Детектив для попаданки

Через какое-то время издалека слышится рев мотора и я вновь сажусь, устроив себе передышку. Шум нарастает и вскоре различаю в облаке пыли знакомый силуэт черного джипа. Сердце замирает в надежде на скорую помощь и начинает радостно колотиться, когда джип тормозит около меня.

Из подъехавшей машины выходит Аким. Никогда еще в жизни не была никому так рада! Он в рашгарде с разинутой волчьей пастью на груди и смотрится не по-детски воинственно. Похоже, мой призыв о спасении выдернул его прямиком с тренировки!

Всего за пару секунд он оценивает мой плачевный вид, в глазах загорается беспокойство, он опускается рядом на корточки, спрашивает:

– Кто тебя так извазюкал? Ты вся дрожишь... Идти можешь?

Мотаю головой. Аким осматривает мою лодыжку, и только сейчас, следуя за его взглядом, я замечаю, как сильно она распухла. Нога выглядит чудовищно: вдвое толще, чем надо. Муж достает из багажника плед и накидывает на переднее сиденье. Затем как будто играючи поднимает мои пятьдесят пять кило с дороги и бережно устраивает на плед, закутывая меня, как гусеницу в кокон. Мне не по себе: я грязная и весьма экзотично пахну канавой с легким оттенком псины. Запоздало пытаюсь протестовать – не хочу испачкать светлую, кожаную обивку салона, но он досадливо шикает на меня и приказывает не париться по пустякам.

Собаку устраивает за задними сиденьями, и мы куда-то едем. Тепло потихоньку растекается по телу, и мышцы, наконец, расслабляются в блаженной истоме. Грудь наполняет давно забытое ощущение покоя: обо мне заботятся! За меня решают проблемы! С благодарностью смотрю на Акима и в сотый раз пищу ему свое: «спасибо!» В очередной раз слышу терпеливо-ворчливое: «А что ты хотела? Ты все еще моя жена!», «В суд тебя доставлю целой и невредимой!»

Сначала отвозим домой Рекси и тут же едем дальше. По пути рассказываю ему, что со мной случилось. Выясняю, что та дорога, по которой я бежала, упирается в тупик через пол часа езды на машине. Сжимаю кулаки от возмущения. Вот же врунья эта Катя!

Через пол часа мы уже в больнице. Аким повсюду носит меня на руках, и это ужасно смущает, учитывая, мое неприглядное состояние. К счастью, мед персонал вскоре подкатывает нам коляску. Прохожу через скучные процедуры. Рентген, осмотр у врача и вердикт: у меня всего лишь вывих. Я попадаю к тому же травматологу, что осматривал меня и после сотрясения. Он хмурит густые брови, грозит мне пальцем и бранится:

– Что же вы, Катенька, так неосторожно? Вам сказали «постельный режим», а вы сразу бегать отправились! Я вам сейчас снова пропишу постельный режим и надеюсь, на сей раз вы намерены его соблюдать!

Увидев мое недовольное лицо, он сердито заявляет:

– Конечно, вы вправе гробить свое здоровье, но имейте в виду: ваша лодыжка сейчас уязвима. Одно неверное движение – и гарантирую вам либо порванные связки, либо перелом. Надеюсь если не на ваше благоразумие, то хотя бы на вашего мужа!
– он сурово поглядывает на Акима и тот, мрачно кивнув, обещает:

– Привяжу ее к кровати, док! Будьте уверены!

Отправляемся домой. По дороге вспоминаю про свекровь, хочу предупредить ее, что свой телефон я потеряла и что связь пока будем держать через Акима. Пока едем, возникает ощущение дежавю. У меня снова нет средства связи и мне опять приходится выпрашивать у мужа его гаджет. Он неохотно протягивает смартфон и ворчит:

– Кому бы ты ни звонила, о чем бы ни договаривалась, знай, что из дома я тебя не выпущу!

Прячу в ладони ухмылку. Ну, это мы еще посмотрим!

Набираю номер Алены, но, едва узнав мой голос, она торопливо тараторит. Объясняет, что очень сейчас спешит. И просто обязана меня предупредить, что семья Васильевых ждет меня во вторник, к девяти. Алена за мной лично заедет пол девятого и отвезет к ним домой. Прежде, чем я успеваю ответить, суетливо прощается и нажимает отбой.

Сижу и про себя планирую. По моим подсчетам, исходя из предыдущего опыта, отек за три дня спадет, и во вторник буду готова стать няней!

Возвращаю Акиму телефон, наши глаза встречаются, пальцы соприкасаются на миг и меня пронзает мощное, невыносимо прекрасное ощущение нежности.

Вдруг понимаю: нет, это не дежавю, а совершенно новый виток в моей жизни. Разве сравнишь эту осторожную, умелую езду с той, первой поездкой в Катином теле, когда мы сосчитали все ямы на дороге?

Сейчас меня то и дело греют взволнованные взгляды Акима, когда мы останавливаемся на перекрестках. Трогают его скупые вопросы о самочувствии. Приятны его случайные прикосновения, когда он поправляет на мне плед, хоть в этом и нет необходимости. Может, оно и к лучшему, что я свалилась в канаву?

Оказавшись дома, Аким первым делом относит меня в ванную на втором этаже. Комната огромная, отделана нежно-бирюзовой кафельной плиткой с вкраплениями из декоративного камня. Здесь есть вместительное джакузи, которое я на днях успела опробовать. Отдельная дверь из затемненного стекла ведет в небольшую сауну. Усадив меня в джакузи, Аким буднично велит раздеваться. Сам тут же показывает пример. Сбрасывает свой грязный рашгард и засовывает в стиральную машинку, стоящую тут же, в углу. Раздеваюсь до белья, протягиваю ему грязные тряпки и заявляю:

– Спасибо, дальше я сама. Душевую лейку мне дай, пожалуйста, прежде, чем уйдешь! И еще гель для душа, шампунь и полотенце вот на этот стульчик кинь!

Он вроде смотрит спокойно, но выражение его лица я никак не могу расшифровать. Насмешка? Упрямство? Раздражение? Не понимаю! В такие моменты ужасно теряюсь и жду, пока собеседник хоть как-то проявит свои мысли! Что он и делает, сообщая:

– Мне по барабану, как тебя мыть: в белье или без. В последний раз спрашиваю: хочешь помыться нормально, без тряпок?

Упрямо сжав губы, мотаю головой, прижимаю колени к подбородку и обхватываю себя руками.

Он включает душ и обдает меня мощной струей теплой воды. Вода затекает в широко открытые от удивления глаза, рот, и я моргаю, плююсь и фыркаю от неожиданности. Не думала, что у него хватит наглости!

– Я сама! – кричу, вытирая лицо, и он вкладывает мне в пальцы шампунь. Намылив голову, протягиваю ладонь, ожидая лейку, но он мягко отводит ладонь в сторону и заявляет:

– А теперь я. Откинь голову назад. Да, так.

Не знаю, почему его слушаюсь. Зажмурившись, ничего не вижу и чувствую себя совершенно беспомощной. А еще голодной и уставшей. Хочется побыстрее отмыться и направиться либо в кровать отлеживаться, либо на кухню есть-пить! Спорить с ним – лишь время терять! Аким аккуратно смывает с меня теплыми струями шампунь, нежно поглаживая голову ладонью свободной руки. Интересно, он сейчас тоже о разводе радеет?

– Ммм, как приятно, - невольно мычу, разомлев от удовольствия. – А теперь ты мне спинку потрешь?