Детдом

– Ха-ха-ха! – захохотала Светка. – Наша правильная викторианская Анджа не может поверить в то, что другие тоже – не лыком шиты. Если хочешь знать, сексуальный Виталик и гормонально отъехавшая Настька живут как братик с сестричкой, хотя и облизывают друг друга практически непрерывно. Виталик мне в этом поклялся, и я ему – верю! У них совместный деловой проект!

– У Настены с Виталиком? – искренне изумилась Анжелика. – Деловой проект? А можно узнать, в чем же он заключается?

– Можно! – торжествующе сказала Светка. – Проект, между прочим, уже не только запущен, но и уже дал первую прибыль. А на выставке офисной техники в Гавани получил, между прочим, медаль и заказов уже сейчас столько, что Настьке впору расширять свою контору. Только она об этом сейчас не думает, а думает, наоборот, о том, что надо бы квартиру побольше, чтобы с детской, и ремонт с дизайном, но Виталик ей пока и мечтать об этом запретил, чтобы она не перенапрягалась… И она уже водила его в гости к Израэлю, а Израэль потом звонил мне, и волновался, и спрашивал: не антисемит ли Виталик? Наверное, переживал за свою звезду Давида с алмазами и еврейских родственников. Я его уверила, что Виталик никакой не антисемит – правильно ведь?

– Вроде бы ничего такого… А что же проект? – напомнила Анжелика.

– Это такая компьютерная техника с настькиным дизайном и целыми наборами. Обставляешь, например, офис или квартиру техникой в стиле – «морское побережье» или «русский лес». Виталик даже придумал в комплект с каждым набором давать такой диск в подарок от магазина – где-то море шумит, где-то птички поют, а где-то мартышки кричат…

– Ага! Поняла! – быстро сориентировалась Анджа. – Молодцы, ребята! Очень креативно! Все эти серые ящики действительно были скучные и напрашивались… Оживление техногенной среды. Пост хай-тек. Я помню, в какой-то старой фантастике космонавты тосковали по родине и вешали порезанную бумажку на вентилятор и было похоже, что лес шумит…

– Ну, Настька, как ты понимаешь, старую фантастику не читает, да и Виталик тоже, так что это их совместное ноу-хау. Он, кстати, оказался весьма оборотистым, и уже через свою фирму оформляет патент… Начальство его, конечно, сразу повысило – сделало сначала старшим менеджером, а теперь – начальником отдела. Настька, конечно, всю славу – ему, ей-то самой, ты знаешь, сто лет ничего не надо…

– Верь, я действительно за них рада, – сказала Анжелика.

– Но Тонька-то твоя – какова, а! Р-раз и…

– Надо полагать, что некоторые склонности Антонины просто молчали до времени, – подумав, сказала Анжелика. – Все-таки она – дочь Олега. Да и сама, помнится, в ранней юности увлекалась Гринписовскими акциями…

– Ага, Гринпис! Как же! Убил лесоруба – спас дерево! – Светка опять пьяно захохотала и отключилась.

* * *

– Настик, ты куда это собираешься? – спросил Виталик.

– Дела-а у меня, – откликнулась Настя, тщетно пытаясь застегнуть сапог на распухшей ноге.

– Что за дела? – удивился Виталик. – Ты мне ничего не говорила. С фирмы звонили? Зачем они тебя опять беспокоят? Тебе же лежать надо, ногами кверху, как врач сказал, чтобы отеков не было. Хочешь я им позвоню, передоговорюсь? Пускай сами приезжают, если им нужно…

– Не надо никуда звонить, – сказала Настя. – И фирма тут не причем.

– Ты к врачу? Или в магазин? Тогда давай я с тобой пойду. Мало ли что?

– Нет, Виталик, не на-адо со мной, – Настя вроде бы даже смутилась. – Я к Каю иду, мне с ним поговори-ить…

– Зачем это?! Что ты, не можешь с ним поговорить, когда ты там этим ансамблем занимаешься? Совершенно, кстати, тебе это теперь ни к чему: темно там, пыльно, музыка все время грохочет. Фирма – ну бог с ней, но надо же и о своем здоровье подумать… Там с ним и разговаривай! – совершенно непоследовательно закончил Виталик.

– Ну, Вита-алик! Ну чего ты, в самом деле… – Настя не знала, что сказать и от этого явно нервничала. Кровь отлила от лица, на тугих щеках стали заметны пигментные пятна, а зеленые глаза превратились в щелочки. – Я там у них рисовать могу, а говорить не могу, все время кто-то мешает… Мне одной надо…

– Опять этот Кай! – Виталик вскочил и всплеснул руками. – Везде этот Кай! Куда не сунешься, везде – он! Честное слово, Настик, если бы я был по специальности не менеджером по электронике, а киллером, так я пристрелил бы этого Кая бесплатно, даже без всякого заказа!

Настя молча шагнула к Виталику, встала на цыпочки и влажным холодным носом успокаивающе поелозила по его чисто выбритой щеке. «Так собачки делают,» – подумал Виталик и едва не прослезился от обиды и умиления.

– Мне Кай все равно, – сказала Настя. – Ты мне верь, Виталик. Я – настоящий честный хемуль, не то, что Антонина. Она-то все прикидывалась хемулем, а на самом деле – Снусмумрик, как и ее родители.

– Был бы я киллером… – мечтательно закатив глаза, пробормотал Виталик.

– Ты – мой хемуль, – строго сказала Настя. – И я тебя таким люблю.

– А как он родится, – Виталик с нежностью и некоторой опаской погладил Настю по сдобному, округлому животу. – И тоже по веткам прыгать начнет? Что мы тогда делать будем?

– Ничего, – Настя пожала плечами. – Будем его любить и воспитывать, как настоящего хемуленка. А если он все же не воспитается и уйдет, тогда напечем ему пирогов в дорогу и помашем хвостами. Но у нас же тогда еще другие, стопроцентные хемулята останутся, которых я от тебя рожу…

– На-астя-а, – сказал Виталик и сжал кулаки, чтобы не заплакать. В сущности, он был очень сентиментальным человеком, только рядом с Антониной эта его черта как-то не проявлялась. – Я тебе бифидок низкокалорийный купил…

– До свидания, Виталик, – сказала Настя. – Когда вернусь, будем плиту в кухню подбирать по каталогу.

* * *

– Они ничего не боятся – и в этом все дело, – сказала Мария Алексеевна Огудалова и отпила апельсиновый сок из высокого стакана.

Вместе с Вадимом и продюсером Погорельцевым она сидела за столиком в кафе концертного зала. За соседним столиком расположились Света и Лена. Шум разговоров вокруг напоминал о больших старых вентиляторах.

– Это смелость отчаяния, – заметил Вадим. – Хуже того, что случилось с ними в самом начале жизни, уже ничего не может быть.

– Но они точно решили? – спросила Мария Алексеевна у Вадима, дождалась кивка и обернулась ко второму собеседнику. – И вам, любезнейший Петр Игоревич, значит, тоже – от ворот поворот?

– Угу, – пробормотал Погорельцев, который пил коньяк из широкого бокала. – Умственно отсталые – что с них возьмешь? Не понимают своей выгоды…

– Не скажите, – задумчиво возразила Огудалова, вращая на пальце золотое кольцо с огромным рубином. – Не все так просто. У мужа той женщины Светланы много денег, да и… Да и в самих этих женщинах – что-то такое в них есть… Особенно вот в той, некрашеной, которая с тем потрясающе красивым иностранным мужчиной… археологом, кажется?

– Я знаю этих женщин много лет, – сказал Вадим. – Они фактически в одиночку пережили все наши смутные времена, заплатили полную цену, но при этом ни разу не прогнулись и никого не предали. И точно такими же – не прогибающимися – воспитали своих детей, родных и приемных. Формальный успех вроде бы на нашей стороне, но ведь, согласитесь, Мария Алексеевна и Петр Игоревич, мы не можем сказать того же – о себе? Ведь нам с вами приходилось прогибаться?

– Ну разумеется, и неоднократно ! – энергично подтвердил Погорельцев. – Если хочешь преуспеть, то как же иначе?