Держи меня, Земля!

Она сползла с кровати и откинула шторку с окна.

Снег. Хлопьями. Мягкими и пушистыми хлопьями медленно падал снег.

Кататься по нечищеным дорогам вряд ли разумно. Но о каком здравомыслии теперь может идти речь? Лера оглянулась на тёмную комнату. Нет, возвращаться в эту постель, чтобы снова задыхаться в удушливом плену сомнений — уж лучше на машине, по скользким дорогам, по ночному городу.

— Что ты делаешь? — спросил Кирилл. Он тоже знал по звукам, где она. По одному дыханию понимал, что она чувствует.

Неужели всё это и правда такая игра? Неужели просто азарт — забавляться с ней, как кошка с мышкой? Щекотать себе нервы этим ожиданием, признаниями, обещаниями? Оттягивать встречу. Растягивать удовольствие. Лера ничего не понимала. Её чувства кричали ей об одном, но разум тянул совсем в другую сторону. Они рвали её на части. И кого из них слушать? И чему верить?

— Я думаю о том, как неприятно оказаться пешкой в чьей-то чужой игре, — вздохнула она, уже открывая шкаф с вещами. — А ты?

— А я о том, что умру, если в ближайшие двадцать четыре часа тебя не увижу.

— Кирилл, только не делай глупостей, — её смутная догадка стала ещё отчётливей. Лера замерла со свитером в руках.

— И не собираюсь. Все глупости, какие только можно, я в своей жизни уже совершил, — улыбнулся он. — Больше никаких обдуманных поступков.

— Кирилл!

— Я люблю тебя! До встречи!

Он отключился.

Лера выбежала из комнаты, словно за ней гнались.

— Ты куда? — подскочила мама со своего дивана, с недоумением глядя, как Лера натягивает пальто.

— Надо, мам, — Лера проверила ключи от машины и выскочила за дверь, даже не застёгиваясь.

Завела машину с брелка прямо в гараже, чтобы та немного прогрелась, словно куда-то катастрофически опаздывала. Бежала. Но от кого или к кому?

Надышалась выхлопными газами до тошноты, пока открывала гараж. Но плевать. На всё было плевать. Лера рванула по ночному городу, вжимая педаль газа в пол с таким нереальным ощущением встречи, словно там, в конце пути, он её действительно ждёт. Тот, кого она любила. Тот, кому верила. Тот… кого больше нет.

Их разделяло всего тридцать два километра. Её дом и аэропорт.

Их разделяло целых тридцать два километра и ещё несколько тысяч километров в придачу. Леру и Кирилла.

И свои тридцать два Лера преодолела минут за тридцать. Пролетела по пустым улицам, подмигивающих жёлтыми сигналами светофоров. Пронеслась, распугивая снежинки, несущиеся, как мотыльки, на слепящий свет фар её машины. Упёрлась в полосатый шлагбаум на въезде в аэропорт, как в финишную черту. Получила талон на парковку, как счастливый билет. И, бросив машину на пустой заснеженной площади, побежала в здание.

Со всех ног. Словно Кирилл мог её там ждать. Её настоящий, прежний, навсегда оставшийся в её сердце Кирилл.

— Девушка, скажите, во сколько вылетает ближайший рейс из Москвы? — Лера даже не дала себе отдышаться, прежде чем задать вопрос в окошко справочной.

— Ближайший вылет в двадцать пятнадцать Москвы, — равнодушно ответила сотрудница справочной.

— Через час? — уже посчитала Лера.

— Да. Но, к сожалению, аэропорт закрыт по метеоусловиям. Так что в любом случае вылет отложен. Пока на два часа.

— Но что изменится за эти два часа? — возмутилась Лера, прекрасно осознавая, как глупо звучат её претензии, но нелепая досада из-за задержки требовала выхода.

— Возможно, метеоусловия, — мягко улыбнулась девушка. — Полосу почистят от снега. Пока ни один рейс не принимают. Но вашему ещё семь часов лететь. Да на два отложили. Может, к тому времени погода и изменится.

Наверное, у Леры все было написано на лице, так сочувствующе посмотрела на неё девушка в униформе. Отчаянная глупость. И глупое отчаяние. Зачем она ехала? Что ей взбрело в голову?

Она вернулась в машину.

Шоркали по стеклу дворники. Невыносимо медленно, торжественно и грустно падал снег. Приветливо светилось огнями здание аэровокзала. Но на самом деле Лере больше некого встречать. К ней никто не прилетит. И слёзы текли по щекам именно от этой безжалостной окончательности.

Как же хотелось забыть это холодное слово «обман», отмахнуться от гнусной лжи, в которую она так легко, так искренне поверила. Как отчаянно хотелось увидеть Кирилла, прижаться к его груди последний раз. Обнять крепко-крепко, а потом отпустить… навсегда.

Телефон зазвонил глухо. Где-то в недрах кармана, словно откликаясь на её желание.

— Алло! — выдохнула Лера в трубку.

— Аэропорт закрыт, — его голос прозвучал так, словно аэропорт разрушен. Словно их уже разлучили. Навсегда. И тихое шорканье дворников его машины по лобовому стеклу Лера не услышала. Она его ощутила.

— Я знаю, — прошептала она, вытирая слёзы. — Знаю.

— Но я вылечу первым же рейсом. Самым первым, каким только смогу.

— Зачем? — заплакала Лера, уже не сдерживаясь.

— Потому что я не могу без тебя. Не могу больше. И не хочу.

— Не прилетай, Кирилл. Это ни к чему. Я всё знаю. Про ту девушку. Про Варвару.

— Про какую Варвару? — не понял он.

— Которую ты тоже любил. К которой тоже летал.

Телефон предательски пиликнул, предупреждая, что заряда батареи осталось на пару минут. На несколько слов.

— Лер, я понял, о ком ты говоришь, — упавшим голосом сказал Кирилл. — Но при чём здесь она?

— Разве её ты не звал в Москву? Разве не ради тебя она бросила всё и приехала?

— Ради меня, но это было совсем другое, — Кирилл словно был растерян. Или напуган?

Лера больше не понимала, что он чувствует. Но она услышала главное: он подтвердил. Не стал отнекиваться, изворачиваться. И спасибо ему за это.

— Другое что? — горько усмехнулась она. — Другая любовь? Другое безумие? Другая история?

— Другое всё. Лер, я не знаю, что там тебе наговорили. Я просто не успел тебе об этом рассказать.

— И слава богу, что не успел. Рассказать о чём? Что ты никогда и не собирался разводиться с женой?