Десять дней из истории Аквамарина

– Я? А… Представляете, забыла там гидроном, положила на камень, и все – вылетело из головы, – соврала она.

– Неудивительно, после всего того… – Посочувствовала Мона, принявшая объяснение за чистую монету.

– Так я могу его поискать, – предложил Саймон.

– Он нужен для одного эксперимента с водой в этой бухте, – невразумительно объяснила Рита, – а я еще ничего не успела.

В темноте они снова втроем возвращались на корабль. В руке Саймона очень кстати оказался мощный фонарик.

– Осторожно, – предупредил он женщин. – Из песка кое-где торчат корни…

– Спасибо, – смущенно сказала Мона.

– Кстати, как ваша нога?

– Пустяки, царапина. И уже затянулась.

Даже в темноте было заметно, как улыбается Мона, приятно пораженная мужским вниманием. Всю дорогу она что-то спрашивала у Саймона, он с удовольствием отвечал. А Рита чувствовала себя лишней, но только в то время, когла выходила из задумчивости и пыталась уловить нить разговора.

– Нет, Мона, – продолжал Саймон. – Дождевую воду Аквамарина пить нельзя. В ней предположительно содержится радиация и соли, которые могут повлиять на кожные покровы.

– Почему предположительно?

– Все три полета на Аквамарин приходились на одно и то же время года, разброс полтора месяца, – ответил метеоролог. – Экспедиции не посещали планету в сезон дождей. Поэтому я думаю, что Аквамарин для нас полон сюрпризов. И кстати я не верю, что здесь нет хищников.

– Почему? – Удивилась Мона.

– Из-за радиации, которая поливает планету вместе с дождем.

– Это интересно…

Разговаривая о планете, они дошли до корабля и разбрелись по разным коридорам.

Рита доплелась до своей каюты, мечтая только о теплом душе и сне. Но возле зеркала ее ждал неприятный сюрприз.

– «А-а-а!» – Вскрикнула она, увидев свое отражение.

Кожа на лице покраснела, местами стала шелушиться, местами бугриться.

– «Боже мой, я ведь завтра не выйду в таком виде из каюты!» – подумала она и быстро покинула такой вожделенный покой, выйдя в коридор. По пути к каюте старшего биолога ей никто не встретился, но она инстинктивно прикрывала лицо рукой при каждом шорохе.

– Вы что, ныряли? – Не поверила глазам Изольда. – Такая реакция…

– Нет, но заплывала в море на лодке с Саймоном, и, видимо, брызги… А сделать что-то можно?

– Можно, и завтра будет лучше. Но полностью не пройдет. Вот две баночки. Этим кремом помажете лицо перед сном, потом утром. А вот этим и лицо, и кисти рук, и шею – если будете кататься на лодках, – улыбнулась Изольда.

– А можно прямо сейчас помазать? А то мне еще к себе возвращаться, людей по дороге пугать…

– Можно сейчас, но на быстрый эффект рассчитывать не приходится, – пожала плечами Изольда.

– Жаль. А двух раз в день хватит? – Уточнила Рита.

– Утром и вечером достаточно, – ответила Изольда. – До полного исчезновения всякого шелушения и сыпи. Присаживайтесь, наносите крем, вот зеркало.

Рита опустилась на диван, и вдруг под пяткой оказалось что жесткое, она опустила взгляд и увидела небольшую консервную банку с помятым краем.

– Ой, что это?! Консервы? – Удивилась она.

– Консервы. А под диваном их целый склад, – недовольно проговорила Изольда Карловна, поднимая баночку и рассматривая.

– Откуда запасы? – Улыбнулась Рита.

– Со склада. При жестком приземлении несколько полок в продуктовом складе сломались, консервы упали, и упаковка помялась. Смирнов распорядился все эти банки уничтожить, а наш запасливый сотрудник Федор попросил их забрать сюда, к нам. Первый помощник, наверное, решил, что мы голодаем. Вобщем теперь у нас тут склад под диваном, и под креслом, и под стеллажом. Не обращайте внимания, – пояснила Изольда.

Но Рита уже не слушала ее, щедрым слоем нанося крем на кожу лица.

– Это ужасно, – сказала она, глядя в зеркало.

– Не так уж и ужасно. У вас просто чувствительная кожа, – успокаивала Изольда.

– Зато все предельно ясно, понятно и правильно, – не слыша ее, резюмировала Рита.

– Что понятно?

– Немолодая, некрасивая и одинокая, – закончила Рита. – Спасибо огромное, вы мне очень помогли. Очень. Спокойной ночи!

День третий

Рите снова удалось прекрасно выспаться без сновидений. Она встала в хорошем настроении и даже не сразу вспомнила, о чем беспокоилась перед сном. А когда вспомнила, сразу подбежала к зеркалу. Лучше определенно стало, но кожа все равно шелушилась. Рита нанесла крем, вынула косметичку, раздумывая как бы получше замаскировать это безобразие. Потом решила, что реакция чудо-крема с косметикой может быть непредсказуемой и решила идти так. Она приняла треугольную таблетку, взяла рюкзак, не разобранный со вчерашнего дня, положила в него еще неопробованный крем и вышла из каюты.

В зоосекторе Катя сказала, что Мону только что уложили спать, всю ночь она провела возле больного аквалита.

– Он жив? – Спросила Рита.

– Еле живой, но Мона сказала, что жить будет. Мы его усыпили пока, намучился, бедный.

– Я рада. Моне привет!

– А что у вас с лицом? – Спросила Катя. – Это от воды?

– Да, – кивнула Рита.

– А у меня есть специальный крем для водных процедур, могу принести.

– Спасибо, теперь он у меня тоже есть.

– «Лучше забыть о лице, совсем не думать и не обращать внимание на собственную внешность», – думала Рита, направляясь к воротам, ведущим из корабля на пляж. – «Все проходит, и это пройдет».

Но настроение уже было испорченным, и в кафетерии она только попила чай с лимоном и надкусила творожный сырок. Рита как раз размышляла, стоит ли потянуть время здесь или постоять в ожидании у красного камня, когда увидела Саймона, который приближался к ней свежий и подтянутый.

– Доброе утро, Маргарита. Вы одна?

– Доброе. Одна. – Ответила Рита не слишком дружелюбно.

– Мона не смогла выбраться?

– Да, всю ночь возилась с аквалитом, сейчас оба спят.

– Что ж, это наверное хорошо.

– Вы уже завтракали? – Спросила Рита, глядя на прибывающих в кафе людей.

– Я попил кофе на корабле.

– Тогда пойдем?

– Пойдем, – согласился метеоролог.

Они не торопясь пошли по тропинке через лес. Рита с удовольствием вдыхала свежий утренний воздух и слушала стрекотание насекомых. Настроение улучшилось.

– Саймон, а почему на вас не действует морская вода? – Спросила она.

Молодой человек провел рукой по щеке, словно проверяя утверждение.

– Да нет, почему же, действует, приходится использовать разные средства, чтобы, так сказать, минимизировать ущерб, – сказал он, несколько смущенно.