Дети Деточкина или Заговор Бывших мужей

– Проехали, – Серж хотел сути, а не оправданий, – Что за хвост?

– Тип один странный. Весь день вчера за мной, типа, таскался. Не таясь. Сечете?

Напряженное молчание, повисшее в комнате, несколько затянулось.

– Фигня, – первым отреагировал легкомысленный Васёк, – Это после моего поклепа Робин к тебе, ха-ха, проверяющих приставил. Без проверки, ты цукерка, – потом, видимо, осознав свою неправоту, смутился, – Я, это, каюсь…

– Достал уже своим каяньем, – огрызнулся Артем.

Ситуация снова закончилась бы ссорой между Темкой и злоязыким Васьком, если бы Сергей не взял инициативу на себя.

– Может, и Робин, – спокойно, но веско произнес Лидер. Он явно взвесил все возможные варианты, и теперь готов был выдать окончательное решение. Я тоже невольно прониклась уважением к этому молодому человеку и теперь вместе со всеми ждала его выводов, – Может, и Робин, а может, и нет, – Тоже мне, Америку открыл! Эх, все-таки все они – пацаны недееспособные, – Ты молодец, что к нам вчера не шел, – обратился Сергей к Артему, – Правильно. Рисковать не стоило. И, опять же, – в голосе Лидера послышались игривые нотки, – Василя порадовал. Тот знаешь как искал повод, чтобы своим подозрениям о тебе почву найти. А тут, такое дело! На обязательный сбор не явился, не перезвонил предупредить… Я встревожился, может, и ты исчез, как Мэтр. Вот мы сюда и пришли без предупреждений. Нехорошо, конечно, хвосту глаза мусолить. С другой стороны, друзья детства… Никаких, мол, общих дел, кроме пива и воспоминаний. Сентиментально, зато не вызывает подозрений.

– Что делать-то будем? – не вполне вежливо перебил разглагольствования лидера Артем, – Мне завтра приходить?

– Приходи. Только на старое место. Причем дворами петляй. По чердакам пройдись, пусть потаскаются. Мы тоже так пойдем, чтоб все возможности слежке обрубить. Как к месту подойдешь, подашь условный знак. Не отстанут – кепку в руках верти. А обрубятся – на голову надень и мимо поляны пройди. Если все нормально, вылезем.

– А если нет?

– Ступай тогда куда хочешь. Нервы этим героям пощекочи. Внимание поотвлекай. Но должно быть «да». Понял?

– Постараюсь.

Гости ушли. Было слышно, как Артем громко ругается, расхаживая из угла в угол. Отчего-то я была уверена, что сосед прекрасно знает, что я подслушивала разговор и откровенно рисуется, демонстрируя степень своей нервозности.

Я покинула пост и уселась за компьютер. Необходимо было запечатлеть для потомков массу фактов. И то, что Артема шантажом вынудили участвовать в этом деле. Парень, на самом деле, и не хотел бы в такое ввязываться, но деваться-то некуда. И то, что признался сосед во всем добровольно… И то, что приборчик, изобретенный Шуриком, оказывается, хранился в рыжем чемодане… Нужно было записать все это и отправиться в интернет-кафе, дабы дополнить свое разоблачительное письмо.

«Стоп! Рыжий чемодан! Как же я сразу не догадалась?!»

10. Глава десятая, умудряющаяся убедить всех, что лучше б её и не было вовсе.

Я вызвала лифт и помчалась вниз пешком. Стоять на месте в ожидании было выше всяких сил.

Все складывалось просто замечательно. Мне нужен был Шурик, Вадику – рыжий чемодан. Намечался взаимовыгодный бартер.

Прослышав о наличии у меня бесценного приборчика, сосед, конечно же, легко договорится о моей личной встрече с Робиным. Тем паче, что Артем мне теперь обязан всячески потворствовать. Слежку-то с него Виктория действительно сняла. Возможно, для самого Шурика данная сделка выглядела несколько унизительно.

Я улыбнулась, представляя, как второй бывший муж, целый, невредимый и свободный, ударится в своё привычное шутливое ворчание: «Ну вот, всегда подозревал, что ты ко мне, как к вещи относишься. Приравняла мою значимость к важности какого-то прибора!» Или, что еще забавнее, скажет по-другому: «Эх ты, Кэт! Это же не просто прибор, это просто супер с пупером что, а не прибор! Я его знаешь, как долго изобретал? А ты недооценила, на обычного человека его выменяла. Людей-то вон сколько, а приборчик такой один. Могла еще десятерых мужиков в придачу попросить!»

Хорошо, что вчера у меня даже не хватило сил отогнать свой Форд в гараж. Одарив мимолетным приветствием чуткую совесть нашей эпохи – восседающих под подъездом бабушек-соседок – я, пританцовывая от радости, подошла к Форду.

Багажник был взломан, чемодана в машине не было.

Я беспомощно оглянулась.

– Забрал он чемодан, – услужливо затараторили соседки, распихивая друг друга словами, будто локтями в очереди, – Забрал еще рано утром. Что ж ты такая бледненькая-то? Не ешь, небось, ничего. Минут десять, как забрал. Ты не волнуйся, деточка. Да вчера еще этого чемодана не было. Ох, а как же ты в такой юбчонке короткой ходишь…

Я мысленно выругалась, поклявшись, что когда стану бабушкой, то, если уж буду обсиживать подъездные лавочки, то не поленюсь разогнать всех окрестных воров, которые на моих глазах в чужую машину решат полезть. Форд послушно рванул с места с совершенно не свойственной мне обычно лихостью.

«Догоню!» – отчего-то подумалось мне, – «Далеко они б уйти не успели!»

«Стой!» – наконец переварил происшедшее Здравый Смысл, – «С чего ты вообще взяла, что это Васёк с Сергеем? Откуда им знать про чемодан в твоем багажнике? Что ж они, по-твоему, на всякий случай все стоящие на дороге машины проверяют? Вернись, расспроси свидетелей по-человечески!»

Форд, сдав задом, поравнялся с толстой дворничихой, которая появилась в нашем доме совсем недавно, но уже успела довести до нервного расстройства всех соседей. Её любовь к утреннему сну и дурацкая привычка гонять пыль средь бела дня конкурировали с моей короткой юбкой в смысле степени неодобрения местными бабушками.

– Скажите, вы видели, кто забрал чемодан из моей машины? – опустив стекло, спросила я.

– А то! – дворничиха аккуратно положила метлу на асфальт и ту сразу же присыпало ворохом витающего вокруг нее мелкого мусора, – Все видела.

Дворничиха отвечала, словно прилежная ученица. Кивала большой кудрявой головой в такт каждому слову и даже руки о передник вытерла, считая, видимо, что разговор на «вы» обязывает к опрятному виду.

– Пожалуйста, расскажите, – взмолилась я, уже жалея, что поленилась проехать еще пару метров и позадавать вопросы знакомым соседкам, – Сколько их было, как они выглядели?

– Один, – заговорила дворничиха, – Один он был. Высокий, статный. С черными волосами… Настоящий мужчина…

«Некто!» – я поняла, что шансов на возврат чемодана уже нет, – «Снова он! И догадался же, гад… Впрочем, ничего удивительного. Они с Робиным везде посмотрели, моя машина оставалась чуть ли не последним местом… А Шурик, конечно, хорош… А если б ГАИ знало, как выглядит оборудование Детей Деточкина!? Сидела бы я сейчас за решеткой и тщетно пыталась доказать, что чемодан этот впервые вижу! Еще второй бывший муж, называется!!! Как он вообще посмел меня в эту историю втравить, правды не объяснив? Про какие-то кредиты и проверки людей врал. Как не стыдно-то? »

«Не обвиняй зазря человека!» – вступила в диалог Совесть, – «Всю правду он не стал говорить, чтобы не пугать тебя. Одно дело какая-то незначительная проверка на благонадежность бизнесменов. Совсем другое – борьба с закоренелыми преступниками. А кроме как к тебе обратиться, у Шурика выхода не было. Его Робин с Нектой уже заподозрил, наверное, и не дали бы закончить расследование и насобирать доказательств против Вадика. Поэтому Шурик и Форд брал, чтоб не светиться слишком. Он, может, и не собирался свой чемодан у тебя оставлять. Просто хотел свой приборчик всегда при себе держать, когда уезжает. От греха, точнее от Некты подальше. А может Шурик предвидел обыск в гараже и считал, что мою машину не тронут?.»