Десант времени
Шрифт:
– Когда мануфактуры пооткрывают, народу надо дать материалу, ситца, белье, чулки, носки. Хватит пожили в нищете, погнули спины на помещиков, - звонко орала высокая и плечистая женщина с красным платком на голове.
– Вон сами на автомобилях буржуйских ездите.
– Товарищи, этот автомобиль был сделан нашими рабочими в мастерских нашего города
изобретателя Михаила Хрущева. Чудом он пережил белых и теперь используется рабоче-крестьянской охраной по решению губернского Совета крестьянских депутатов. Вопрос об экспроприации и выдаче мануфактуры для пролетариата
– Где ж вы были, войско красное, когда тут все грабили и наше добро вывозили?
– не унимался чернявый подвыпивший мужик в коричневом длинном плаще.
Комиссар ВЧК Зурич засмеялся и пальцем показал на недовольного мужика.
– Ну а ты кем был доселе, говор у тебя шибко грамотный, может ты - вашскобродь?
– Да, извозчик я, извозчик..., - испугался мужик и начал пробиваться подальше от автомобиля с комиссаром и двумя чекистами.
– Лошадь мою снарядом убило, извозчик я...
Народ кругом засмеялся, а одна курносая девица с круглым лицом вдруг закричала и стала бить солдата.
– Ах, ты антихрист да что же ты меня обнимаешь, я ж барышня, а не солдатка...
– Так, я же с шоколадкой, - смутился высокий усатый солдат, видно из латышей.
– Вот ругают солдаток: зачем дают всем не попадя? А как тут? Солдату дашь - он хоть шмоток хлеба казенного припрет, - пропищала маленькая и видно еще юная девица с накрашенными свеклой щеками.
– Хлеба нет, а? Дожили, братцы!
– заорал матрос в бушлате на голое тело.
– А сколько можно не жрамши, у меня только маузер пролетарский, а буржуи пухнут...
– Товарищ, комиссар, а призывать будут, я вон за тридцать верст приехал. Тятьку белые застрелили, а мамка сказала: "Иди, Гаврюха, теперча в милицию, только там можно еды экспроприировать!".
Кругом засмеялись, а один бородатый мужик с картузом на голове и прямой осанкой перекрестился и быстро пошел прочь с площади.
Застучали дробью копыта по мостовой. К площади подскакал гонец на светлом гнедом коне в красноармейской форме и завернутой буденовке на голове.
– Товарищ, комиссар, там Стрелецкую мануфактуру грабят!
– Как это грабят?
– А вот так, народ через забор перемахнул, а латыши разбежались.
– Товарищи, а мы как же, побегли к Стрелецким мануфактурам, - вон через овраги здесь напрямую близко, - заорала девка в красном платке, что требовала сатина.
И народ, словно по команде колыхнулся и первые самые резвые мужики и бабы, бросив тыквенную шелуху от семечек, ринулись в сторону стрелецких мануфактур. "Раз, грабят - значит, что то там есть", - подбодрил их чернявый мужик, не оглядываясь больше на комиссара.
– Держи их, товарищи! Утякут, сволочи с добром!
Кругом слышалась брань, крики и топот сапог. Народ бежал грабить недограбленное,
что стало привычным образом жизни и существования в эти лихие революционные годы.– Поехали атаку мародеров отбивать, - устало сказал Зурич и потуже натянул кожаную кепку, отстегивая с пояса маузер. Автомобиль несколько раз чихнул и, сотрясая воздух хлопками и копотью, поехал по разбитой снарядами мостовой и горелым доскам, оставшимися от магазинных погромов.
4
Вечером того же дня группа комиссаров и военных во главе с Зурич собралась в провинциальном театре. На сцене, за длинным покрытым газетами столом, сидели красноармейские начальники в военной и полувоенной форме, работники милиции и ВЧК, а так же люди в судейских, учительских, инженерских тужурках, в пиджаках и сюртуках, объединенные пожалуй одним сходством - красными повязками на рукавах и с красными ленточками на головных уборах. Комиссар Зурич немного смутился от такого скопления красной публики и, откашлявшись, взглянул на газеты Царской России. Что-то увидев, он выбрал одну из них.
– Товарищи командиры, комиссары, работники милиции и ВЧК, работники народных Управ и Ревкомов! Вы видите, город наводнен контрреволюцией, белыми элементами, а мы еще с вами сидим за столом, где лежат портреты... Кого?
– он потряс оторванной страницей газеты над головой.
– Вы видите, кто тут изображен Николай II, английский король Георг V и король Бельгии Альберт I!
– Нам нужна своя газета, непременно, - воскликнул богобоязненного вида старичок с клиновидной бородкой.
– Мы должны разъяснять людям смысл революции, ее ценности...
– Эх, какие там ценности, народу хлеб нужен, люди с голоду пухнут, а вы газета, - сокрушался Продкомиссар, который принял пустые и разграбленные белыми продуктовые склады города.
– На складах 12 мешков овса для лошадей осталось, так мы по горсти выдаем солдатам и милиции, да кусок хлеба через день.
– А мы в ресторан "Красная слобода" карточки выпишем, пусть там подкормят солдат, Эх-ма! Свобо-ода нынче!
– сдвинул на лоб балтийскую бескозырку матрос Балкин, который возглавлял оперативную группу ВЧК.
– А пусть отважатся не принять, враз в расход пустим!
Матрос Балкин грозно нахмурил брови и потряс наганом в воздухе.
– Стерлядки имперской и молочной поросятины захотелось? Вы тут-то не куролесьте, не на палубе, вокруг товарищи!
– ударил по столу комиссар Зурич.
– Долго ль думали, комиссар, что б на разбой товарищей подталкивать.
Балкин вскочил и рванул бушлат на груди, заорав: - Да ты знаешь, душа твоя интендантская, что я с матросами "Амура" Зимний дворец штурмовал! А по нам юнкера из орудий...
– Успокойтесь Балкин, я там то же был на броневике "Олег". Не помните такой? Хм...,- хмыкнул Зурич и оглядел присутствующих за столом и как ни в чем не бывало продолжил: - Вся Красная Армия двинулась на юг за армией Деникина, у нас товарищи от силы два полка наберется, сабель 700 и бронепоезд "Грозный". Белых и враждебной контрреволюции вокруг Орла несколько тысяч, поэтому мы не можем оставить город и дать открытый бой.
– Надо заманить их в капкан и дать им решительный бой, - воскликнул военный комиссар Звонарев с буденовскими усами и стриженный наголо.
– Мы их положим кинжальным огнем из пулеметов. Рабочие на Литейном изготовили около сотни гранат, товарищи. Да еще три сотни винтовок у нас, можем призвать добровольцев.