Десять тысяч стилей. Книга седьмая
Шрифт:
— Твое тело…слабое! Ты…дряхлеешь! Тебе…суждено умереть здесь, старик!
Тестудо отбросил Некса. На теле Убийцы Мастеров осталась серьезная рана от Рассекателя: Хаос стал одерживать в битве верх.
— Это и есть Черный Флаг?
— Неприятно, когда воруют ярь, да? — усмехнулся Хаос. — Какой трюк выкинешь еще, старик? Кажется, знаменитый Убийца Мастеров — не такой уж и сильный.
— Если ты думал, что я потратил хотя бы половину своей внутренней энергии — то ты ошибаешься, юнец. Знаешь много техник. Уверенно их используешь. Был когда-то один клан, который проворачивал такое.
—
От тела Хаоса отделился человек. Не было ни глаз, ни рта, лишь черный силуэт, но, тем ни менее, вполне себе материальный. В руках он держал меч и щит — такие же, как у Хаоса, но тоже черные. Да и в целом силуэт напоминал главу Единства.
— Название этой техники — Черный Фантом. Я использовал твою ярь, старик, чтобы создать его. Ну что, продолжим?
Закрываясь Тестудо и атакуя Рассекателем, Хаос умудрялся подавлять Некса. Помогал ему с этим фантом, вот только уже очень скоро кончик сабли прошелся по черному силуэту, буквально взрывая его.
И все же Некс сдавал позиции. До уничтожения фантома Хаос смог ранить Убийцу Мастеров трижды. После этого — еще раз.
Сабля Некса треснула и развалилась. Он остался всего с одним оружием. Отскочив назад, Некс спешно закрыл раны Венерой. Хаос самодовольно улыбался. Он подавлял Убийцу Мастеров, пусть для этого и приходилось пользоваться двумя артефактами и своими лучшими приемами.
— Ты прав. Я стар, — сказал Некс.
— Да, лет пятьдесят назад ты бы смог убить меня. Но ты старик, — пожал плечами Хаос.
— И правда.
Свободную руку Некс вогнал себе в грудь и вырвал сердце, бросив его за спину. Хаос ошеломленно смотрел на это. Рана на груди тут же перестала кровоточить.
— Что ж, я был готов к смерти. Ты должен умереть. Моя смерть — хорошая плата за твою смерть, Хаос.
Воля окутала Некса. Давление силы вжало всю землю на полшага в радиусе десяти километров, а Убийца Мастеров даже не начал атаковать. Воля Некса была такой сильной, что Хаос сделал шаг назад. Старый мастер по-настоящему пугал его.
— Предсмертная Воля? — спросил Хаос.
— Да, юнец. Предсмертная Воля или Воля Смерти. Ни Воля Тела, ни Воля оружия не сравнится с ней. И плата за нее — смерть.
В битве мастеров нельзя моргать. Но Хаосу показалось, что он это сделал. Вот Некс стоял на безопасной дистанции, а вот он оказался прямо перед главой Единства.
Удар сабли пришелся на Тестудо. Рука Хаоса сломалась в куче мест, осколки зеленых костей проткнули плоть и мышцы. Сам удар был таким сильным, что глава Единства улетел на несколько километров. Хаос смог остановиться и быстро подлечить руку, глава Единства даже успел подняться в воздух, чтобы Некс тут же схватил его и бросил обратно на землю.
Взмах саблей направил мощную волну черной яри вниз. Хаос успел только подняться на колено и выставить вверх Тестудо: щит натужно заскрипел под ужасающим давлением.
Если бы глава Единства действовал немного медленнее, то уже распрощался бы с жизнью. Но Хаос успел взмахнуть Рассекателем: Некс, оказавшийся рядом, легко
отразил удар и нанес укол.На пути сабли был Тестудо. Но лезвие пробило Панцирь Несокрушимости, чтобы затем рассечь ключицу Хаоса.
Трещина пробежала по самому прочному щиту Централа. Раздался треск, и артефакт развалился на две чести.
Отскочив назад, Хаос взял Рассекатель в обе руки. Лезвие окрасилось в черный — глава Единства успел подготовить свой лучший прием.
Глава 26. Из последних сил
— Ему не жить, — сказал Мюргис.
От заброшенной деревни чудом сохранилось всего одно здание, да и от него остались только две стены. Поборник Хаоса шел по остаткам вымощенной бревнами дороги в сторону поверженного противника. Волна, поднятая веером, потянула с собой камни и глиняные кирпичи. Весь этот строительный мусор похоронил под собой Ливия.
Мюргис знал, где лежит тело врага. Он подошел туда и встал прямо над грудой камней, прислушиваясь к звукам и колебаниям яри.
— Ничего, — довольно сказал Мюргис.
— Да уж, здорово тебя потрепали.
Ливий открыл глаза. Вокруг была лишь чернота, прекрасно знакомая Волку. Да и голос оказался знакомым. Стоило поднять голову, как Ливий убедился в этом.
Перед ним стоял Ириней.
— Ириней? Значит, я точно умер. Или очень близок к этому, — сказал Ливий совсем спокойно.
Когда-то давно, впав в кому, Волк оказался в деревне Охирон. Там он повстречался с парнем по имени Ириней. Завязалась короткая мужская дружба, которой суждено было погибнуть перед надвигающейся тьмой.
И сейчас Ириней сидел прямо перед Ливием.
— Ну уж нет, ты живой. И относительно целый, — сказал с улыбкой Ириней.
Ливий заметил, что его друг из снов немного поменялся. Ириней выглядел лет на тридцать пять: его ясные глаза обрели мудрость и усталость, свойственную опытным идущим, а небольшая козлиная бородка только добавляла образу зрелости.
— Ты исчез тогда. Как и все.
— Именно, Ливий. Меня поглотил злой рок, — сказал Ириней. — И он вот-вот поглотит тебя.
— Брось, я просто оказался слишком слабым, — махнул рукой Ливий.
— Это тоже. Но поверь, твоя жизнь была бы совсем другой, если бы не рок. И эту битву тоже можно было бы избежать. Послушай, Ливий. Все здесь столкнулись с роком. Охиронцы, которые погибли в борьбе с ним, попадают сюда. Здесь ушедшие могут помочь новым поколениям охиронцев превзойти рок. Мы копим знания, опыт и мудрость. Все для того, чтобы хоть раз переломить ситуацию.
— Охирона не осталось.
— Именно, — кивнул Ириней. — Мы все проиграли. Помнишь, что я сказал тебе при первой встрече?
— Что гостей давно не было?
— Да, Ливий. Я тебя не знаю, никто из охиронских тебя не знает. Но ты — наш. Ты — часть Охирона. Я не знаю, как это возможно. Но ты — последний из клана Охирон. Последний, кто может изменить нашу судьбу.
— И что ты предлагаешь? Даже если я смогу прийти в себя, я ничего не смогу противопоставить Мюргису. Я слишком слаб, Ириней. Я это понял с самого начала — все, что я пытался сделать, так это потянуть время, чтобы мои товарищи сбежали.