Держи меня крепче

– Значит, где-то рядом. Достаточно близко, чтобы знать, что здесь происходит, и вовремя вносить в события коррективы.

– Ну, если так… – Он опять вздохнул. – Если так, грядут испытания.

Испытания не замедлили грянуть. Однако первый удар был нанесен неожиданно, и как раз там, где я никак не ждала. Мы с Тимуром обедали в «Шанхае», когда позвонил Лялин.

– Детка, у меня скверная новость. Полная хрень, если быть точным. Артема с наркотой взяли.

– Кто взял?

– Кто, кто, менты, естественно. Сегодня у него в столе обнаружили наркотики, объяснить их появление Вешняков затрудняется.

– Бред какой-то… – промямлила я в полной растерянности.

– Согласен.

– Где он сейчас?

– В родной конторе на четвертом этаже, объяснения дает.

Я захлопнула телефон, глядя перед собой, точно лунатик, неожиданно очнувшийся и обнаруживший себя на карнизе девятого этажа.

– В чем дело? – спросил Тимур.

– Артему наркоту подбросили.

– И кто это может быть?

– Понятия не имею. Но выясню.

– Злодеям следует подумать о быстрой капитуляции. Когда ты берешься за дело…

– Мне не очень понятна твоя ирония.

– Просто я не пришел в восторг, поняв, что ты опять полезешь в драку.

– По-твоему, я должна стоять в стороне и наблюдать, как хорошего человека с дерьмом смешают?

– Я этого не говорил. И далек от того, чтобы подобное предлагать. Обещай только, что ты будешь осторожна. И еще: я хотел бы знать о твоих намерениях, о каждом шаге.

– Чего же проще, раз твои парни везде за мной таскаются.

– Они не таскаются, они тебя охраняют. И, как теперь выяснилось, не напрасно. – Он посмотрел мне в глаза, и впервые я уловила в его взгляде некое высокомерие. Властное превосходство человека, который понимает в этой жизни больше, чем я. Или считает, что понимает.

– Ты думаешь, эта идиотская история с наркотой… – начала я и запнулась.

– Вешняков – твой друг, это общеизвестно. И первый помощник во всех твоих начинаниях. Или расследованиях, называй, как хочешь. Если лишить тебя поддержки… справиться с тобой будет не в пример легче.

– Мне кажется, ты… чересчур увлекся идеей заговора. Кому это нужно? Сам подумай…

– Если у твоего Лялина вдруг начнутся неприятности, ты серьезней отнесешься к моим словам? А кому это надо… на этот вопрос нетрудно ответить.

– Сделай, милость, – разозлилась я. Может, ему и нетрудно, а вот я терялась в догадках.

– Наш неугомонный друг вряд ли способен сидеть без дела.

– Ты имеешь в виду Лукьянова?

Тагаев кивнул.

– Это ведь, кажется, его излюбленная тактика сделать пробный шаг и посмотреть, что получится. Главное, привести машину в движение. – «А дальше, исходя из обстоятельств, умело дергать игроков за ниточки», – мысленно продолжила я. – Есть еще вариант, – понаблюдав за мной, сказал Тимур. – Который, возможно, понравится тебе еще меньше.

– Валяй свой вариант, хотя он мне уже заранее не нравится, – буркнула я.

Он усмехнулся.

– Друзья твоего Деда. Для них очень важно найти Лукьянова. Для Деда, кстати, тоже. Лукьянов неплохо осведомлен о тех его делах, которые он желал бы скрыть. Беготня за тобой по городу их, должно быть, утомила, и они решили процесс ускорить. Расчет прост: заставить тебя нервничать. Ты потеряешь осторожность и в конце концов выведешь их на Лукьянова.

– Я не знаю, где он, – отрезала я.

– Вероятно, они считают иначе.

– А ты как считаешь? – едва сдерживаясь, спросила я.

– Мы это уже обсуждали. Разве нет?

– Весьма уклончиво, не находишь?

Тимур перегнулся ко мне и сказал тихо:

– Дурочка. Очень прошу, помни главное: я на твоей стороне.

– Договаривай, – потребовала я, сообразив, что по какой-то причине продолжать он не намерен.

– Твой Дед большой любитель ловить рыбку в мутной воде. В этом деле он тому же Лукьянову даст сто очков вперед. И он вряд ли смирится с мыслью, что потерял тебя навсегда.

– Чепуха, он…

– Да, да, конечно, твое желание оправдать его мне понятно. Но если у него будет хоть один шанс вернуть тебя, он его использует, не сомневайся.

– Вернуть меня? Это из области фантастики.

– Не скажи. Несколько месяцев назад ты даже переехала к нему.

– Тогда я считала, что у нас с тобой нет будущего. Не считала, скорее пыталась себя убедить.

– А ты говоришь, у него нет шансов, – вновь усмехнулся Тимур. – Твое упрямство и твердое намерение все свои проблемы решать самостоятельно ему хорошо известны. Оттого я и прошу: держи меня в курсе своих дел. Я хочу тебе помочь.

– Да. Помоги мне. Постарайся не мешать.

Тимур засмеялся.

– Другого ответа я даже не ждал.

– Извини, – сказала я, поднимаясь. – Мне надо идти.

Я направилась к двери, чувствуя, что он смотрит мне вслед. Я знала этот взгляд и эту его усмешку, за которой он привык прятать боль. Размашистым шагом я пересекла холл, не обращая внимания на китайца, предупредительно распахнувшего передо мной дверь. На ходу достала ключи, подошла к машине. Черт… Тимур прав, я вновь начинаю бег по кругу. В никуда. Он тысячу раз прав. Я оглянулась и увидела его. Он стоял возле окна в холле, ожидая, когда я уеду. Сунув ключи в карман, я вернулась к окну. Потом протянула руку и прижала ее к стеклу. Тимур повторил мой жест, его рука была на моей руке, только их разделяло стекло. Он улыбнулся, а я вдруг поняла: сейчас мне очень надо оказаться рядом с ним. Чтобы не было этого холодного стекла, чтобы почувствовать его теплую ладонь. «Всего полчаса, – подумала я. – Прости, мой верный друг Вешняков, мне очень нужны эти полчаса. А потом я разнесу к чертовой матери вашу лавочку, где тебя так подло подставили, и еще много чего сотворю в твою честь, только через полчаса, которые нужны мне позарез».

Я рванула к двери, швейцар малость замешкался, и я едва не открыла ее своим лбом. Тимур отвернулся от окна и теперь наблюдал, как я подхожу, улыбаясь слегка настороженно, точно не зная, чего ждать от меня.

– Я подумала, за несколько минут мир не перевернется, – сказала я, беззастенчиво повиснув у него на шее, наплевав на швейцара и трех-четырех граждан, что паслись по соседству.

– Ему и за пару часов ничего не сделается, – ответил он.

И мы весьма резво направились к кабинету Тимура. В полчаса не уложились, но я об этом ничуть не пожалела. Прежде всего потому, что соображать стала лучше.

Злость уступила место спокойной рассудительности. Теперь я не спешила вламываться в кабинет вешняковского начальства с вопросом: «Что за дерьмо тут у вас происходит?» Если Вешнякова подставили с благословения Деда, подойти к делу надо спокойно и, не суетясь, его развалить. Лишние эмоции скорее тут повредят. Застегивая «молнию» на юбке, я неожиданно для себя спросила:

– Ты знаешь, что мою квартиру купил Дед?

– Разумеется.

– Почему молчал?

– Если ты не в курсе, то ни к чему говорить, а если знала – тем более.