Детективное агентство "Штык" 2 (сборник)

Они сделали шаг, потом Кабанкин повернулся уточнить, через два каких дома, но попрошайка уже исчез.

— Смылся вниз, в подвал, - пояснил Тузов.
– Достать его?

— Не надо, я уже вижу пятно.

Словно кто-то разбил банку с краской, а потом попытался сделать вид, что это кровь и начал оттирать, но бросил на середине.

— Какой же это дракон?
– фыркнула Олеся. — Это ящерица на палочке!

— Что ты хочешь от невежественных пейзан?
– отозвался Ахмат, взлетая выше.
– Они и дракона никогда не видели!

— Кого?

— Пейзан, это алкоголики времен Прежних, от слов "пей за нас" или "пей за нах"!
– пояснил Тузов.

В доме с флюгером, да и окрестных началось шевеление, и рука Кабанкина потянулась к игольнику.

— Спаивали живых, секс-кукол им подсовывали, лишь бы избавиться от живых! Так и не смогли, пришлось устроить конец света и тот не помог!
– пафосно провозгласил Ахмат, вскидывая плазменник.

Тот оказался направлен прямо в лицо девице, попытавшейся выскочить на крышу.

— Держись за мной, вперед не лезь, если что - стреляй, - бросил Кабанкин Аллое и та послушалась.

— Дорогая, ты прекрасна, но тебе не удастся соблазнить меня, - тем временем проникновенно произнес Ахмат девице.

— Тебя?
– скривилась ты.
– Ты кто такой?

— Слушай, командир, это не та!
– крикнул сверху Ахмат.
– У той сиськи были меньше!

— Ты ж не видел лица, - усмехнулся Кабанкин.
– Мы ищем Амалу Липучку, чтобы поговорить!

Девица на крыше сделала какое-то движение, но Ахмат опять наставил оружие и цокнул.

— Раздевайся, - скомандовал он.

— Еще чего!

— Вдруг у тебя там оружие?

— Знаю я, что ты ищешь, карлик похотливый!

— Приятно знать, что слава обо мне разошлась так широко. Раздевайся!

— Просто скажите, где Амала и мы уйдем!
– крикнул Кабанкин.

— Да не скажет она!
– отозвался Тузов.

Иван ощутил опасность, выстрелил, почти вслепую, за спину из-под руки и раздался легкий вскрик, лязг упавшего ножа. Аллоя даже не поняла ничего, запоздало и замедленно начала разворачиваться, когда уже все закончилось. Ахмат покосился в ту сторону и в эту же секунду девица, которую он держал под прицелом, прыгнула, словно отрицая законы тяготения. Взмыла и толкнулась ногой об спинку летающего кресла, посылая Ахмата ниже, и в великолепном прыжке - двух прыжках - перемахнула улицу.

Прокатилась по крыше и начала падать вниз, наполовину парализованная.

— Ханг!
– воскликнула Олеся, взмахивая посохом и подхватывая падающую заклинанием.

В посох врезался нож, завибрировал и Кабанкин, опустивший было игольник, выстрелил еще раз. Из окна вывалился первый стрелок - тоже девица, и ее подхватил Ахмат, жадно облапал, пользуясь возможностью.

— Точно та!
– радостно возопил он.

— Жыждададиди, - невнятно пробормотала та.

Из дома хлынула толпа чумазых детишек, громко плачущих (и прячущих в руках мелкие пыряла, не ножи, а именно пыряла, вроде гвоздей и шила) и умоляющих не трогать их старшую сестренку, маму, тетю, кормилицу и много кого еще.

— Командир, не слушай их!
– возопил Ахмат, опуская с девицей и продолжая ее лапать.
– И не подпускай к себе!

— Мы не собираемся их трогать, - заверил детишек Кабанкин.

Отгородил собой от детей Аллою и не подпускал их близко, хотя чумазые и пытались.

— А вот он тлогает!

— Гани манэту!

— Тлогает!

— Рядовой Тузов, отставить трогать, - улыбнулся Кабанкин.

— Вдруг у нее еще ножи! Отравленные! Или заточка, как у этих мелких пиздюков!

Те собирались еще что-то сказать, но Олеся махнула посохом и воцарилась тишина. Обитатели единорожьего тупика попрятались (самые умные сразу сбежали), дети открывали и закрывали рты, но молча, и уже даже не пытались делать вид, что они плачут.

— Мы позовем стражу!
– пискнули откуда-то издалека, куда, похоже, не дотянулось заклинание.

Топот ног, звук удара о что-то, вскрик.

— Зовите, - пожал плечами Кабанкин и указал за спину.
– Знаете, кто это?

Мелюзга уставилась на Аллою, пытаясь понять, кто перед ними. Тут то ли не слышали о "Штыке" и капитанской дочке, то ли наоборот, слышали слишком хорошо, раз знали про Ахмата. Кабанкин хлопнул себя по лбу и сообщил Липучке, наконец-то выпущенной из рук Тузовым.

— Мы пришли задать пару вопросов о том, откуда взялось это зелье. Никакого преследования, стражи, расследований, просто ответы на вопросы, даже с оплатой.

— Как это с оплатой?
– возмутился Ахмат.

— Да, ты свою натурой уже взял, - хохотнула Олеся.

Покосилась на детишек, которые, пошушукавшись, уже бесстрашно подбирались ближе, несмотря на то что их заткнули. В общем-то, в чем-то они действовали верно, даже самых сильных магов можно было забить толпой, расстрелять, перегрузив волшебные щиты, или просто зарезать, если маг забыл поставить броню от холодного оружия. Примерно так с магикалами и справлялись в Отряде Очистки, выявляли слабые места, от чего нет защиты и потом убивали или прогоняли.

— Верни им подвижность и возможность говорить, - сказал ей Кабанкин, наставляя на детей игольник.

Те улыбались щербато, демонстрировали пустые руки, некоторые даже складывали ладошки лодочкой, будто просили подаяние.

— А если сбегут?

Иван лишь усмехнулся уголком рта и решил рискнуть, спрятал игольник. Все равно он выхватил бы оружие быстрее любого из местных и если тут про них знали и слышали, то должны были представлять возможности. Попытка побега от отчаяния, подумали, кто к ним пришли по поводу зелья и в общем-то верно подумали, но не в том ключе. Решили, что "Штык" явился с расследованием и наймом со стороны владельца зелья, тогда как именно это они и пытались выяснить - откуда взялось зелье.

В общем, типичнейшее недопонимание, со всеми вытекающими последствиями.

Именно так Кабанкин и высказался, и не прошло и десяти минут, как дети уже мирно и чинно сидели и пожирали фрукты пополам с хлебом, пялились восторженно на Ахмата и Олесю, и перешептывались, обсуждая, как бы им ловчее спереть оружие, кресло и настоящий посох с шляпой настоящей магессы. Несколько девочек осаждали Аллою, уверяя, что из них выйдут отличные капитанские дочки, а ей явно не хватает младшей сестренки.

Подруга Липучки - такая же воровка, конечно - строила глазки Кабанкину, но безуспешно.

— Тренькнула его у залетного чучмека, пока тот мои швабсы трюськал, - тем временем рассказывала Амала Липучка.
– Типан горжовый, звенел не только мудями, и весь такой натаманке...

Кабанкин и раньше не особо разбирался в бандитском сленге, даже в Тырнове, а уж тут и подавно. Поэтому он посмотрел на Ахмата, который выдал краткий итог.

— Одет был богато, звенел монетой, привык командовать, таскал с собой это зелье и был пьян до изумления. Пока он тискал Липучке грудь и лез между ног, та его обчистила и затем сбежала.