Дердейн. Трилогия
Шрифт:
«Увидите».
«Нет, перестаньте сейчас же! Я...» — кто-то подходил сзади. Этцвейн повернулся, готовый отпустить пленницу и защищаться. Послышался голос Ифнесса: «Вы здесь?»
«Да, с добычей».
Ифнесс приблизился. Он пытался рассмотреть эстетку в полутьме заднего двора: «Кто она?»
«Не могу сказать. Но вас заинтересует ее пояс — советую забрать его».
Девушка ошеломленно вскрикнула, попыталась вырваться.
Ифнесс расстегнул ее пояс: «Здесь нельзя оставаться ни минуты». Девушке он пригрозил: «Не делайте никаких сцен, не пытайтесь визжать или привлечь
«Да», — обиженно прошептала пленница.
Подхватив ее под руки с обеих сторон, они долго бежали задворками и темными переулками, пока не добрались, наконец, до коттеджа, выложенного голубой плиткой. Ифнесс открыл замок, распахнул дверь. Этцвейн протолкнул девушку внутрь.
Ифнесс указал на кушетку: «Пожалуйста, сядьте».
Пленница молча подчинилась. Ифнесс внимательно разглядывал инкрустированный пояс: «Действительно, любопытно».
«Так я и думал, — отозвался Этцвейн. — Она нажимала красный камень каждый раз, когда пищал зуммер».
«Вы наблюдательны, — Ифнесс Иллинет чуть наклонил голову. — Казалось, ваши мысли были отвлечены другими материями. Но будем осторожны — ножной самострел Гарстанга чуть не отправил нас на тот свет».
Этцвейн встал напротив сидящей девушки: «Получается, Человек Без Лица — женщина?»
Эстетка презрительно усмехнулась: «Вы с ума сошли!»
Ифнесс мягко произнес: «Попрошу вас лечь на кушетку лицом вниз. Очень сожалею, но придется вас обыскать — необходимо удостовериться в том, что вы безоружны». Землянин произвел обыск, не уступавший по тщательности медицинскому осмотру. Девушка кричала с негодованием и стыдом. Этцвейн отворачивался. «Оружия нет», — заключил Ифнесс.
«Могли бы спросить, — заявила пленница, — я бы вам сказала!»
«В других отношениях вы не проявляли искренности».
«Вы не задавали вопросов».
«Вопросы будут, немного погодя, — Ифнесс подкатил к кушетке рабочий стол и закрепил струбцину на ошейнике девушки. — Не двигайтесь, или мне придется вас усыпить». Историк достал инструменты, вскрыл ошейник и вытащил острогубцами черную трубку взрывчатки. «Человек Без Лица вполне может оказаться мужчиной, и вдобавок большим хитрецом, — сообщил он, повернувшись к Этцвейну. — Вы схватили подставную фигуру».
«Я пыталась вам объяснить! — воскликнула девушка с отчаянием проснувшейся надежды. — Произошла ужасная ошибка! Я из рода Ксиаллинен. Я ничего не знаю и знать не хочу про вас и ваши интриги!»
Ифнесс, не отвечая, продолжал копаться в ошейнике: «Автоответчик больше не работает. Вас не найдут. Теперь мы можем слегка расслабиться и проверить вашу хваленую искренность. Так вы из семьи Ксиаллинен?»
«Я — Джурджина Ксиаллинен», — угрюмо, с вызовом заявила пленница.
«И почему же вы носите такой удивительный пояс?»
«Что может быть проще? Я люблю роскошные вещи, мне нравятся драгоценности!»
Ифнесс Иллинет отошел, открыл стенной шкаф, вернулся к кушетке с небольшим тампоном в руке. Тампон этот он прижал к шее девушки — справа, слева, под затылком, под подбородком. Та смотрела на него с подозрением: «Зачем вы смазываете мне шею чем-то мокрым и
холодным?»«Жидкость впитывается кожей и растворяется в крови. Скоро она достигнет мозга и временно парализует небольшую область. После этого наша беседа станет более содержательной».
Лицо Джурджины исказилось жалобной, тревожной гримасой. Этцвейн изучал пленницу с болезненным любопытством, пытаясь представить себе подробности ее повседневной жизни. Она носила дорогое вечернее платье с изяществом и легкостью, изобличавшими давнюю привычку. Такие плавные, расслабленные жесты удавались только патрициям Гарвия, бледный оттенок лица и рук тоже говорил о гарвийском происхождении. Но в чертах ее нельзя было не заметить некую чужеродную примесь. Дворец Ксиаллинен населяли отпрыски одного из Четырнадцати Родов, древнейших на планете. В их семье не якшались с пришлыми выскочками — все браки заключались так, чтобы наследственные имения не дробились.
Джурджина заговорила: «Скажу вам правду добровольно, пока могу собраться с мыслями. Я ношу пояс потому, что Аноме приказал мне служить. Не могла же я отказаться!»
«Служить — в каком качестве?»
«В качестве благотворительницы».
«Вы можете назвать остальных благотворителей?»
«Мне известен только Гарстанг Аллингенен».
«Разве нет других?»
«Уверена, что нет».
«Вы, Гарстанг и Человек Без Лица — контролировали весь Шант?»
«Кантонами и городами, так или иначе, управляют местные власти. Достаточно оказывать давление на правителей. Аноме мог бы справиться и в одиночку».
Этцвейн хотел было взорваться, но сдержался. Эти грациозные ручки, надо полагать, неоднократно нажимали на желтый камень пояса, эти большие темные глаза не раз видели, как голова человека исчезала в облачке кровавого тумана. Этцвейн отвернулся — ему было тяжело и душно.
«Человек Без Лица — кто он?» — простодушно спросил Ифнесс.
«Не знаю. Для меня он так же безлик, как и для вас».
Ифнесс продолжал допрос: «Передатчик Гарстанга — и ваш пояс — надо полагать, защищены каким-то образом от использования посторонними лицами?»
«Да. Перед кодированием цветов нужно нажать на серый индикатор».
Ифнесс наклонился к девушке, внимательно посмотрел ей в глаза, слегка кивнул: «Зачем вы вызвали дискриминаторов в гостиницу «Фонтеней»»?
«Я никого не вызывала».
«Кто это сделал?»
«Аноме, надо полагать».
«Кто вас сопровождал в таверне?»
«Мателено, младшей ветви рода Курнайнен».
«Он — Человек Без Лица?»
Джурджина чуть отпрянула в изумлении: «Мателено? Как это может быть?»
«Человек Без Лица когда-нибудь отдавал вам приказы, относившиеся к Мателено?»
«Нет».
«Мателено — ваш любовник?»
«Аноме сказал, что мне нельзя заводить любовников», — голос пленницы начинал звучать сонно и неразборчиво, ее веки опускались.
«Человек Без Лица присутствовал в таверне «Фонтенея»»?
«Не знаю, не уверена. Наверное, он там был — и что-то заметил. Кто еще мог вызвать дискриминаторов?»
«Что он мог заметить? Кого?»
«Шпионов».
«Каких шпионов?»