Десять негритят / And Then There Were None

Роджерс помог ему вывернуть ящики туалетного стола. Потом комода. Но никаких следов снотворных капель или таблеток они не обнаружили.

– Ничего она не принимала, сэр, кроме того, что вы ей вчера дали… – произнес дворецкий.

II

Когда в девять утра ударил гонг к завтраку, никто уже не спал; все ждали.

Генерал Макартур и судья мерили шагами террасу, обмениваясь отрывочными замечаниями о политической ситуации.

Вера Клейторн и Филипп Ломбард поднялись на верхнюю точку острова. Там они обнаружили Уильяма Генри Блора, который стоял и смотрел в сторону берега.

– Моторки пока не видно, – сказал он. – Я уже давно жду.

– Девон – настоящее сонное царство, – с улыбкой заметила Вера. – Здесь никто никуда не торопится.

Филипп Ломбард смотрел в другую сторону, на море. Вдруг он спросил:

– Как вам погода?

Бросив взгляд на небо, Блор заметил:

– Да ничего вроде.

Ломбард сложил губы, точно собираясь свистнуть, и произнес:

– К вечеру поднимется ветер.

– Сильный? – уточнил Блор.

Снизу загудел гонг.

– Завтрак? – сказал Филипп. – Что ж, кстати.

Пока они спускались по крутому склону, Блор задумчиво сказал Ломбарду:

– Я все никак в толк не возьму – зачем он покончил с собой, тот парень? Всю ночь о нем думал.

Вера шла впереди. Ломбард замедлил шаг и спросил:

– А у вас есть другая теория?

– Для теории нужны доказательства. Мотив хотя бы. Он вроде был богат…

Из гостиной вышла на террасу Эмили Брент и отрывисто спросила:

– Лодка идет?

– Нет пока, – сказала Вера.

Они пошли завтракать. На буфете стояло огромное блюдо вареных яиц, бекон, чайник и кофейник.

Роджерс придержал дверь, пропуская их внутрь, потом запер ее снаружи.

– Мне кажется, этот человек болен, – сказала Эмили Брент.

Доктор Армстронг, стоя у окна, кашлянул:

– Сегодня утром нам придется закрыть глаза на некоторые недочеты. Роджерсу пришлось одному собирать завтрак. Миссис Роджерс… не смогла.

Так же отрывисто, как раньше о лодке, Эмили Брент спросила:

– Что с ней?

– Давайте завтракать, – весело ответил Армстронг. – Яйца стынут. Потом обсудим.

Намек был понят. Гости наполнили тарелки, налили себе кофе и чай и приступили к трапезе.

Об острове за завтраком не говорили. Эта тема была общим табу. Болтали обо всем понемножку. О новостях из-за границы, о событиях в спорте, о последнем появлении лохнесского чудовища.

Наконец тарелки опустели, и доктор Армстронг, подавшись назад вместе со стулом, важно кашлянул и начал:

– Я решил, что будет лучше сначала дать всем позавтракать, а уж потом сообщить печальную новость. Миссис Роджерс скончалась сегодня во сне.

Последовали возгласы изумления и испуга.

– Какой ужас! – воскликнула Вера. – Две смерти на острове за одни сутки!

Судья Уоргрейв, прищурившись, ясным негромким голосом произнес:

– Гм… очень любопытно… Какова же причина смерти?

Армстронг пожал плечами.

– Трудно сказать наверняка.

– Нужно делать вскрытие?

– По крайней мере, сертификат о смерти я бы подписывать не стал. Не имею понятия, как обстояли у нее дела со здоровьем.

– Она производила впечатление очень нервной, – заметила Вера. – А вчера к тому же пережила такой шок… Возможно, сердечная недостаточность?

Доктор Армстронг сухо ответил:

– Да, биться ее сердце перестало, это точно. Но вот по какой причине?

Тут Эмили Брент вставила свое слово. От него всех присутствующих точно холодом обдало.

– Совесть! – сказала она.

Армстронг обернулся к ней.

– Что вы имеете в виду, мисс Брент?

Та, решительно поджав губы, ответила:

– Вы ведь все слышали. Их с мужем обвинили в намеренном доведении до смерти бывшей хозяйки – пожилой леди.

– И вы полагаете…

– Я считаю, что так оно и было, – отрезала мисс Брент. – Вы же видели ее вчера вечером. Она до того напугалась, что потеряла сознание. Стоило ткнуть ее носом в ее же собственную скверну, и она не выдержала. Буквально умерла от страха.

Доктор Армстронг с сомнением покачал головой:

– Это возможная теория. Однако ее нельзя принимать безоговорочно, не имея никаких сведений о состоянии здоровья покойной. Если имела место слабость сердечной мышцы…

Эмили Брент тихо сказала:

– Можете считать это вмешательством Господа, если предпочитаете.

Все были в шоке.

– Ну, это уж вы далеко хватили, мисс Брент, – смущенно возразил мистер Блор.

Женщина смотрела на них сияющими глазами. Ее голова была торжествующе поднята.

– Вы считаете невозможным, чтобы десница Господня покарала грешника? – провозгласила она. – Я – нет!

Судья, поглаживая подбородок, не без иронии произнес:

– Моя дорогая леди, опыт общения с преступниками подсказывает мне, что провидение обычно предоставляет преследование и наказание последних нам, смертным, – причем процесс нередко бывает сопряжен с немалыми трудностями. Правосудие не знает легких путей.

Эмили Брент пожала плечами.

– А что она ела и пила вчера вечером после того, как ушла наверх? – вдруг спросил Блор.

– Ничего, – ответил Армстронг.

– Совсем ничего? Чашку чая? Или хотя бы стакан воды? Держу пари, уж чаю-то она наверняка выпила. Такие, как она, без чашечки на ночь не обходятся.

– Роджерс уверяет, что она ничего не ела и не пила.

– А, – отозвался Блор. – Еще бы ему не уверять!

Он сказал это настолько многозначительно, что доктор против воли посмотрел на него с вниманием.

– Так вот, значит, какая у вас мысль? – прищурился Ломбард.

– А почему нет? – напористо ответил Блор. – Мы все вчера слышали обвинение. Чистое сумасшествие, разумеется! Хотя как посмотреть… Допустим, что это правда: Роджерс и его миссис уходили-таки старушку. Что это нам дает? А то, что много лет они жили себе спокойно…