Детектив Франции. Выпуск 7 (сборник)

— Время лечит, — пожал плечами Купер.

— Может быть, — согласилась Шейла. — Надеюсь, что это так.

Лейтенант поднялся.

— Вчера был страшный день, — остановила его Шейла. — Я хочу, чтобы все побыстрее кончилось. Неужели газетчикам обо всем нужно знать?

— Без них не обойдется.

Возникла долгая пауза, как будто лейтенант не решался сказать что-то еще.

— Вы позволите мне как-нибудь пригласить вас поужинать? — краснея проговорил он наконец.

— Весьма любезно с вашей стороны, — улыбнулась Шейла.

— Нет, в самом деле, — воодушевился Купер. — Для меня это была бы большая радость…

Шейла вздохнула:

— Странно… Я представляла полицейских совсем не такими.

— Я принимаю это как комплимент, — Купер покраснел еще больше. — Извините, вынужден оставить вас. Служба.

— Позвоните мне, — сказала она на прощание.

23

Дэн ждал. Вот уже три дня он не выходил из грязной кишкообразной комнатенки, которую хозяин гостиницы, мулат, сдал ему за тридцать долларов в день.

Про мулата, как и про многое другое, проговорился спьяну Ник. В комнате стояла скрипучая и жесткая кровать, по закутку, который мулат называл туалетом, ползали тараканы.

На полу, на кровати и на стуле валялись газеты.

Дэн ждал хозяина. Он не сводил глаз с окна, откуда была видна улица, и напряженно вслушивался в звуки, доносившиеся из-за двери.

По лбу у него струился пот. Ворот рубашки почернел, небритые щеки ввалились.

24

Он появился только в пять. Я увидел его из окна, он был один. Сейчас мне не хотелось, чтобы этот слизняк выдал меня полиции. Я слышал, как он шел по лестнице и как вошел к себе на второй этаж.

Я думал о Шейле. Она была мне нужна.

О чем еще думать? Я усмехнулся, вспомнив, как в ту ночь я лежал рядом с ней и у меня ничего не получалось и как на вторую ночь чуть было не повторилось то же самое.

И все из-за Ричарда. Вся моя жизнь перевернулась из-за него.

Я слышал, как внизу мулат спорил из-за меня со своей женой. Она то и дело перебивала его, с каждым разом все громче. У нее был низкий грудной голос. Она была, как и ее муж, полукровкой, но темнее, чем он. И когда я слышал ее голос, мне еще больше хотелось Шейлу.

Я был рад, что убил Ричарда, хотя теперь мне нужно было осторожно выждать, пока все уляжется, прятаться, чтобы потом найти Шейлу и уехать с ней в другую страну. Можно было уехать одному и ждать, когда она ко мне переедет, но так долго ждать я не смог бы. У меня оставалось девяносто пять долларов, и завтра я должен был убраться из этой комнаты. Но дарить лишние деньги хозяевам мне не хотелось.

Внизу скрипнула дверь, хозяйская жена что-то сказала. По лестнице прокатилось эхо. Затем послышались ее тяжелые шаги.

Она поднималась ко мне. Вошла в дверь, не постучав.

— Есть новости, — сказала она, показав издалека газету. — И лучше вам отсюда съехать.

— Потому что вы заложили меня полиции? — спросил я.

Она настороженно посмотрела на меня.

— Вам лучше съехать, — повторила она. — А полиции мы ничего не сообщали, потому что она гоняется за вами, как за бешеной собакой. Даже если вы плохой человек, наш долг был помочь нашему брату по крови, но теперь мы уже не можем вас здесь прятать.

— Почему? Боитесь, что я еще кого-нибудь убью?

— Мы ничего не боимся, но вам надо уйти.

— Я заплатил до завтра.

— Я говорю о другом, — сказала она. — Про вашего брата поговаривали, будто он вам угрожал, но женщина, которую вы убили, вам не угрожала, а вы изнасиловали ее, убили и ограбили.

Я рассмеялся. Изнасиловал и убил. Разумеется, я же негр.

— Послушайте, — сказал я. — Вы прекрасно знаете, чего в этой стране могут понаписать про негров. Но я ее не убивал. Я только один раз ударил ее, чтобы она замолчала.

Она смотрела на меня все более тревожно.

— Я здесь уже три дня, — сказал я. — Если бы был какой-нибудь риск, вас бы уже давно вычислили.

— Теперь там взялись за дело.

Я начал выходить из себя. Она разговаривала со мной таким бесстрастным голосом, как будто все доводы, которые я приводил, с самого начала не имели никакого значения.

— Ладно, — согласился я. — Завтра вечером, как и договорились, я уйду. Естественно, суетиться не советую.

Должно быть, я начал говорить слишком громко, потому что на лестнице раздались шаги мужа.

— Вы, разумеется, считаете, что тридцать долларов в день за эту мерзкую комнату маловато, — продолжал я.

— Не за комнату, — все так же тихо произнесла она. — За нашу жизнь и свободу. Мой муж был против того, чтобы вы у нас оставались.

Как раз в этот момент ее муж появился в дверях. Он старался не смотреть на меня и остановился позади жены.

— Дайте мне газету, — потребовал я.

— Послушайте, — начал было мулат, — мы сделали все, что могли, но, старина, они начали прочесывать все кварталы, и теперь — кто знает, кто знает… Послушайте, старина, вам придется переехать из нашей гостиницы.

Я сделал шаг вперед. Женщина не двинулась с места, мулат чуть подался назад.

— Я хочу прочесть, что там понаписали, — повторил я.

Я должен был прочесть эту газету, прочесть немедленно. Там наверняка было что-то про мою жену. Мулат выскочил из-за спины своей жены, выхватил у нее из рук газету и отбежал к двери.

— Убирайтесь — и будете читать любые газеты, какие захотите. Я даже верну вам деньги за завтрашний день.

Я точно рассчитал свой прыжок. Этот хмырь еще не был Знаком с моей реакцией. Он попытался отпрыгнуть назад, но я уже схватил его и, затащив в комнату, пинком захлопнул дверь.

— Дай сюда газету!

Его жена не двинулась с места. Она смотрела на меня полными ужаса глазами, прижав руки к тяжело вздымающейся груди.

— Дай… — повторил я, глядя на нее.

Она подняла газету с пола и протянула мне. Я сунул ее в карман.

— А теперь — шнурок от занавесок.

Она молча повиновалась и сорвала с окна тонкую крученую бечевку. Мулат не протестовал. Он был ни жив ни мертв от страха. Я сунул ему под нос кулак.

— Смотри, — сказал я, — говорят, что вот так я убил женщину.