Держу в руках огонь

–  Здорово, верхолаз. Зачем так дышишь? Что опять случилось?

–  Случилось, Султан Ибрагимович! У Катьки умерла мама, а домуправ повесил замок на комнату и хочет отдать ее…

Жансултан обмакнул бритву в никелированный стаканчик.

–  Вот у вас всегда так: Катька, домуправ. Какой домуправ и какая Катька?

–  Катька Фролова! Из Лериного дома. Да вы его знаете. Помните, когда меня вытаскивали?

Пока Жансултан брился, Игорь успел рассказать ему все, что знал сам, даже больше:

–  Этот толстый в пижаме, ясно, плохой человек. Он, по-моему, бьет котенка…

Игорь шагал по улице, стараясь попадать в ногу со своим другом. Теперь все будет хорошо. С Султаном Ибрагимовичем шутки плохи,- вон какие у него тяжелые кулаки. Да еще- и депутат.

Подошли к отделению милиции.

–  Подожди меня здесь, верхолаз. Я недолго.

Действительно, не прошло и десяти минут, как Жансултан появился со старшиной милиции. Тот посмотрел на Игоря и сказал:

–  Здравствуй, нарушитель. Куда сегодня полезешь?

Они втроем вошли в Лерин дом и еще на лестнице услышали голос Глафиры:

–  Как это так, не нужна комната? Она здесь родилась, здесь прописана! Ну и что же, что несовершеннолетняя? Подрастет! Сама знаю, как маяться без угла, нажилась в домработницах предостаточно!

И бас Семена Трофимовича:

–  Я тебе покажу, как сироту обижать! Да я тебя самого оставлю без площади!

Милиционер быстро втиснулся между мужчинами.

–  Давайте без оскорблений личности, гражданин. Они все же при исполнении.- Он повернулся к домуправу.
– А вам я уже говорил; надо вешать замки на чердачные входы. А вы куда вешаете?

Но домуправ не сдавался.

–  Я тоже знаю закон, товарищ участковый. Посторонним открывать комнату не имею права. Он кто ей, извиняюсь, отец, что ли?

Семен Трофимович сразу как-то изменился в лице; растерянно тронул усы, поморгал, поглядел на Глафиру. Они пошептались. И вдруг Семен Трофимович загремел:

–  Ну да! Я и есть отец, чертова перечница! Отец - и больше ничего и никто!

Все удивленно молчали. В это время с лестницы вошла незнакомая женщина. Вид у нее был строгий, в руке портфель, под мышкой зонтик.

Домуправ ехидно сказал:

–  А вот и представитель детдома. Пусть решают, что к чему.

Женщина оглядела всех сердитым взглядом.

–  Опять нет девочки? Третий раз прихожу, вовсе избегалась. Где же, наконец, ребенок?

–  Ребенок находится там, где ему положено быть.
– Семен Трофимович выпрямился, обдернул пиджак и оттопырил правую руку кренделем. Глафира сейчас же просунула туда свою руку и встала рядом.
– Спрашиваю, есть такой советский закон, по которому мы с Глафирой Алексеевной можем взять Катерину в дочки? Я тебя выбирал в депутаты, Султан Ибрагимович, с тебя и спрашиваю. Есть?

–  Есть, Семен Трофимович. Ай, правильно поступаете, Глафира . Алексеевна.

Глава девятая КОГДА ЖЕ ТЫ УСПЕЛ СТАТЬ ВЗРОСЛЫМ?

Во дворе Энергостроя лежит на деревянных колобашках, поблескивая новенькими изоляторами, мачта. Пусть это всего лишь легкая десятиметровая опора, но она уже третья по счету, а главное - сделана своими руками. Лера Дружинина, которая теперь важно называется контрольный мастер, закончила промеры: усеченная пирамида выдержана правильно, углы скоса перемычек - 43°, точно по чертежу. Нинка Логинова в рукавицах и брезентовом фартуке красит мачту. Она макает кисть в ведерко, которое держит Симка Воронов, и покрикивает:

–  Не гляди по сторонам, неси ведерко за мной, а то до вечера прокопаемся!

Скоро за мачтой приедут. Ее увезут на тридцатый километр, где новая линия электрички соединит поселок с городом. Побегут поезда,

повезут пассажиров-на работу, на рыбную ловлю, в пионерлагеря, - а мачта под номером 271/3 будет стоять, и на нее можно будет показывать из окна вагона: «Это наша!»

Уже совсем тепло. На всех углах продается сирень. Скоро кончатся последние уроки, последние экзамены за седьмой класс, и может быть, - ну чем они хуже десятиклассников?
– может, им тоже разрешат погулять в белую ночь до утра. Вон Нинка Логинова и Симка Воронов вчера гуляли до половины первого. Об этом знает весь класс: Нинка сама рассказала и показала стихотворение, которое сочинил ей Симка:

Я хочу, Нина, с тобой гулять, Пока не станет светло. Снять пиджак и тебе его, Нина, отдать. Чтоб тебе было тепло.

Ай да шестикрылый Серафим! Он теперь говорит, что Нинка вовсе не толстуха, просто у нее на щеках ямочки, и это даже очень красиво. И еще он говорит, что Нинка режет газовой горелкой железо не хуже Славки! Так что нечего дразнить ее и насмешничать. И вообще глупо ссориться из-за пустяков, когда готова третья мачта, сделанная всем классом, своими руками.

Конечно, за это время не обошлось без происшествий. Симка прожег ботинок, а Славка съездил себе молотком по колену так, что всю дорогу до медпункта скакал на одной ноге. Лера тоже отличилась: неверно разметила длину перемычек, и из-за этого Нинка Логинова нарезала кучу негодного железа. Семен Трофимович порычал, порычал, но потом все же сказал: «Нельзя влезть на елку и не ободрать штаны. В каждом новом деле бывают потери».

Ну, вот Нинка уже выкрасила мачту и полощет кисть в керосине. Все снимают спецовки и идут умываться. Настоящий квалифицированный рабочий должен ходить чистым и опрятным, - как говорит Султан Ибрагимович. Вот он стоит у конторы и подмигивает веселым черным глазом. А рядом с ним кудлатый Семен Трофимович.

–  Эй, прошу не разбегаться, кадры!
– кричит главный мастер.
– Следуйте за мной в кабинет!

В «кабинете» за грубым дощатым столом сидит женщина. Нос у нее изогнут, как газовая горелка, а круглые глаза смотрят испуганно на толпу ввалившихся в дверь ребят. Она наваливается грудью на разложенные пачки денег, прикрывает их счетами.

–  Не толкайтесь, соблюдайте очередь. Приготовьте паспорта.

–  Ну, какие же паспорта у школьников?
– говорит Семен Трофимович.- Давайте без бюрократизмами заверю ведомость - и крышка. Подходите, кадры, получайте свои заработанные.

Первым в ведомости-«Воронов С. П., ученик монтажной бригады, - 135 р. 70 коп». Вот это да! Вот здорово! . . Правда, паспорта нет, зато вот, читайте, мадам Газовая Горелка: «Пропуск № 19, для входа в мастерские Энергосетьстроя». Это ведь тоже документ, да еще какой, - первый и жизни!

Сдвинув на затылок фуражку и засунув руки в карманы, Игорь шагал по улице. Какой подарок купить маме? И Катьке бы надо, и Глафире. Ну, а как же не купить подарка Инне Андреевне? Если бы не она, не шагал бы он сейчас с полными карманами денег. Или, может быть. .. Нет, сначала нужно выложить все деньги на стол и посмотреть, что будет с мамой.