Детектив США. Выпуск 11

Боже мой, так ездил я в отель «Феникс» или нет? За столь короткое время я не мог обернуться. Было семь часов, ровно семь, когда у меня возникло это непреодолимое желание. Меня вновь начал охватывать страх. Я все помнил, все до мельчайших подробностей: мои рассуждения, панику, пятно на левой руке, все до того момента, как я вышел отсюда. Вспомнил про записку. Записку, которую я написал Брюсу Уилсону, если я все это не выдумал.

Я взбежал вверх по лестнице и помчался по коридору в контору. Включил свет и подскочил к столу. Записка лежала на месте. Я дважды прочитал ее, вспоминая. Казалось, все это произошло всего лишь несколько минут назад. Я посмотрел на часы. Без десяти восемь.

Значит это все-таки случилось. По крайней мере, что-то случилось. Я вышел в пять или десять минут восьмого. Более получаса выпало, в голове ничего не осталось. Я прикусил губу, напряженно пытаясь вспомнить, куда я ездил, что делал, с кем встречался. За эти вычеркнутые минуты я мог даже убить человека. Я подумал о Джее Уэвере и содрогнулся.

Я сел за стол и попытался немного расслабиться. Я явно дал волю воображению. Я сказал сам себе, что не совершу убийства, даже если буду находиться под гипнозом. Брюс говорил, что хотя он и считал такой гипноз возможным, для него потребуется много времени. Даже опытный гипнотизер, просто щелкнув пальцами, здесь ничего не добьется.

Все, что мне оставалось, это успокоиться, не потерять голову от страха и мыслить логически четко и ясно. Я же не был каким-то дикарем, поклоняющимся в джунглях каменному идолу и верящим в чудеса и волшебство. Я был взрослым человеком, а не машиной с кнопками «стоп» и «пуск», не концентрацией рефлексов, которыми мог управлять другой человек, и не средством, которое он мог бы использовать в своих целях..

Однако в горле у меня пересохло, и я знал, что в данный момент я даже не мог доверять своим собственным мыслям. Я ничего не мог вспомнить. Я снял пиджак и снова закатал рукав рубашки… Посмотрел на смазанное йодом пятнышко; ранка уже подсохла. Я думал обо всем, что мог вспомнить и ничего путного из этого не выходило, не считая того, что я действительно мог съездить в «Феникс». Однако в памяти ни малейших следов того, что я там делал. И я знал, что никогда не выясню это, если только не поеду туда снова, но я боялся ехать. Меня сковал какой-то суеверный страх. Интересно, подумал я, испытывает ли то же самое душевнобольной в моменты просветления сознания.

Казалось, я живу в двух разных мирах, разделенных стеной забвения, в разное время. В некотором роде это была вызванная гипнозом шизофрения, раздвоение человека на два существа, не подозревающих друг о друге. Интересно, что за человек был Марк Логан, которого я не мог вспомнить. Может в плоти человека было не два, а несколько существ, как в романе Роберта Стивенсона между его героями Джекиллом и Хайдом были мириады людей, заключенных в одной оболочке, которая ходит, мыслит и говорит подобно одному человеку. Слишком я разнервничался. Нельзя сидеть здесь, уставившись на руку и предаваясь сумасшедшим мыслям.

На руку… Между кистью и локтем появились две красные точечки — не такие, как та, которую я заметил утром, а поменьше, еле видимые.

Я внимательно посмотрел на них, потрогал. Боли не чувствовалось, хотя кожа была проколота. Час назад их не было. В этом я был твердо уверен.

Несколько минут я спокойно сидел, раздумывая, пытаясь систематизировать мои мысли и выработать план действий. Потом встал, надел пиджак и вышел из конторы.

Я стоял у отеля «Феникс» и смотрел на неоновые буквы. Было страшно. Если я здесь уже однажды был и ничего не помню, значит все это может повториться. Но по крайней мере я знал, что раньше направлялся в номер 524; естественно, со мной ничего не случится в ярко освещенном холле.

Я вошел внутрь и направился к стойке.

Высокий, лысеющий клерк поднял голову.

— Да?

— Не скажете, кто живет в номере 524?

Он слегка нахмурился.

— Ну, я не думаю…

Я протянул раскрытый бумажник через стойку, чтобы ему было видно мое удостоверение.

— Послушайте, — произнес я, — может это мелочь, а может и что-то важное. Я проявляю максимум осторожности, чтобы ненужный скандал… — Договаривать я не стал.

— Скандал?

— Возможно. Может быть это не тот человек, который мне нужен. Если бы вы только дали мне его фамилию?

Он прикусил губу.

— Ну… вы будете осмотрительны?

— Максимум осмотрительности.

Он немного помялся, потом пошарил по регистрационным книгам.

— Смит, — сказал он. — Дж. А. Смит из Сан-Франциско.

Смит. Я мог бы и догадаться. Дж. означало, наверное, Джон.

— Мистер или миссис Смит? — спросил я.

— Странно. Не знаю. Заказ был сделан по телефону.

— Кто-нибудь видел этого Смита?

— Правда, сэр, не могу вам ничего сказать. У нас больше семисот номеров. Невозможно…

— Да. Спасибо. Полагаю, этот Смит выехал?

Он посмотрел карточку.

— Нет. Еще нет. По крайней мере, по моим книгам.

— Большое вам спасибо.

— Вы… проявите осмотрительность?

Я кивнул и отошел от стойки. Сел в углу холла и закурил. Будь я проклят, если по собственной воле поднимусь в номер 524. Может пора вызвать полицию, но что я ей скажу? Надо признаться, я боялся, что они найдут что-нибудь обо мне, чего я сам не знаю, а может и не хотел знать. Я был в таком замешательстве, что даже вел себя необычно. Лучше встретиться с человеком, вооруженным 11-мм автоматом, чем постучать в дверь наверху.

Я заметил, что за мной наблюдает маленький рыжий посыльный в форме. Он почесал свои рыжие усики и кивнул мне. Что касается меня, то я его никогда не встречал, но он вел себя так, как будто был знаком со мной.

Я нерешительно улыбнулся и кивнул. Он подошел ко мне.

— Привет. Получилось?

— А?

— Наверху, я имею в виду.

— Слушай, — сказал я. — Как давно это было? Это дело… наверху?

Он озадаченно посмотрел на меня.

— Шутишь?

— Говори!

— Ну… час назад, может меньше. Ты что, не помнишь?

— Нет. Что случилось?

У него сузились глаза.

— Ты помнишь, что дал мне сто долларов?

— Какие сто долларов?

Он облизал губы.

— Ладно — сказал он. — Я… я сейчас вернусь.

Я схватил его за руку, — Стой. Если я дал тебе сотню, она твоя. — Я соображал, что же мне ему сказать. — Слушай, малыш. Я частный детектив. Я тебе об этом говорил?

Он кивнул, пристально глядя на меня.

— Я веду расследование. Меня… ударили по голове. Совсем недавно один малый врезал мне. Вот, смотри. — Я повернул голову, чтобы он мог посмотреть на наклейку.

Когда я снова посмотрел на него, рот у него был широко раскрыт, и он медленно покачивал головой.

— Оглушил меня ко всем чертям. Ничего не помню, что произошло в течение дня. Наверное, разбил мне что-нибудь.

— Да — сказал он. — Боже.

— Слушай, малыш. Ты должен рассказать мне все, что знаешь о том, что я делал. Я заплачу…

Он поднял руку.

— Мистер, та сотня — мои самые большие чаевые. В нее все входит.

Он выложил всю историю, рассказал все, что знал. Получалось, что я поднялся наверх, но в номер 524 не заходил.