Дервиш и смерть

Последним несбыточным видением проходит перед обреченным: на казнь Нуруддином его деревенская юность. Ах, если бы он не ушел тогда, если б город не выбил его из наивно-счастливой веры…

Ах, если б Адам не вкусил с древа познания!

Но путь начат. И по следам шейха Ахмеда приходит в текшо молоденький деревенский парень, может быть его забытый сын, может быть просто другой человек. Он идет по пути шейха Ахмеда.

А шейх Ахмед идет в руки палача.

Блажен человек, гибелью своей оправдавшийся; блажен, у кого хватило мужества пройти до конца. В этом смысле «убыток», в котором оказывается человек, оставшийся наедине со своей слабостью, не абсолютен. Ибо опыт, знание об этом «убытке» есть великая прибыль человеку.

Трагический опыт человеческого одиночества оставляет в нашем сознании ощущение неодолимости человеческого духа. Это ощущение рождается не от судьбы дервиша, его судьба – тяжкий урок. И не от судьбы его друзей, более удачливых в борьбе и бунте, – да видим ли мы их? – они едва маячат в сюжетной дали, и после терзаний главного героя вряд ли они своей судьбой скажут нам больше.

Ощущение неодолимости духовного человека возникает у нас от самого факта, что этот роман написан. Что вырастает в боснийской литературе такое знание о человеке. Что страшный опыт потерянного дервиша не пропал и вернулся к людям.

Л. Аннинский