Держи меня крепче

Боится, что я передумаю. Достаю ручку, подписываю документы и забираю немногочисленные вещи Валерки из клиники. Едва мы оказываемся на морозной улице, как сестра бросается в мои объятия и радостно благодарит за то, что вызволил ее из этой тюряги.

— Кормят отстойно! Ничего не разрешают, мужиков нормальных нет, одни нарики законченные…

— Лер, тебя привезли сюда лечиться! Ты же сорвешься завтра.

— Клянусь, Марик, нет.

Подаю руку, когда сестра садится в автомобиль, и называю Семену адрес дома Валерки.

— Надеюсь, ты сбежала не из-за Антона.

Сестра отворачивает голову к окну и шмыгает носом.

— Нет, конечно. Он уже давно слинял в Штаты со своей обрюхаченной невестой. В какой-то момент я просто решила, что вытяну сама свои эмоции. Я справлюсь, Марк, обещаю. И больше не подведу.

Мы едем молча. Я задумчиво курю прямо в салоне одну за другой, а Валерка странно на меня посматривает.

— Это из-за той брюнетки ты такой?

— Какой такой? — усмехаюсь и сбиваю пепел в окно.

— Поникший.

Поворачиваю голову в сторону сестры и вскидываю брови. Валерка сидит, сложив руки на груди, и ждет от меня ответ. И, кажется, она не отстанет, пока не услышит от меня правду.

— Все нормально, Валер. Просто не выспался.

— От тебя воняет перегаром, а твое уныние передается воздушно-капельным путем даже мне. Скажи правду — она бортанула тебя что ли?

Сначала я громко смеюсь, а затем смотрю на дорогу в надежде, что мы подъезжаем к дому сестрицы, и допрос закончится прямо сейчас. Но нет — судя по затяжной пробке ехать нам бок о бок еще минимум сорок минут.

— Все намного сложнее, Валерия Юрьевна, — произношу, взъерошивая свои волосы пятерней.

— Колись, Марк, — она толкает меня в бок, я откидываюсь на кожаную обивку сиденья и почему-то рассказываю ей.

— Лиза — дочка той семейной пары, которую я сбил на своем «Порше». Помнишь? Август, две тысячи восьмого.

Она кивает и выслушивает все — от начала и до конца. Начало — то, с какими условиями я покидал особняк Подольского, конец — Лиза все узнала обо мне. И теперь в ее глазах я убийца и подонок.

— Лиза улетает в Париж. С другим мужчиной.

— И ты так просто отпустишь ее? — недоуменно спрашивает сестра. — Чувак, да у тебя разве на лбу не написано, что ты ее любишь!

Я просто пожимаю плечами.

— Надо было по-хорошему оставить все как есть и не лезть никуда со своей мнимой совестью. Лучше бы в монахи заделался. А еще лучше не садился бы за руль под наркотой.

Валерка долго молчит, потупив глаза в пол. И мне кажется, что наш разговор совершенно точно подошел к концу. Я не привык открываться людям, и сейчас для меня проще закрыть тему, чем развивать ее дальше.

— Ты не садился за руль, Марк, — произносит Валерка притихшим голосом.

В автомобиле на мгновение становится так шумно, что барабанные перепонки едва не лопаются от ее слов.

— Что ты сейчас сказала?

— Это был не ты, Марк, — тяжело вздыхает Валерия. — Я влюбилась в Антона лет с пяти. С того момента как соседский мальчишка, твой лучший друг стал ходить к нам в гости. И я грезила о нем каждую ночь, что вот-вот он обратит на меня внимание, на сестренку своего лучшего друга. Поцелует, обнимет и всю жизнь будет со мной. На одной из тусовок я сама полезла к нему. В неполных восемнадцать отдала ему свою девственность и сердце. Он тогда умолял ничего не говорить тебе, потому что «Марк голову мне свернет, за то что я вспорол его сестру». Взамен на его молчание я просила одно — чтобы он хотя бы тайно, но был со мной. Так и начались наши странные отношения… С его стороны — свобода действий, с моей — отчаянная любовь. В День твоего рождения он изъявил инициативу прокатиться на новеньком «Порше», потому что ему такой автомобиль не светил ни при каком раскладе. Ты уснул на заднем сидении, а мы мчали по пустынной вечерней дороге. В какой-то момент, он отвлекся, стал шарить рукой у меня под юбкой, а затем послышался громкий удар, машину развернуло, я больно ударилась головой. Антон сразу сообразил, что к чему — отец его убьет и засадит за решетку. А вот наш отец сделает все, чтобы отмазать тебя. Я знала, что если только попрошу папу об этом, он не откажет. И мы солгали Марк. Тебе, родителям, полиции. Я понимала, что делаю неправильно, но назад было не свернуть… Антон смотрел на меня умоляюще и угрожал, что его посадят за решетку, и мы никогда больше не увидимся. А я… верила ему. Все десять лет, которые мы встречались тайно. Он не отпускал меня потому, что боялся. Вдруг я сболтну кому-нибудь. И держал меня на крючке почти до отъезда в Штаты. К сожалению, слепая любовь к нему заставляла меня молчать все это время…

— Где же ты была Лерка со своим признанием лет десять назад? — бью от досады кулаком в сиденье перед собой.

— Прости, Марк… Если бы я знала, что ты будешь так изводить себя все это время, то обязательно сказала бы раньше.

Глава 38

Лиза.

Чёрт! Я проспала!

На часах восемь утра, через два часа вылет, а чемодан у меня до сих пор не собран и инструктаж лучшей подруге я не успела провести! Варфоломей, кажется, впал в спячку или, чувствуя скорую разлуку, специально не захотел будить хозяйку? Ах ты хитрец!

По квартире я бегаю как угорелая — собираю свои немногочисленные вещички, навожу порядки перед тем, как в моей квартире поселится Валюша. А что? И ей хорошо и мне — она будет присматривать не только за моим питомцем, но и за Тимурчиком.

— Варфоломей предпочитает корм только с индейкой или телятиной. Напрочь отказывается от рыбного и терпеть не может курицу. Цветы поливать через день, дежурить в подъезде и соблюдать чистоту раз в месяц. Тааак… Кажется, все рассказала, — ставлю руки в боки и крепко задумываюсь.

Ну точно же что-то важное забыла! Валюша ходит за мной по квартире и делает пометки в небольшом блокноте.

— Да-да, поняла, не волнуйся. Кормить кота курицей и рыбой, не давать индейку и телятину.

— Валя! Ты издеваешься что ли?

— Конечно, издеваюсь, Лиза. Не волнуйся, правда. Ты какая-то дёрганая перед отъездом.

Я не пытаюсь ей объяснить сейчас, что моя жизнь кардинально меняется. Она все равно не поймет. Я даже не пытаюсь сказать, что волнуюсь до болезненных спазмов в животе и до дрожи в коленках. Потому что я обязательно это переживу.

— Может быть, тебя провести до аэропорта? — спрашивает Валя.

— Что ты, я сама доберусь. Не маленькая, — отмахиваюсь от подруги и напрягаю извилины.

Что-то забыла же… Наверняка забыла! Звонок мобильного сигнализирует о том, что такси уже подано. Накидываю свое старенькое пальто, беру дамскую сумочку, глажу Варфоломея по спине и клятвенно обещаю, что буду ежедневно звонить по «Скайпу», целую подругу в щеку…

— Стой! Нужно же на дорожку присесть! — Валюша хватает меня за рукав и тянет назад в спальню.

Мы выжидающе сидим на диване около минуты, смотрим друг на друга, пока телефон не начинает вновь трезвонить, напоминая мне, что такси давно у подъезда.

— С Богом, Лизка!

Подруга, накинув на себя болоньевую старую куртку, выходит со мной в подъезд, вызывает лифт, и я вижу, как на ее лице блестят слезы. Она старательно утирает их рукавом куртки, а я делаю вид, что не вижу… Иначе тоже сорвусь.

Мы стоим возле «Лады». Валюша крепко прижимает меня к себе, я зарываюсь лицом в ее волнистые светлые волосы и вдыхаю приятный яблочный запах. Мне будет тебя не хватать… Но трогательную минуту прерывает громкий визг Валюши.