Дети Деточкина или Заговор Бывших мужей

– Где же они подевались… А, вот, – Вадим протянул мне немного помятую фотографию, – Никому в этой стране не показывал, а тебе вот, даю. Цени.

– Ценю, – просто ответила я, улыбаясь в ответ приветливо машущей рукой Линке и чернявому мальчику, очень похожему на Вадима.

– Фотография сделана за два дня до моего отъезда сюда, – прокомментировал Вадик.

– Значит? – за долгие годы его отсутствия я уже слегка отвыкла общаться полутонами и не всегда была уверена, что правильно понимаю его намеки.

– Значит, я счастливый семьянин, вовсе не собирающийся жениться снова. Увы, хоть ты и отказываешься признавать такой порядок вещей, но в этой жизни все используют друг друга. Всё в этом мире взаимно. Я точно так же обманывал Кошку, как и она меня. Знаешь ли, наглая эксплуатация в одностороннем порядке встречается очень редко.

Я ошарашено вылупилась на первого бывшего мужа. Вот уж, чего я в нем никак не подозревала, так это потребительского отношения к людям. Кроме того, известие о том, что в семье у Вадика все в порядке, совершенно не пришлось мне по душе.

«Если он порядочный семьянин, то как же, спрашивается, его в укрощении Жорика использовать? Не согласится ведь Вадим и будет прав. Эх, только нашла подходящую кандидатуру…»

«Подожди, ты же уже сочла его занудой и снова вычеркнула из личной жизни…»

«Я шутила. Конечно же, на самом деле я все еще собиралась привлекать Вадьку к отмщению Георгию…»

Картинка с вручаемым мне Вадимом сумасшедше красивым букетом роз никак не выходила из головы.

«В конце концов, это же МОЙ Вадик. Почему, когда он мне нужен, я должна думать о какой-то новой его семье?» – деловито сообщал мне кто-то из самых глубин подсознания. Обитающие там в глубинах сущности всегда отличались некоторой грубостью и эгоизмом. Обычно я старалась не слушаться их и тщательно скрывала от собственной совести их наличие.

Да, да, – Вадик, между тем, продолжал говорить о своем, – Не удивляйся. Мне просто нужен был официальный повод приехать в родной город. У меня здесь дела. А безвизовый въезд на родную Родину чреват иностранцам многими неприятностями. Конечно же, я с радостью подтвердил Валерии собственную платежеспособность, когда она попросила. Взамен я получил вызов, официальную причину пребывания и массу приятных минут. Так что еще не известно, кто кого «развел».

– Что ж это за дела такие, ради которых нужно целый месяц платить кучу денег и усердно делать вид, что собираешься жениться?

– С литературой это никак не связано, – мягко ответил Вадик, намекая на то, что я своим вопросом слегка вылезла за рамки дозволенного.

– Ты прав, какая мне разница, – легко смирилась я. Сейчас меня занимали вопросы поважнее Вадимовских дел.

– В любом случае, Коть, я растроган твоей преданностью и попытками помочь мне. Спасибо.

– Не за что, обращайся. Надеюсь, если что, ты отплатишь мне тем же.

– Дай бог, чтоб не пришлось, – серьезно ответил Вадим.

На том и распрощались. Вадик проводил меня до машины, не уставая говорить. На этот раз его сумасшедшая тирада была посвящена крайней степени приятного удивления, испытанной им от целей моего визита.

– Ведь кто я тебе?! – вновь разгорячившись, твердил Вадим, и даже отчаянно жестикулировал для большей убедительности, – Один из тысячи друзей юности, мимолетный участник бесконечной вереницы мужей… А ведь пришла помочь! Тут ближайшие соратники под самым носом козни строят, а ты, хоть и не виделись столько лет…

– Может, именно поэтому? – мне порядком надоели эти возвышенные вздохи.

– Потому, что не виделись? – Вадька довольно хмыкнул, – Красиво. Хочешь сказать, чем реже встречаемся мы с человеком, тем больше нежных чувств к нему испытываем? А что, – Вадик снова завелся, – Вполне правдоподобно. Не зря же самая возвышенная любовь обычно бывает только к светлым, вымышленным образам, а самая честная преданность – эфемерным идеям, с которыми никогда на практике не сталкивался… Один корейский футбольный фанатик даже совершил акт самосожжения, чтобы, став призраком, помогать своей сборной. Твоя теория имеет полное право на существование.

Я насторожилась: этот загадочный корейский футбольный призрак, похоже, преследовал меня.

– Кстати, – Вадик и слова не дал мне вставить, – Когда мы сможем увидеться вновь? Только так, чтоб не на бегу. Ты ведь ничего не рассказала о себе. Чем занимаешься, чем живешь… Во сколько заканчиваются твои срочные дела?

– Не от меня зависит, – я открыла дверцу Форда, – Мой благоверный сейчас свалил в командировку, а я без него не очень-то люблю куда-то ходить.

Я вспомнила недавний разговор с Жориком и решила вести себя безупречно. Не от послушания, а из вредности. Будет потом чем его попрекнуть. Мол, «я-то вон какая хорошая, а ты взял и в командировку уехал»

– Так самое ж время общаться! – искренне удивился Вадька, – «Женское счастье, муж в командировке, хомячок и дети у свекровки» – помнишь в КВН пели? Свобода, это же великая вещь!

– «Лучше быть нужным, чем свободным», – процитировала я любимого БГ и лучезарно улыбнулась, радуясь собственной положительности.

– Восхищен глубиной твоих убеждений, – галантно склонился на прощание Вадька. Но все же добавил после короткой паузы, – Если хочешь, выбирайся сегодня. О, коробка-автомат для женщины – первый шаг к безаварийному вождению, – Вадим с уважением окинул взглядом Форд, – Так вот, сегодня в восемь один мой знакомый празднует пятилетие фирмы, мне зачем-то выдали два пригласительных. Хочешь – приходи.

Из вежливости, я взяла порядком измятый флаер. Время уже поджимало. На месте Виктории я давно бы уже уволила себя. Лихо тронувшись, дабы отбить у Вадика всякую надежду на моё безаварийное вождение, я чуть не сбила с ног того самого ГАИшника. Как ни странно, останавливать меня не стали. К своей бывшей редакции я примчалась уже через три минуты. «Как жаль, что никто не додумался строить помещения, по которым можно будет передвигаться в автомобиле,» – мысленно вздохнула я. А что? Автолифт, автокоридор, автокабинет. Вроде и в коллективе, а от всех защищен и спрятан. Тогда бы все дела делались значительно быстрее. Еще минут пять ушло на объяснения с работниками парковки.

К счастью, все необходимые знакомые оказались на своих рабочих местах. Политика городских властей в данном случае пошла мне на руку. Те сделали жизнь периодических изданий Города настолько тяжелой, что в результате на газетном рынке образовалось всего два – да, да, не два десятка, как прежде – конкурирующих лагеря. Все мелкие издания были выкуплены одним из двух воротил информационного бизнеса. Самое смешное, что редакции обоих лагерей располагались теперь в одном и том же здании, и даже на одном этаже. Работники злющих конкурентов обедали в одной столовой, прекрасно слышали все разговоры соседей и продавали друг другу новости за сигареты в общей курилке. Всё это существенно облегчало мне задачу. Отмахнувшись от приветственных расспросов и вороха новостей, я сообщила, что дико спешу, и попросила сбросить на дискетку архив с текстами последних двадцати номеров одной из ведущих газет. По счастливой случайности, архив этот имелся, компьютер работал, и даже начальство не стало появляться на пороге в самый неподходящий момент с нотациями на тему доступа к архивам. Из всего этого я сделала вывод, что нахожусь на ложном пути. Вряд ли судьба вдруг решила бы отнестись ко мне столь благосклонно. Баклажка холодного пива существенно ускорила действия моего бывшего коллеги. Через несколько минут дискета с информацией была уже у меня.

– Да, и еще, – я решила заэксплуатировать бывшего коллегу до упора, – Ром, скажи, ты футболом увлекаешься?

– Естественно.

Я, как раз, ничего естественного в этом увлечении не видела, но ответу коллеги обрадовалась.

– Тогда скажи мне, – я старалась говорить как можно безразличнее, – Эта история с актом самосожжения корейского болельщика… Это что, серьёзное событие для футбола? С чего вдруг все об этом заговорили.

– Какая история? С каким самосожжением? – непонимающе вылупился на меня коллега. Он был явно напуган своей некомпетентностью. Любознательность Ромочки не прощала ему подобных провалов в информации, – Погодь, я уточню! У нас тут газета, или где? О спорте со спортивными обозревателями говорить нужно. Правда, у нас такой должности нет, а вот у конкурентов…