Дерево с глубокими корнями: корейская литература
Шрифт:
Пусть глаз твой прозреет, как смолкнут слова!»
И в этот же миг один глаз прозрел.
Песнь 483
Когда свое он имя назвал,
Сомненье было в сердце ее,
Священную клятву он произнес:
«Не лгу тебе, зовусь я Сон У,
Прозреет пусть второй глаз сейчас!»
И в этот миг второй глаз прозрел.
Песнь 484
Просил прощенья с трепетом он,
Сон У сказал, что пастух его спас.
Узнали все достойного Лю,
Дары и помощь он получил,
И весь народ его восхвалял.
Песнь 485
Остался белый гусь во дворце,
Когда-то принц любил с ним гулять.
Как только мать встречала гуся,
Тоска сжимала сердце ее.
Песнь 486
Скучал по принцу гусь и кричал,
И мать тогда на шею гуся
Письмо свое спешит привязать.
Гусь в небо взмыл, исчез в вышине,
Над морем долго-долго кружил,
Пред принцем сел он, крылья сложив.
Песнь 487
Письмо наследник снял и открыл,
Тоску и грусть он в нем прочитал.
В ответ письмо с гусем он послал,
О том, что сталось с ним, рассказал.
Песнь 488
Отец и мать надеждой полны,
Ак У в тюрьму велят заточить,
К Сон У посланца выслать хотят.
Правитель той страны поражен,
Сон У по-царски он облачил
И дочь скорее замуж отдал.
Песнь 489
Вернулся принц домой наконец,
Отец и мать встречали его,
Был счастлив он, приветствовал всех.
Не видя брата в стенах дворца,
Просил отца-правителя он
Открыть тюрьму, где брат заточен.
Песнь 490
Увидел брата он в кандалах,
Железной цепью скован Ак У;
И принц велел его отпустить.
Ак У он крепко обнял тогда,
Спросил, куда тот спрятал поджу,
И вновь чудесный дар он обрел.
Песнь 491
Сон У затем, омовенье свершив,
В одежды новые был облачен,
Изрек слова священные он:
«Во благо всех живущих существ
Терпел нужду, страдания, боль,
Для них искал жемчужину я».
Песнь 492
С востока сильный ветер подул,
Очистил небо от облаков,
Туман и дымка развеялись вдруг.
Мир Джамбу-двипа
[73]
чудо спасло,
От грязи был очищен навек,
И рис стал падать с небес, словно дождь.
Песнь 493
Одежда, жемчуг, браслеты, цветы
И кольца, золото и серебро,
И семь сокровищ упали с небес.
И все, о чем могли лишь мечтать,
Дала в избытке жемчужина им.
В том сила была волшебной поджу.
Песнь 494
Отца Махараджа
[74]
звали тогда,
Теперь Шуддходана — имя его.
Супругой его Майя
[75]
была,
Сон У — Татхагата
[76]
, Девадатта — Ак У.
Статьи, эссе
Ким Хун
Родина и чужбина
Перевод Анастасии Погадаевой
Мне не так уж приятны чувства, которые связаны с понятием «родина». Они не отпускают и вызывают все новые и новые вопросы. В основе этого неприятия, видимо, лежит некая нелогичность. Мне нравится мир, который не делится на родину и чужбину. И я хочу жить в мире, в котором вовсе нет этих понятий.
Моя так называемая родина — это самый центр Сеула, внутри городских ворот. Ручей Чхонгечхон разделяет его на северную и южную части. Моим официальным местом жительства была северная сторона, неподалеку от королевского дворца Кёнбоккун. Район был густо населен такими же бедняками, как и я, но все мы гордились тем, что живем в самом центре мира и цивилизации. Людей с окраины города мы называли «живущими за воротами».
Моя мама была коренной жительницей Сеула. Жила она в крайней бедности. Честно говоря, я даже представить себе не могу, как она растила нас, справляясь со всеми лишениями и одиночеством. Несмотря на это, мама всегда была бойкой, решительной и уважала точность. Она с трепетом относилась ко всем измерительным инструментам, таким, как линейка, весы или мерка для зерна. Она терпеть не могла продавца риса, который намазывал свечкой дно мерки, сделанной из тыквы-горлянки, чтобы сделать ее более тяжелой, и терпеть не могла мясника, который всех обвешивал. Объединившись с соседками, она даже объявила этим торговцам бойкот. В то время еще не были установлены фиксированные цены на соевый творог, и, когда из-за подорожания сои кусочки творога в лавке все уменьшались в размере, мама во всеуслышание высказывала свое возмущение. Когда мама отправляла меня за керосином, вместо канистры или металлического ведерка она давала мне бутылку из-под рисового вина, прозрачную и точную по объему, так что в керосиновой лавке уж никак не смогли бы меня обмануть.