Десант времени
Шрифт:
Еще издали капитан заприметил костер и двух ночных смотровых, что охраняли временный лагерь белогвардейцев. Прощенный им казак, опустив голову пришел к своим казакам.
– Ну, что, Тимофей Петрович, поймал красного?
– Братишки, ребятишки, душегубец Назарьев то спит?
– Вот выпил самогону, да вроде успокоился... Прилетят к нему еще души убиенных, вот тогда не сдобровать ему, - сплюнул один из смотровых казаков.
– Настал, час станичники всем по домам нам разъехаться, хватит отвоевались, - снял
– Надо б скрутить этого Назарьева...
Но видно чутко спал подъесаул и вовремя проснулся. Подойдя сзади к казаку, он выхватил шашку и уже замахнулся во весь размах, как грянул выстрел из ночного леса и схватился за руку Назарьев и присел на корточки подвывая от боли.
– Перевяжите, меня братки, - взмолился подъесаул.
– Волк коню не товарищ и не браток, опостыл ты нам Прохор, видать время тебе вышло покаяться перед миром...
– За, что же ты, прихвостень атамана Раковского, убил мальчонку на дороге? У самого-то дома сидят по полкам.
– Гаденыши, красным в ноги решили покланяться, так они вас первых к стенке поставят.
Тут из леса вышел Григорий Семенов в шинели и овчиной шапке, что взял у офицера, и прикрепил к ней красноармейскую кокарду. В его руках было два нагана. Кто-то схватился было за револьвер, да Тимофей остановил.
– Не стреляй, он меня отпустил и не убил... Уезжать нам надо по домам, хватит кровью заливать землю русскую, хлеб будем сажать опять.
– Была бы голова на плечах, а хлеб будет, - поддержал его казак.
– С 18-го года как порох нюхаю, а не запах караваев. Пора и в дом вернуться, время сейчас дрова на зиму заготовлять, хлопцы дорогие.
– А что с душегубом делать будем?
– навел на раненого подъесаула свой наган казак.
– Подождите, - вышел из-за спины Деникинский еще молодой поручик.
– Я, господа, из "Царской сотни", окончил Оренбургское казачье юнкерское училище, и жалею, что присягал в прошлом году после окончания, и в полку получил офицерское звание и погоны.
Молодой поручик сорвал с себя погоны и подойдя к костру бросил их в уже меркнувший огонь.
– Позвольте мне , господа казаки, убить Назарьева. Не может такой душегубец и детоубийца оставаться более на этом свете!
– сказал он и достал из кобуры на ремне револьвер. Грохнул выстрел, и казаки отвернулись в сторону, а кто перекрестился, так как будто такой конец заслужил каждый из них. Тишина этой ночи опустилась к стоящим и раскаявшимися военным. Понурив головы они не знали, что делать...
– Прощайте господа, я нынче к тетке в Воронеж, - нарушил тишину бывший поручик, он отстегнул ремень с кобурой и бросил на землю.
– Там дело найдется для меня, у нее скобяная лавка, а вы?
– А мы на Дон, да вот как там сейчас, а то можа опять нарвемся на Деникинскую армию, опять поставят под ружье... или к стенке.
– Не нарветесь, - твердо сказал Григорий Семенов, потому что помнил страницы истории России.
– 28 октября 1919 года 1-ый конный корпус Буденного переправился через Дон и нанес сильный удар коннице Шкуро и Мамонтова.
– А через два дня после
кровопролитных боев красные возьмут станцию Касторную, - словно на экзамене докладывал студент Исторического факультета Воронежского Университета Григорий Семенов.– Будет порублено огромное количество офицеров и белых солдат, захвачено более 3 тысяч пленных, 3 бронепоезда, танки и большое количество орудий и пулеметов.
Казаки с уважением и робко смотрели на рыжего красноармейца Григория, которого запомнили еще несколько дней назад, когда он в драке побил урядника Забродова и Костылева.
– Товарищ, Григорий, - обратился к нему рослый и с длинными усами к низу казак Тимофей.
– Какими дорогами нам добираться до Дону? Не поставят ли нас всех к стенке?
– Погляжу вы все неробкого десятка, раз воевали с красными, да кое-кто еще и в Императорском конвое Царя был, - оглядел Григорий понурых казаков.
– Но, что бы не было между нами недосказа, бумагу я вам выпишу для красноармейских патрулей, что группа казаков в составе 11 человек со старшим станичником Тимофеем Петровичем сложила оружие и покинула Белую армию для работы на дому в станицах и помощи Советской России хлебом и продовольствием. Подпись. Уполномоченный красноармеец Григорий Семенов.
Капитан орловской милиции Григорий Семенов вдруг увидел как обрадовались и радостно переглянулись казаки, вдруг поверив в то, что вскорости увидят они своих родных и близких, и в то, что их не расстреляет без суда и следствия первый красный отряд.
– Спасибо тебе Григорий Семенов, пиши нам такую бумагу, мы уж отработаем и поможем Советской Власти. Моя фамилия Криулин Тимофей Петрович.
Пока Григорию отыскали карандаш, да покуда он писал эту странную, но в последствии полезную для этих казаков бумагу, они срывали с себя нашивки, погоны и все то, что хоть как, то могло напоминать их белогвардейское прошлое. Они сбрасывали оружие и шашки в снег, сразу становясь простыми крестьянскими мужиками, чьи руки истосковались по крестьянской работе.
– А ты куда, Григорий, может с нами? У нас в станице ух какие гарные девки, таких рыжих и боевых как ты на руках носить станут...
– Спасибо, мужики, да вроде я как на службе... Генерал Колокольцин меня ждет, да еще надо атамана Раковского найти и посчитаться с ним, по нашему, по военному.
– Господи, убей эту гадину, Григорий, враз мир чище станет!
– сказал один из казаков и сплюнул на землю.
– Поруби, эту змеюку подколодную, уж столько крови на его руках.
– Ну, бывайте мужики, идите с миром, да не забывайте, что грехов у вас так много, что еще их отмолить придется не раз, - махнул им на прощанье Семенов.
Григорий дал шпоры коню, и выехав обратно на дорогу, стал всматриваться в созвездие млечного пути, ориентируясь, как ему напрямки и быстрее добраться до Чертовой пустоши...
Глава 6 "Напрягите мозги, парни!"
Погода в этот в этот ноябрьский день 2004 года выдалась теплая. Солнце сверкало в сосульках, свисавших с веток облетевших берез. Капли падали вниз на брезент штабной палатки группы "Нулевой дивизион", вызывая некую грусть и весеннее настроение. Трава оттаяла из-под снега и обнажила еще живые лесные цветы.