотник? – ударило в спину.

– Я – Кобылин, – на ходу бросил через плечо Алексей и шагнул в опустевший коридор.

* * *

Шагнув в кабинет куратора, Григорий прямо с порога почувствовал его неудовольствие. Раздражение хозяина кабинета, казалось, висело под потолком темным облаком, собираясь разразиться молнией и громом.

Едва завидев Бороду, куратор поднялся на ноги и поманил пальцем к себе. Григорий стиснул зубы, чтобы не ляпнуть ненароком лишнего, и быстрым шагом подошел к столу. Павел Петрович взялся за ноутбук, выглядевший совершенно лишним предметом на зеленом сукне старинного стола, и рывком развернул его к гостю.

– Зачем? – сухо осведомился куратор Ордена.

Григорий взглянул на экран. Он был разделен на четыре небольших окошка, и в каждом жила своей жизнью отдельная картинка с камер наблюдения. Вот вход, вот большой зал, а вот и картинная галерея. Кобылин. Вид со спины. Общается с ведьмой, подходящей по описанию к искомому объекту. Плечист, статен, излучает уверенность такой силы, что еще немного – и своей аурой стены начнет раздвигать.

– Ну и как он вам? – спросил Борода, игнорируя вопрос куратора.

Павел Петрович поднял на гостя взгляд холодных, выцветших глаз, бесстрастно осмотрел жизнерадостного координатора охотников. Тот с затаенной гордостью наблюдал за Кобылиным, словно за сообразительным питомцем.

– Никак, – отрезал хозяин кабинета. – Это ошибка. Не стоило приводить сюда охотника. И тем более этого. Я, кажется, ясно дал понять, что его требуется занять каким-нибудь малозначительным делом.

– Я и занял, – оживился Борода, играя роль жизнерадостного идиота. – Вон он, беседует с объектом.

– Этот объект – одна из просителей, которым назначена аудиенция, – лязгая зубами, сообщил куратор. – И она… Подождите.

Павел Петрович отвел взгляд от улыбающегося Григория, нахмурился, притронулся к бледному виску кончиками пальцев, словно у него разболелась голова.

– Это убийство существа на набережной? – медленно спросил куратор.

– Так точно, – подтвердил Борода. – А это хозяйка…

– Я знаю, кто она, – отрезал координатор. – Зачем там ваш недоделанный аватар? Что он делает?