Дерзкая

– - ...все в порядке, Юрка.

– - Когда ты бросишь эту дурацкую манеру заканчивать фразы за других?!
– - попробовал рассердиться Юра, но опять замолчал на несколько секунд. Наверное, закуривал сигарету.
– - Где ты, Катюша?

– - Да как будто бы недалеко. Тебе из окна должно быть видно.

– - Понял. Тебе что-нибудь угрожает?

Милый мой Юрочка! Даже если и так, что он-то мог сделать?! Даже вместе с Олегом, хоть их тандем и нагнал паники на здешнюю Лысую Гору...

– - Я справлюсь, Юра. Я постараюсь вырваться отсюда. Только не вздумайте сюда пробираться. Они боятся того, что вы в городе. Но здесь, в Раю, они неуязвимы. Ты понял меня?

– - Я не только понял, я это знаю. Я постараюсь отсюда сделать все возможное. Только бы удержать Олега... Парень из-за твоей выходки совсем голову потерял. Не ест, не спит, рыщет по городу...

Пытаясь меня пристыдить, Юра забыл, как всегда, упомянуть о себе. Он-то тоже, наверняка, не ел и не спал, и только злосчастный костыль не давал ему присоединиться к Олегу.

– - Юра, прости меня.

Он не ответил, только тяжело вздохнул.

– - Все будет хорошо, Юрка. Я очень тебя люблю.

Я всегда стеснялась говорить подобные слова. Но сейчас я просто не могла не сказать этого Юре, хотя и не решилась продолжить разговор дальше. Я положила трубку.

– - Они еще не собираются делать подкоп под Рай?

Я вздрогнула. Александр, видимо, неслышно вошел, и стоял теперь около тумбочки с цветами, перебирая лепестки. За его спиной в темноте маячила еще какая-то фигура.

– - Подслушивание тоже не является у вас нарушением этикета?

– - Мы только что вошли, и я слышал только конец.

В другой обстановке я, наверное, смутилась бы. Но сейчас я была как никогда спокойна, чему сама слегка удивилась.

– - А что, собственно, тебе надо?

– - Здесь кое-кто хочет с тобой поговорить. И я подумал, почему бы не сейчас, близится вечер, мы скоро уйдем в город, а у тебя завтра, наверняка не окажется времени, -- Александр приблизился ко мне и произнес тише: -- Сейчас ничего можешь не опасаться. Он, к счастью, не агрессивен, и не причинит тебе вреда. Впрочем, я буду у выхода на всякий случай.

Не дав мне возможности даже открыть рот, Александр быстро вышел, и я была вынуждена повернуться к человеку, который терпеливо ждал. Он вышел на освещенное место, и, не скрою, мое сердце тревожно екнуло. Это был Зубарский.

– - Здравствуйте, Катя, -- он подошел к софе и опустился на край. Он очень изменился. Его лоск испарился, осталось только -- несчастное, измученное какими-то невыносимыми для него обстоятельствами, существо.

– - Что вы от меня хотите?
– - спросила я, так как понимала, что ему что-то от меня нужно. За отрешенностью чувствовалось какое-то непреодолимое желание, которое он очень хотел поскорее высказать.

– - Меня не устраивает все это, -- быстро произнес он, оглянувшись на выход.

– - Что именно?

– - То, что со мной произошло.

– - О чем вы? Если о том, что случилось неделю назад в Питере...
– - сначала мне показалось, что он имеет в виду нашу с ним беседу, так бессмысленно и трагически закончившуюся по моей вине, но он покачал головой:

– - Что вы, за тот день я вам могу быть только благодарен... Я одним махом избавился от столького, мучившего меня, что иного трудно было пожелать... Но неугомонная Марина... Она забрала меня, и вместе со своим приятелем Извековым они заставили меня снова ходить и говорить. Я хочу все вернуть на свои места!

Его слова были похожи на бред. Ни за что бы я раньше не поверила, что невозмутимый респектабельный зануда может превратиться в натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.

– - Катя, я узнал, что у вас было мое серебряное кольцо...

– - Его у меня отобрали.

Он кивнул, замолчал, потом склонился и закрыл лицо руками. Какие удивительные свойства у райских зомби! Такие яркие человеческие эмоции, что непонятно, право, чем же отличается их самосознание от человеческого? Если ничем, то почему Зубарский так горюет по поводу своего воскрешения?

– - Я знаю, что его отобрали, -- произнес он, выпрямившись.
– - Но если оно было у вас, значит вы могли побывать и у меня в доме. Я прав?

– - Да. И что?

– - Там была коробочка с таблетками и одноразовыми инъекторами. Мне надо знать, ее вы тоже забрали?
– - Зубарский посмотрел на меня с отчаянной надеждой.

Коробочка лежала у меня в сумке. Прежде чем решить, говорить Зубарскому правду или нет, нужно было выяснить назначение этой коробочки.

– - Ее мы тоже забрали, но, право, сочли ее совершенно бесполезной.

– - Вы ее выбросили?!
– - с ужасом прошептал Зубарский.

– - Понятия не имею, что брат с ней сделал.

Зубарский закрыл глаза и замолчал. Говорить со мной он больше не хотел, не о чем было ему со мной говорить.

– - Это важно? Что это было такое?

Не открывая глаз, тихо и безучастно Зубарский пояснил:

– - Препараты серебра. Таблетка, принятая внутрь, на некоторое время дает защиту от преобразующего воздействия. А инъекция убивает зомби.

– - Каким образом?

– - Раствор, содержащий серебро, вышибает сознание из мертвого тела раз и навсегда...
– - злобно пояснил Зубарский и встал.
– - Таблетки мне уже не помогут, но вот инъектор просто необходим. И очень жаль, что мои надежды оказались несостоятельны.

– - Подождите...
– - я подошла к лежащей сумке и полезла внутрь. Удивительно, что сумку не обыскали. Коробочка была на месте. С одной стороны, это была собственность Зубарского. С другой стороны, для меня эти предметы кое-что значили и могли бы пригодиться.
– - Говорите, таблетки уже ни к чему... Тогда возьмите вот это.

Не вынимая коробочку из сумки, я достала один инъектор.

– - Но... Это же то самое... Наглая лгунья!
– - возмутился Зубарский. У бедняги даже руки затряслись, когда он потянулся к инъектору.

– - Если вы будете себя плохо вести, я ничего вам не дам!
– - я спрятала инъектор за спину.

Вообще-то сцена была не очень красивая. Я напоминала себе врача-изверга, который дразнит обезумевшего от ломки наркомана.

– - Ну что вы мучаете меня?
– - выкрикнул Зубарский.
– Отдайте же, черт возьми, это мой последний шанс!