Десять сталинских ударов

Ветеран Коминтерна Георгий Димитров, выступая на V съезде партии, прямо указал, что власть болгарских коммунистов держится на советских штыках: «9 сентября 1944 года политическая власть в нашей стране была вырвана из рук капиталистической буржуазии, эксплуататорского монархо-фашистского меньшинства и перешла в руки громадного большинства народа, трудящихся города и деревни, при активной и руководящей роли рабочего класса и его коммунистического авангарда… Необходимо определенно подчеркнуть, что если наступление внутренней и международной реакции на нашу страну в этот период не приняло характера открытых вооруженных действий, то это объясняется не только решительными мерами народной власти, бдительностью и энергией нашей партии, но и в значительной степени наличием в стране частей Советской Армии-освободительницы, которые самим фактом своего присутствия в известной степени сковывали действия реакции».

В Румынии, в силу того, что количество коммунистов в стране не превышало одной тысячи человек, процесс «демократизации» развивался несколько медленнее, но тоже в правильном направлении. И здесь присутствие Красной Армии «сдерживало силы реакции и тем самым благоприятствовало развитию революции… Оно создало необходимые условия и предпосылки для последующего разгрома господствующих классов помещиков и капиталистов…»

На первом этапе, когда главная проблема заключалась в скорейшем выводе Румынии из войны, советское правительство не выдвинуло никаких возражений против состава нового правительства Румынии, сформированного из представителей четырех главных политических партий. Коммунисты и социал-демократы были представлены в нем двумя министрами без портфелей. Очень скоро выяснилось, что премьер Санатеску — «реакционный генерал», а члены правительства — «ставленники крупного капитала и помещиков». Они нагло потребовали разоружения не желавших служить в армии и осуществлявших «революционный захват» государственных учреждений и предприятий на местах отрядов пролетариев. Компартия Румынии не могла мириться с таким положением, а Союзная контрольная комиссия не могла ее не поддержать. Уже 4 ноября комиссия через румынские газеты выразила недовольство ходом выполнения условий Соглашения о перемирии. После опубликования меморандума правительство Санатеску ушло в отставку. Было образовано новое правительство, но и в нем возобладало «реакционное большинство», не зараженное большевизмом, а Санатеску вновь стал премьером.

Член Военного совета 2-го Украинского фронта с возмущением докладывал в Политбюро: «Государственный аппарат не очищается от реакционных элементов… В Бухаресте издается несколько десятков газет, за которыми установлен лишь частичный контроль. Такое же положение в радиовещании, издательских, зрелищных предприятиях и т. д.»

Для «борьбы за демократические преобразования и мирное развитие революции» коммунисты, социал-демократы, Фронт земледельцев и объединенные профсоюзы создали Национально-демократический фронт.

2 декабря после организованных фронтом массовых демонстраций в Бухаресте, просуществовав менее месяца, второе правительство пало. Его сменил кабинет генерала Н. Радеску, оказавшийся «не менее реакционным», хотя число представителей НДФ в нем возросло. В феврале 1945 года в ряде городов были организованы массовые демонстрации с требованиями отставки правительства Радеску и организован ряд провокаций со стрельбой по манифестантам (стреляли в народ, конечно, некие «реакционеры», причем прямо из окон королевского дворца!). Советские военные власти объявили, что не могут допустить, чтобы в тылу Красной Армии существовала столь напряженная обстановка, газета «Правда» опубликовала статью, в которой недвусмысленно подчеркивалось, что «генерал Радеску ведет политику, во многом похожую на фашистскую диктатуру Антонеску». Представители Народно-демократического фронта 27 февраля потребовали отставки кабинета.

Наконец, 2 марта король был вынужден поручить формирование нового «правительства концентрации демократических сил» председателю Фронта землевладельцев ПЕтру ГрОзе, являвшемуся одним из руководителей НДФ. Дальше дело пошло легче, поскольку сами коммунисты утверждают, что: «Если говорить о классовой сущности власти в Румынии после 6 марта 1945 г., о реальном соотношении боровшихся в стране классов, то это была революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства». В кратчайшие сроки были приняты закон о проведении аграрной реформы, роспуске «реакционного сената», закрытии «профашистских газет», создании однопалатного парламента и проведении выборов.

Используя «военно-административный ресурс», материальную помощь СССР, недовольство народа прежними государственными структурами, приведшими страну к военному поражению, обещая землю, демократические реформы и повышение уровня жизни, КПР и ее партнеры по левому блоку в ноябре 1946 года получили 84% избирательных мандатов. 30 декабря 1947 года «по требованию народных масс» король Михай отрекся от престола. Решением парламента была провозглашена Румынская Народная Республика. После уничтожения монархии и изгнания короля в феврале 1948 года произошло слияние Компартии и Социалистической партии в единую и единственную в стране Румынскую рабочую партию. Остальные политические объединения и организации, как пособники фашизма и империализма, занимавшиеся «антинародной вредительской деятельностью», были ликвидированы в ходе политических процессов и репрессий против их лидеров и активистов.

Дальнейший путь страны копирует исторический опыт большевиков: национализация, борьба с космополитизмом, «за чистоту рядов» в партии, разгром «правого уклона», гонения на интеллигенцию, форсированная индустриализация, кооперирование крестьян, культурная революция, строительство «основ социализма» на базе плановой экономики.

«Мы славу, славу Сталину поем и по пути его вперед идем».

Все это время «органы советского военного командования по-прежнему бдительно стояли на страже интересов Советского Союза». Румыния оставалась «тылом» Красной Армии до 1958 года.

Вместо «коричневой чумы» Восточной Европе прививалась «красная лихорадка». Сравнивая Сталина и Гитлера, профессор Тревор-Рупер отметил: «Иногда считают, что Гитлер и Сталин — фундаментально противоположные явления, один крайне правый диктатор, другой — крайне левый. Это не так. Оба, в сущности, хотя по-разному, стремились к одинаковой власти, основанной на одинаковых классах и поддерживаемой одинаковыми методами. И если они боролись и оскорбляли друг друга, они делали это не как несовместимые политические антиподы, а как хорошо подобранные соперники. Они восхищались, изучали и завидовали методам друг друга; их общая ненависть была направлена против западной цивилизации XIX века, которую оба открыто желали уничтожить».

Характерно, что вся эта «народная власть» как карточный домик рухнула одновременно с Советским Союзом. Вконец обанкротившийся «национальный коммунизм» в так и оставшейся нищей после всех социальных и экономических экспериментов Румынии закончился в 1989 году расстрелом супружеской четы Чаушеску.

ВОСЬМОЙ СТАЛИНСКИЙ УДАР

«…стратегическая наступательная операция в целях разгрома немецких войск в Прибалтике и завершения освобождения Прибалтийских республик».

Борьба за Прибалтику была продолжительной и носила исключительно ожесточенный характер. Она началась в феврале 1944 года, а закончилась лишь в мае 1945-го.

После малорезультативного весеннего наступления Красной Армии с рубежа реки Нарвы и восточных подступов к Пскову, Острову, Идрице и Полоцку на всех действующих здесь фронтах установилась пауза, длившаяся до июля 1944 года.

Немцы имели в Прибалтике довольно крупную группировку войск, располагали хорошо развитой дорожной сетью, позволявшей активно маневрировать имеющимися силами и средствами по внутренним коммуникациям, создали глубокую многополосную оборону, пользовались массовой поддержкой местного населения. Оборона имела четыре основных узла: Нарвский, Псковский, Островский и Рижский. Для действий против каждого из них советское командование создало по отдельному фронту.

Частая смена командующих, перетасовка кадров вообще были свойственны сталинскому стилю руководства. Но вторая половина 1943-го — первая половина 1944 года характеризуется самой настоящей чехардой в военной иерархии и организации. Создавались, расформировывались и снова создавались, порой на том же месте и с теми же задачами, но с новым руководством, фронты. Нередко без всякой военной необходимости с севера на юг и обратно перемещались фронтовые управления и штабы, с должности на должность скакали командующие. На новом месте надо было заново изучать театр противника, собственные войска, но почти всегда на это недоставало времени, так как новые назначения и реорганизации, как правило, были связаны с устранением прежних недостатков и подготовкой новых операций. Все это, несомненно, негативно сказывалось на организации боевых действий, а резко выросшее в результате дробления сил количество фронтов плодило массу тыловой бюрократии (в июле 1944 года в штатах имелось более 9000 генеральских должностей), рост рядов которой нисколько не влиял на улучшение снабжения войск.