Детектив-чародей
Шрифт:
Неожиданно у неё в голове явственно возникла картина: она лежит на кровати, закрыв глаза, а Джонатан осторожно снимает с неё ночную рубашку. А над ними сияет розовым светом хрустальная виноградная гроздь.
Мария тряхнула головой, пытаясь отогнать диковинное видение.
– Кажется, я знаю, где Катя, - вслух сказала она. Уверенно.
Они очутились в мире Джонатана, совсем близко от его избушки. Настолько, что можно было различить виноградные грозди с ядовитыми плодами и искусную
– Думаешь, его тут нет?
– дрожащий голос Кобзара ничуть не вдохновлял Марию на подвиги.
– Не знаю, - её плечи, руки и ноги дрожали.
– Ещё полчаса назад я была уверена, что могу его чувствовать. Ну, как он Стэллу и Люмис.
– Так ты его трахнула?
– восторженно воскликнул Кобзар.
– Ну, ты и крутая!
– Боюсь, что это ничего не дало. Возможно он меня сильнее.
– Кажется?
– Кобзара тоже затрясло.
– Слушай, может, пойдём отсюда? Пускай Дэвид сюда лезет, почему именно я? Можно подумать, я самый храбрый!
Мария с насмешкой оглядела его светлые волосы, огромную мускулатуру, что делало гиганта похожим на эллинских богов.
– Идём скорее, молись, что бы его не оказалось за нашей спиной!
Но они преспокойно вломились в незапертый дом. Действительно, странно было бы запирать единственный дом во всём мире, где нет больше никого и ничего, кроме природы.
– Ищи везде, особенно налегай на подвалы!
– нервно кричала Мария, распахивая первый же попавшийся шкаф.
– Погоди, ты считаешь, что Катю спрятал Джонатан, а не Анжела?
– Кобзар совсем потерялся в ситуации.
– Ты ищи, ищи, потом тебе всё поясню, - шипела Мария, вываливая из шкафа вещи прямо на пол. Её не заботило, что их обыск выглядел так явно - ей нужны были быстрые результаты.
Услышав громкий возглас Кобзара, Мария вынырнула из-под кровати, где не нашла ничего, кроме пыли: - Нашёл?
Не услышав ответа, девушка бросилась в подвал, куда ранее направился мужчина.
В подвале - широком и высоком, как кинотеатр - она увидела застывшую, словно статую, фигуру Кобзара. Его глаза уставились на подвешенный к стене белый экран. На него невидимый кинопроектор проецировал кадры… фильма, как сначала подумала она.
На широкой кровати лежала спящая или мёртвая девушка в тонкой ночнушке, скорее обрисовывающей, чем скрывающей молодое тело. Парень склонился к ней и осторожно накрывал ладонью грудь, с опаской уставившись в её точёное, застывшее лицо. Затем послышался звук расстёгиваемой ширинки. Парень лёг между ног спящей, задрал рубашку.
На экране, как в порнухе, отчётливо виделись их тела, поэтому Мария с ужасом увидела, как её… спящую!… насилует… Джонатан.
– Выключи!
– завопила она, очнувшись от шока, сковавшего внезапным ужасом даже мысли.
– Вык-лю-чи!
Её трясло. Она узнала себя, узнала Джонатана. И лампу в виде розовых гроздей винограда над их телами.
– Ненавижу!
– шептала она, шатаясь.
Кобзар едва успел подхватить рухнувшее тело.
– Чай, кофе, спирт?
– бокалы и чашки грохочут на подносе, как дождь, у Люмис дрожат руки от жалости.
Но Мария смотрит
в одну невидимую точку в пространстве, даже не шевелясь. Она чисто умыта, облачена в тёплую ночнушку, но неподвижна, как красивая кукла. Люмис в отчаянье швыряет поднос на стол - ничего, естественно, не разбивается. Она хватает бокал, наполненный водкой, и решительно всовывает в белые пальцы девушки.Мария пьёт, не морщась, словно актриса, полностью ушедшая в роль.
Через минуту она начинает раскачиваться и что-то напевать, по-прежнему глядя в пустоту. Всхлипнув, Люмис бросается из комнаты подруги и попадает в невозмутимые объятия Дэвида.
– Ну, как там она?
– спрашивает мужчина, обнимая Люмис.
– Ой, плохо! Боюсь, она обезумела. Мария так переживает, что Джонатан стал её первым мужчиной, овладев ею во сне.
– Какая разница, кто твой первый мужчина? Своего первого я даже и не помню в лицо, - зевнула Арина.
– Нашла от чего с ума сходить!
– Конечно, тебе легко говорить!
– напала на неё Люмис.
– Тебя же никто не насиловал!
– Эх, член бы ему отрезать!
– мечтательно заметила Сара.
– Вот меня в одном из миров пропустила через себя вся инквизиция, и ничего, живая! Можешь ей передать.
– Да уж, - неуверенно заметила Далила.
– Даже обидно, что он не покусился на меня, - она оправила брючный костюмчик, подчёркивающий стройную фигурку с небольшой грудью.
– Так у меня комплекс неполноценности появится.
– Теперь Джонатан чует нас всех, - сумрачно заметила Стэлла. Бросив быстрый взгляд на парней, усмехнулась: - Кроме вас. Да ещё этой старухи Арины, сухорёброй маньячки Сары и бесцветной Далилы. У него - губа не дура! Интересно, когда он примется за вас, мальчики? Это будет больно, но - справедливо!
Дэвид тихонько зажёг ароматические высокие свечи, прикрыл газовые шторы, сквозь которые просвечивалось звёздное небо, раздул огонь в камине, поправив кочергой сандаловые дрова, издающие пряный аромат.
Мария, сидя на широкой кровати с атласным бельём, следила за ним с кривой усмешкой. Её глаза затянули тени.
– Зачем это всё? Это уже ничего не значит, ничего! Зачем столько внимания изнасилованной шлюхе? Я опозорилась дважды: когда переспала с Джонатаном, и, когда он изнасиловал меня… спящую. Она до боли закусила губу, падая ничком на постель, разметав по белому атласу золотистые волосы.
– Джонатан - негодяй. Но ты мне нравишься такой, какая есть. Ты не первая из наших девушек, которую изнасиловали. Например, Стэлла…
– Я знаю, - оборвала его она.
– Откуда? Неужели вы с ней такие подруги?
– Да нет. Просто, когда я жила в университете, Джонатан подарил мне очень реалистичный сон про это. Наверное, намекал. А потом я сама отдалась ему, я изменила тебе, мой милый, с собственным насильником!
– причитала девушка, ломая руки и заливаясь слезами.
– Какая же я тварь! Или это Джонатан такой великий маг?
– С людьми такое бывает, - усмехнулся Дэвид, ложась с ней рядом и обнимая.
– Во всяком случае, я очень тебя хочу и ничего не могу с этим поделать!