Десять пуль на сундук мертвеца (сборник)

Наконец Гуров решил, что они достаточно имитировали роль представителей местной администрации на первом этаже, и дал команду подниматься на второй. Как он и рассчитывал, человек пять жильцов, в основном женщин, потянулись за ними на второй этаж. Шум от пребывания в общем коридоре «делегации» постепенно усиливался. Галдели тетки, жалуясь на бытовую неустроенность, ворчали и дымили дешевыми сигаретами двое мужиков неопределенного возраста в грязных майках и рваных тапках на босу ногу. Два пацаненка в возрасте около пяти лет то и дело шныряли под ногами, радуясь новому развлечению.

– Ну-у, – вполне искренне удивился Гуров, увидев здоровенное, на половину потолка, темно-серое пятно. – Не боитесь, что штукатурка на голову упадет? Это же у вас крыша протекает!

– От те спасибо, начальник, – язвительно ответила одна из теток в засаленном на животе халате. – А мы, дуры, и не знали! Как это нам самим-то в башки наши тупые не пришло, что крыша течет. А кто два года пороги обивал, кто обещания выслушивал, что дома эти чертовы сносить пора, а не ремонтировать!

– А они давно по бумагам уже снесены, – хриплым голосом заметил кто-то из мужиков, – потому и денег на ремонт нет. Выделять-то не на что. Нет дома, значит, и людей нет…

– Ну, ну, ну! – уверенно пошел в атаку Крячко и ожесточенно замахал руками. – Как это нет? Мы же пришли! Как раз по вопросу расселения и пришли. Давайте делом заниматься, а не из пустого в порожнее переливать. Так, в это квартире сколько человек живет? Есть там кто?

Он демонстративно повернулся к жильцам спиной и принялся стучать кулаком в дверь. Судя по всему, в комнате никого не было. Ветхая деревянная дверь, окрашенная красным суриком еще «при царе Горохе», держалась на честном слове, но было понятно, что заперта она на единственный врезной замок.

– Чево! Чево надо-то! – раздался в коридоре надтреснутый хриплый голос, и к двери протолкалась женщина в спортивном костюме, который ей был велик и к тому же до крайности грязен.

Женщине было лет под шестьдесят, но глаза у нее очень живые и какие-то пронзительные, и вся она подвижная, решительная, «себе на уме». А еще она, видимо, проводила много времени возле мусорных баков. Вот опять два полных пакета в руках и соответствующий запах от них.

Удивительно, но большой радости от известия, что пришла комиссия по расселению, Раиса Перова не проявила. Высказавшись в том смысле, что ходят и ходят тут постоянно, лучше бы пенсию увеличили, она отперла дверь и собралась зайти в комнату. Крячко, поведя носом, ринулся выяснять, а кто, собственно, проживает еще вместе с гражданкой и какая площадь занимаемой ими комнаты.

Ответ обескуражил сыщиков. Женщина беззлобно ответила, что век бы она этого Мишку-паразита не видела. Что он только пьет, жрет, денег не носит. И лучше бы его опять упекли в колонию, где ему и самое место, раз он о матери не заботится. Как отозвались о Перове соседи, которым все уже наскучило, и они начали расходиться по комнатам, с матерью он почти не живет, хотя иногда появляется.

Гуров понимал, что расспрашивать опасно. Информация, что приходили какие-то люди в костюмах и расспрашивали о нем, могла дойти до Перова. В этом затхлом мирке он, видимо, в самом деле не проживал. Крячко его видел одетым вполне прилично. Да и Денис Колотов не отозвался о нем как о бомже.

Выручил неожиданно пацанчик лет восьми-девяти, который смотрел на чужих дядек с раскрытым ртом. Он сжимал в грязном кулачке яблоко и, казалось, забыл о нем, глядя на гостей.

– Он в большом доме живет, – неожиданно заявил пацанчик и ткнул ручонкой куда-то в сторону. – К нему Сенькин папка туда ходит водку пить.

– Какого Сеньки папа? – тут же присел рядом с ним на корточки Крячко.

– Вон там живет, – ткнул пацан ручонкой в сторону двери напротив.

– А откуда ты знаешь, что Сенькин папка ходит туда водку пить?

– А его мамка за ним туда бегает все время. Как дома поздно нет, так она сразу туда.

– А Сенька знает дом и квартиру, куда его папка ходит водку пить?

– И я знаю. Мы бегали смотреть, как Сенькина мамка его папке глаза выцарапывать будет. Она на первом этаже живет.

– Кто она?

– Сожительница, – солидно поведал мальчонка и вгрызся наконец в свое яблоко.

Где живет сожительница Мишки, которую Сенькина мамка звала не иначе как Оксанкой-шалавой, установить удалось быстро. А заодно удалось установить, что Оксанка работала в круглосуточном продуктовом мини-магазинчике в соседнем дворе. Квартира на первом этаже девятиэтажного дома выглядела, по крайней мере снаружи, вполне прилично. Входная дверь железная, вполне добротная, хотя и не очень дорогая. На окнах решетки, все аккуратно выкрашенные в белый цвет. Да и окна современные, пластиковые, а внутри видны приличные гардины. Жилье этой Оксаны никак не ассоциировалось с комнатами в «желтых домах». Чувствовался достаток.

– Как-то не очень хорошо у нас получилось с жильцами того дома, – кивнул Гуров в сторону «желтых домов».

– Перестань, Лев, – тихо ответил Крячко, покосившись на стоявшего поодаль майора Шумавина. – Что за настроение?

– Мы вроде как обманом внушили им надежду. А скоро к ним действительно…

– Сколько лет тебя знаю, Лев, – со вздохом покачал головой Крячко, – столько тебе и удивляюсь. Ты не солнышко, всех не обогреешь. А если тебя так уж мучает судьба этих несчастных, то я завтра могу узнать в местной мэрии судьбу домов. Хочешь, можем шум поднять вокруг этой проблемы.

– А мы с тобой нашего журналиста натравим, – решил Гуров. – Денис – парень хваткий, пусть переключится с трупов на еще живых.

К ним подошел Шумавин и уверенно доложил, что в квартире никого нет. Отправляя майора в магазин, в котором работала Оксана, Гуров обстоятельно проинструктировал его:

– Твое дело установить, ее ли смена сейчас работает в магазине. Если ее, то постарайся узнать Оксану в лицо. Выясни также, во сколько закрывается магазин.

Шумавин вернулся через тридцать минут с обстоятельным докладом. Оксана сейчас как раз работала. Девушка лет двадцати пяти или тридцати. Трудно сказать точнее, учитывая то, что косметикой пользуется крайне неумело, к тому же она курящая и любительница выпить пивка. Крупная деваха с полной грудью, широкими бедрами и хрипловатым голосом. Работает магазин до десяти вечера. Шумавин попробовал пофлиртовать с продавщицей, но у него ничего не получилось. То ли она на работе такая неприступная, то ли осторожничает. Мало ли кто этот незнакомец, а вдруг он крутится вокруг, чтобы предложить левый товар под имеющиеся накладные. Дело само по себе хорошее, но с незнакомыми лучше не связываться. Может, за ним уже полиция на хвосте, только и ждет, чтобы он «засветился» с первой же партией.

Гуров принял решение проследить за Оксаной. Если она пойдет домой, пусть идет, главное, выследить Перова и не спугнуть его. А вот если Оксана двинется после работы куда-то еще, то вести ее придется троим сыщикам всем вместе. Некогда было организовывать специализированное подразделение. Да и Гуров полагал, что Перов обязательно всплывет рядом со своей сожительницей в самое ближайшее время.

Распределил обязанности Лев следующим образом. Шумавин – в непосредственной близости от магазинчика, потому что знал Оксану в лицо. Крячко занял пост левее магазина на улице, на случай, если Оксана пойдет после работы в этом направлении. Сам Гуров расположился правее, на случай, если Оксана двинется в сторону дома. Но все пошло совсем не так и совсем не по плану.

Шумавин, прислонившись плечом к старому вязу с обстриженной кроной, спокойно курил с независимым видом. Его лица было не видно, только огонек сигареты указывал на то, что он еще на месте. Крячко взялся помогать какому-то мужику, который не мог завести старенькие «Жигули» пятой модели. Он все время стоял возле раскрытого капота так, чтобы в поле зрения был и магазин, и Гуров.

Оставалось только ждать окончания работы магазина. Гуров не особенно верил, что им именно сегодня удастся выйти на Михаила Перова. Наверное, придется несколько дней наблюдать за Оксаной, навести о ней справки, изучить связи. Будет много кропотливой работы.