Десять сталинских ударов
Шрифт:
Англо-американцы отвлекали на себя до 70 процентов германской авиации, почти весь военно-морской флот, а в последний год войны, когда советские людские ресурсы были уже сильно истощены, до 40 процентов сухопутных сил вермахта.
Германское командование решило, что летом 1944 года главным театром военных действий должен стать Западный. Замысел сводился к тому, чтобы сильными ударами танковых и моторизованных соединений сбросить в море союзнический десант во Франции, неизбежность которого для Гитлера была очевидна. До тех пор на Востоке следовало имеющимися силами удержать занимаемые позиции и не допустить прорыва обороны.
В действующей армии находилось 285 расчетных
Численность действующей армии на 1 июня 1944 года составляла 4000 тысяч солдат и офицеров, 124 тысячи орудий и минометов, 10 900 танков и штурмовых орудий, 5700 боевых самолетов. Из них на Восточном фронте находилось 2200 тысяч человек. Люфтваффе располагали в общей сложности 2364 истребителями и 788 ночными истребителями.
В резерве Главного командования сухопутных войск находилось аж 6 дивизий, 4 бригады и управление 17-й армии. В составе этих сил насчитывалось 106 тысяч солдат и офицеров, 1200 орудий и минометов и 236 танков и штурмовых орудий.
Рейх располагал еще значительными экономическими возможностями. Его промышленность продолжала наращивать военное производство. Был освоен выпуск новых видов оружия — реактивных самолетов, крылатых и баллистических ракет. В июне на Лондон начали падать первые ФАУ. Немецкие конструкторы изобрели много удивительных, просто революционных штуковин военного назначения (например, Эйзенхауэр был убежден, что если бы немцы пустили в ход крылатые ракеты на шесть месяцев раньше и нанесли удары по английским портам, «то вся операция «Оверлорд» могла бы оказаться перечеркнутой»). Победители копировали и изучали их в течение последующего десятилетия. Но спасти рейх они уже не могли. Большинство не вышло из стадии разработок, а те, которые успели попасть на фронт, были не доведены, малочисленны и потому не обеспечили перелома в войне с коалицией, обладавшей огромным количественным превосходством в традиционном вооружении. Германский атомный проект был закрыт, когда стало ясно, что каких-либо результатов от него следует ожидать не ранее 1947 года. Рост военного производства все острее вступал в противоречие с нехваткой сырья и рабочих рук.
Тем не менее немецкий обыватель до конца войны верил в «чудо-оружие» фюрера. Даже в марте 1945 года министр вооружений Альберт Шпеер, знавший истинное положение дел, с удивлением отмечал: «Они нисколько не сомневались в победе! «У фюрера наверняка есть последний козырь, который он пустит в ход в последний момент. А пока он заманивает противника в ловушку!» Даже некоторые министры по наивности своей верили в пресловутый замысел Гитлера: он якобы намеренно уступил врагу часть территории, чтобы в последний миг использовать против него сокрушительное чудо-оружие».
«Последним козырем» фюрера оказалась капсула с ядом.
Покушение 20 июля привело к окончательному разрыву Гитлера со своим генералитетом: «Свойственное его характеру глубоко укоренившееся недоверие к людям вообще, и к Генеральному штабу и генералам, превратилось теперь в ненависть». Фюрер все больше опирался на СС и партийные органы. Разрыв между офицерами армии и СС стал открытым после приказа Бормана гауляйтерам «арестовывать армейских офицеров при наличии подозрений, так как практически весь Генеральный штаб находится в заговоре с московским комитетом «Свободная Германия».
«…противоречия, разрушавшие дух спайки и солдатского взаимопонимания, еще более обострились, — пишет Мюллер-Гиллебранд. — Постановка задач и донесения шли, часто минуя командира или командующего, по так называемому «служебному каналу офицеров национал-социалистического руководства», хотя такового официально
не существовало. Наблюдение за подозреваемыми и инакомыслящими подрывало доверие… Доносы стали частым явлением…»24 июля 1944 года было узаконено, что при всех должностных назначениях и перемещениях, в особенности генералов, проверялась надежность их взглядов и мировоззрения. Кроме того, при заполнении всех анкетных сведений следовало указывать вероисповедание, а также (о, ужас!) данные о жене.
1 августа 1944-го в отношении военнослужащих было введено в действие положение об измене Германии. (Ужель статья «об измене родине»? На пятом году войны! Да Гитлер демократ был невиданный!!!). Этим положением узаконивались аресты родственников военнослужащего.
Однако, успокаивает Мюллер-Гиллебранд, это положение было направлено в первую очередь «против родственников участников покушения от 20 июля и родственников находящихся в русском плену сторонников комитета «Свободная Германия». Объявить предателями всех военнопленных фюрер так и не догадался.
Далее все было очень похоже на то, что происходило у нас в 1941 году: «В создавшихся условиях искали виновных в надвигающейся катастрофе, притом таким образом, чтобы нельзя было обвинить в ней Гитлера».
Москву неудача покушения не огорчила. Более того, устранение фюрера и создание в Германии нового правительства, которое могло бы вступить в мирные переговоры с антигитлеровской коалицией, Сталину были невыгодны. Гораздо заманчивей было пройти по Европе с «освободительной миссией» и «добить фашистского зверя в его берлоге».
25 июля 1944-го фюрер издал указ о тотальной мобилизации для нужд войны и потребовал до конца года поставить в строй миллион новых солдат: «…провести проверку всего государственного аппарата, включая имперские железные дороги, имперскую почту и все общественные учреждения, организации и предприятия, чтобы путем полной рационализации использования персонала и материальных средств, отмены и ограничения маловажных для ведения войны задач, упрощения организационной структуры и процесса производства высвободить максимальное количество людей для использования их в вооруженных силах и военной промышленности…» Имперским уполномоченным по обеспечению тотальной войны был назначен имперский министр доктор Геббельс.
И, наконец, дело дошло и до «ополчения».
Указом Гитлера от 25 сентября 1944-го был установлен порядок формирования фольксштурма, подчинявшегося национал-социалистической партии: «Сформировать фольксштурм для обороны территории родины из пригодных к военной службе мужчин в возрасте от 16 до 60 лет». Члены фольксштурма носили гражданскую одежду с нарукавной повязкой. Вооружение состояло из трофейных винтовок, редко в каких подразделениях имелись пулеметы и противотанковые средства. Местами обеспеченность боеприпасами составляла пять патронов на винтовку при отсутствии какого-либо организованного снабжения.
В армию были призваны последние немецкие мужчины; понижение призывного возраста с семнадцати до шестнадцати с половиной лет и мобилизация бывших «незаменимых» работников с трудового фронта обеспечили набор более 700 тысяч человек в августе, сентябре и октябре.
Начался распад германских сухопутных сил.
ЧЕТВЕРТЫЙ СТАЛИНСКИЙ УДАР
«…был нанесен войсками Карельского и Ленинградского фронтов в июне в районе Карелии. Этим ударом началась победоносная летняя кампания 1944 года. Советские войска после тщательной подготовки, действуя в сложных природных условиях, 10 июня начали штурм вражеских укрепленных рубежей и за 11 дней полностью преодолели долговременную оборону, созданную противником на Карельском перешейке, на реке Свирь и на междуозеряом участке, севернее Петрозаводска».