Детективное агентство "Клык оборотня"
Шрифт:
– Анна, ты знаешь, кому не подходят вызывающие платья?
– улыбка скривила мужские губы. Черт возьми, и эти губы никогда не будут меня целовать? За что такое наказание? Через неделю я, наверное, успокоюсь и смирюсь. А пока больно.
– Кому? – ответила я, собрав волю в кулак. Не плакать же здесь и не кидаться ему на шею?
– Тем девушкам, чью красоту они затмят. Наряд должен быть таким, чтобы гости говорили: «Она была прекрасна!», но при этом не вспомнили, что было на нее надето, - объяснил он в общем-то известную истину. Только сейчас я взглянула на нее немного с другой стороны.
–
– Я никогда этого не отрицал! – Антон с грустью посмотрел на меня. Ага, похоже, что плохо не только мне! Злая ты Стрешнева, что радуешься чужому горю. – Ань, ты прекрасна! И не стоит бояться яркого цвета. Он подчеркнет все, что дано тебе природой. И твой родной дядя точно не сможет тебя не заметить.
Я, честно говоря, изначально была уверена в другом. Считала, что к князю должна прийти скромная и милая племянница. Однако Ягр старше меня и долго вращался в мире местной аристократии. Ему и карты в руки. И кошелек в зубы…
– Давайте еще разок на него посмотрим? – не могу я вот так с ходу согласиться. Боюсь.
– Хорошо, давай! – миролюбиво согласился мужчина и попросил девушку пройтись и покрутиться.
Что удивительно, при ближайшем рассмотрении платье оказалось не все красным. Его плечи были бархатно-черными. И чем ближе к подолу, тем ярче горел алый. Эти же черные вставки шли по бокам, делая талию чрезвычайно узенькой, затем троились и спускались тонкими полосами почти до низа. Черные рукава неожиданно заканчивались … алыми крыльями бабочки. Я так и не поняла, как они устроены. Но вместо манжет были именно крылышки, которые держались видимо на магии и трепыхались при малейшем движении рук. При этом ткань оставалась мягкой и не мешала хозяйке платья.
– О, отличный выбор, Антон! – подала голос женщина в возрасте, непонятно откуда появившаяся в примерочной комнате. – Только оно самое дорогое в нашей коллекции. Тебя это не пугает?
Дама была затянута в бархат мышиного цвета. Ее, когда-то черные волосы, сейчас переливались сединой и выглядели чрезвычайно эффектно.
– Добрый день, Изабелла! – губы, по которым я страдала три минуты назад, снова растянулись в соблазнительной улыбке. – Для это девушки денег мне не жалко. Я готов на любые траты!
Хм, и кому он здесь наряды выбирал? Стало очень обидно. И даже претензий высказать не могу. Мне таких прав не дали. А Изабелла подошла ко мне, мягко приобняла за плечи и подтолкнула к ширме, расположенной неподалеку:
– Идите туда и начинайте раздеваться для примерки. Сейчас вам это платье принесут!
При этом манекенщица в моем наряде никуда не пошла, а осталась стоять у стены рядом с остальными девушками. Точно магия!
Не успела я стянуть свой наряд, как вошла продавщица, которая привела нас в vip-зал и повесила на крючок уже реальную вещь из бархата, шелка и перелива мелких бриллиантов, очень похожих на капли утренней росы. Крылышки, естественно, были и трепыхались также от любого движения воздуха. Она помогла мне переодеться. И я с замиранием сердца вышла на общее обозрение.
– Антон, заметьте, я даже вас не прошу показать сначала содержимое кошелька!
– рассмеялась, как я поняла, хозяйка магазина. – Сразу выдаю
После этих слов она встала и легкой походкой подошла ко мне. Придирчиво оглядела со всех сторон, поправила какие-то складочки, расправила крылышки и попросила повернуться.
– Хороша? – тут же уточнила у Ягра.
– Великолепна!
– растянул губы в улыбке работодатель. – Анна, ты затмишь всех красотой на балу у твоего дяди!
А Изабелла отошла на несколько шагов, давая мне возможность посмотреться наконец в зеркало, уперла руки в бока и неожиданно произнесла удивительную фразу:
– Анечка, если вы когда-нибудь будете сомневаться в любви Антона или кто-то попытается вам это внушить, не верьте! Потратить такую сумму он может лишь на любимую женщину.
А как же поиски истинной пары? Мое сердечко радостно подскочило и забилось быстрее. Истинной пока нет на горизонте. А я здесь. И сейчас он смотрит именно на меня глазами полными страсти и огня.
Глава 24
Глава 24
Сейчас, сидя перед большим зеркалом в своей комнате, я предавалась воспоминаниям. Над моей головой колдовал местный стилист, а мне ничего иного не оставалось. Да и вспомнить было что.
Платье в магазине упаковали в специальный чехол, а затем ловко согнули в несколько раз, что-то прошептали и превратили сверток в кулек, размером с небольшую дамскую сумочку.
– Не сомнется? – испуганно уточнила я у хозяйки салона. Как гладить всю эту красоту я представляла с трудом.
– Что вы, конечно, нет! – рассмеялась Изабелла. – Наша Анна Константиновна, государыня-матушка, приветствует такие изобретения, облегчающие жизнь женщинам, и платит хорошие премиальные их авторам.
Да, нашим бы россиянкам такие сумочки! По балам наши женщины не часто ездят. Но точно бы нашли этому способу достойное применение.
В детстве, когда папа был жив, он часто поговаривал, глядя на яркую соседку в дорогой шубе:
– Во по Римме сразу видно, кто в доме хозяин. Машины нет, но шуба есть!
Тогда я не понимала смысл этих слов. А сейчас с большим опозданием дошло. Хозяйкой этой России была женщина. А также здесь была магия. И для женщин оказалось очень много приятных мелочей, которые в других местах и не встретишь.
Потом мы погрузились в магобиль и отправились домой. И я наглым образом всю дорогу косилась на Ягра, переваривая замечание пожилой женщины о зависимости между деньгами и любовью. Наконец, Антон не выдержал, бросил на меня лукавый взгляд, поморщился и сказал:
– Что ты так на меня смотришь? Да, я скупердяй, которых еще земля не видывала. Зато всегда при деньгах и могу позволить нарядить свою женщину в такой наряд, который сразит всех наповал.
Последние слова он договаривал уже не глядя на меня, сосредоточившись на дороге или делая вид.
– Все-таки вашу женщину? – я тут же прицепилась к словам.
– Да, Анна, пока мою. Я же не скрываю, что люблю тебя. И только моя любовь заставляет меня сдержаться и не опрокинуть тебя в пучину страсти, а затем выплюнуть на берег с разбитым сердцем, - костяшки пальцев, сжимающих руль, побелели от напряжения. А мое сердце сжалось от жалости к себе, к нему, к нам обоим.