Дети луны: лунария

Отношения с Ликосом стремительно скатывались в пропасть. Он отчаянно пытался остановить этот процесс, а я его ускоряла всеми доступными способами… Мечтала, что придет день, когда он бросит меня. И не будет причин продолжать играть роль фантастической пары «зорель». Мама ошиблась, когда согласилась на этот ритуал. Горько ошиблась.

Побродив целый день по улицам города, в конце ноги меня привели в бар Мерси. И хотя я была одета не соответственно (в обычные джинсы и поношенную коричневую кофту), однако не обращала на это внимания и ногой толкнула дверь. Хотелось напиться. Так надоело это проклятое одиночество. Я чувствовала себя настолько чужой, что душа разрывалась в клочья…

Как обычно в уши ударила тяжелая музыка и пьяные разговоры оборотней. Поэтому сделала несколько широких шагов вперед и полной грудью вдохнула прокуренный воздух. Надеялась, что дурманящая мелодия выдворит из сердца тяжесть и боль. Или хотя бы утолит их на несколько часов.

Глаза сразу начали рыскать вокруг. Вот возле бильярда стояли сестры Менкар. Они безбожно флиртовали с ребятами, из техасской стаи. А рядом с баром сидел Сол. Он был уже пьян и сонно склонил голову в пустую бутылку от виски. Но… Не они меня интересовали. Даже не так: никто из них меня сейчас не интересовал. Я прошла еще немного вперед, пытаясь поймать в темноте знакомый силуэт…

Ну-ка… Где ты. Нам надо поговорить. Понимала, что больше не выдержу ни одного дня этой неизвестности. Кто знает, как сложится ситуация на войне с охотниками. Возможно я оттуда не вернусь живой, поэтому нужно было решить все свои дела. Сирин должен узнать, что я люблю его. По-другому нет смысла в борьбе.

Душа трепетала, как флаг на ветру, а руки моментально стали влажными. Я сделала еще несколько шагов вперед, отчаянно заглядывая в лицо каждого, кто находился в Мерси… И вот… Глаза наткнулись на картину, которая ножом врезалась в спину.

На танцевальной площадке находился Лупул. Но он стоял не один… Мужчина танцевал с симпатичной белокурой волчицей. Его руки эротично лежали на ее бедрах, а губы касались ушка, шепча непристойности, от чего блондинка заливалась звонким смехом, который заставил меня оцепенеть. Я видела их красные щеки… Слышала тяжелое дыхание. Видела пот, который струйкой стекал девушке между грудей.

Я… Я не чувствовала ненависти к ней. Не хотела разорвать ее на куски. Не хотела вырвать руки, которые вцепились в плечи полуночника. Агрессии не было… Чувствовала себя так… Как будто из меня выпустили дух. Будто в одно короткое мгновение вся жизнь потеряла смысл, а Лилит Портер превратилась в пустую бездушную оболочку. Внутри не осталось ничего живого, веселого, доброго. Там теперь была высохшая серая пустыня. Холодная. Неинтересная. Никому ненужная.

Вселенная почернела для меня. Музыка исчезла. Сигаретный дым рассеялся. Я смотрела на радостную улыбку Сирина, на зеленые глаза наполнены беззаботностью и предчувствием чего-то чудесного и не смела пошевелиться.

Тело окаменело, а каждый вздох проходил через адскую боль. Горло будто кто-то руками сжал. Чувствовала себя такой маленькой. Мелкой девочкой Лили, которая пропала, но искать ее никто не планировал.

Блондинка наклонилась вперед и начала тянуться к губам мужчины. Их тела прижались друг к другу. Сердца бились в такт. Глаза смотрели в глаза… Каждый миллиметр, который сокращался между губами, уничтожал все остатки жизни во мне.

А когда губы сомкнулись, я не выдержала. Из горла поднялся болезненный вскрик, а глаза затянулись пеленой слез. Последнее, что увидела перед тем, как выбежать вон — это взгляд Сирина направленный прямо на меня…

Он увидел и понял, но это уже не имело значения. Я выпрыгнула из бара и побежала вперед, горько рыдая… Моя жизнь закончилась. Из нее исчез смысл. Будто чувствуя мою боль, небо вспыхнуло и пролилось дождем.

А я бежала. Бежала вперед, оплакивая свою боль. Я ненавидела себя. Ненавидела его. Ненавидела нас. Жизнь столько раз меня била прямо в сердце. Я делала столько ничтожных ошибок. Наносила столько боли, и теперь она вернулась ко мне бумерангом. Вернулась с такой силой, что не могла стоять, не могла бежать, не могла ее выдержать и кричала, разрывая легкие. Бежала и кричала. Кричала и бежала, радуясь, что дождь прятал меня ото всех, что гром заглушал истошные стоны…

В конце концов подошла к озеру и замерла, зная, что все ресурсы исчерпаны. Что не могу больше жить так, как жила. А другого мне не дано… Поэтому не было другого выхода, как покончить со всем раз и навсегда.

Глава 41. «Только мы»

«Опасность заключается в том, что порой мы обожаем боль, даем ей имя человека, думаем о ней постоянно»

Пауло Коэльо

— Стой, — голос Сирина прозвучал за спиной, когда я по щиколотку погрузилась в воду. — Лили… Ты неправильно поняла. Не делай глупостей.

Ответить не было сил. Замерла, глядя на черную необъятную водную гладь, которую разрисовал бороздами дождь. В небе вспыхивали молнии. Ливень смешивался с солеными слезами. Его голос давил на меня… Но облегчение было так близко. Буквально на расстоянии вытянутой руки. Всего несколько минут без кислорода и все пройдет. Лупул освободится от бремени, а я от собственной ненужности этому миру.

— Лили, умоляю. Кити — мне никто… Я просто запутался. Я так тоскую по тебе. Только хотел проверить почувствую я что-то, если притворюсь будто мне нравится другая. Если поцелуюсь с ней. Я хотел понять свои чувства, Лили. Хотел убедиться, что мне не нужен никто другой… Черт…

В такт к всхлипываниям и ударам дождя об асфальт раздался плеск шагов мужчины. А потом я почувствовала тепло, что шло от полуночника, который теперь стоял на расстоянии нескольких сантиметров от меня.

— Лили… Не молчи.

А я не молчала. Я так много говорила своими слезами. Столько признаний и просьб было в них. Столько боли. Столько споров. Столько страхов.

Озеро влекло к себе, а Сирин… Он стоял рядом и это убивало меня. Мой возлюбленный. Самый родной, самый лучший, самый замечательный человек. Тот, кого я не заслуживала, но эгоистично хотела присвоить себе на всю жизнь.

— Все так сложно… — едва выдавила из себя и до побеления сжала кулаки, чтобы не порвать ту тоненькую ниточку, которая держала меня еще здесь.

— Такова наша природа. Люди любят усложнять себе жизнь.

— Я усложняю жизни всех. Я плохой человек. Я виновата…

— Ты ни в чем не виновата, — сразу ответил полуночник. — Ты. Ни в чем. Не виновата. Ты стала жертвой обстоятельств. Первый год оборотничества очень сложный и я должен был быть рядом. Должен был переживать все вместе с тобой, а я отдалился… Намеренно отошел в сторону, запутавшись в себе и том, что происходило вокруг. Если бы вернуть время назад. А потом все осложнилось еще больше. Мы оба сильно напортачили, но это не значит, что это конец. Все можно изменить. Мы… мы можем это изменить. Забыть об обидах и… Пойти дальше.