Дети мяча
Шрифт:
– Да! – с пафосом сказал щеголь. – Я его единственный ребенок!
Валерий Макарович прошёл неузнанный мимо своих родственников и друзей детства и нос к носу столкнулся с ленивым любимцем эмирского брадобрея. В первый раз за всё время Берёзкин увидел его в вертикальном положении.
– Что случилось, Ширмат? – удивился тренер. – Почему ты не на корточках?
– Случилось! – возбуждённо сказал Ширмат. – Случилось! Пойдём скорее, господин!
– Куда?! – встревожился Валерий Макарович. – Да объясни же наконец, что произошло?!
– Мулла Ларчиях… он попал под ишака…
– Где он?! – побледнев, закричал Берёзкин.
– Здесь…
Они побежали вдоль ограды, свернули в какой-то переулок, потом свернули ещё.
– Где же это место? – тяжело дыша, спросил тренер. – Почему…
Но договорить он не успел. Сильные руки зажали ему рот, перед глазами Валерия Макаровича мелькнуло что-то чёрное, потом стало совсем темно. И изумлённый Берёзкин почувствовал, что его снова бесцеремонно запихивают в мешок.
– Где погребальные носилки? – раздался гнусавый голос. – У тебя, Амиджан? Давай их сюда. Кладите на них этого поганого иноверца… Так. Теперь накройте его сверху, дабы он походил на усопшего. Готово?.. Ну, понесли… А ты, нечестивый Рамсей, не вздумай шевелиться, иначе это будет твоё последнее шевеление!
«Очень знакомый голос! – подумал тренер. – Где я мог его слышать? И вообще, что все это значит? Неужели опять происки конкурентов? Кого бы мне спихнуть им вместо себя на этот раз? Муллу? Ну нет, ни в коем случае! Кривого Саида? Тоже жалко. Вот разве только Перман-Ашира? Пожалуй, так и сделаю».
Тем временем процессия приблизилась к стадиону. Валерий Макарович догадался об этом по выкрикам болельщиков.
– Разве в Хиве команда?! Не игроки, а дети барахла! – надрывался кто-то над самым ухом Берёзкина.
– Клянусь боковой штангой, наш мулла один обыграет всю хивинскую сборную! – поддакивал другой знаток футбола.
– Да, Ларчиях – игрок с головой! Не то что эти бездельники, которых Рамсей отчислил из команды! Интересно, что с ними теперь будет? – поинтересовался третий.
– Говорят, эмир хочет сделать из них новый забор на стадионе…
– А мне рассказывали…
Но в этот момент погребальная процессия завернула за угол, и голоса стихли.
– Ты слышал? – ткнул тренера в бок обладатель гнусавого голоса. – Слышал, что по твоей милости хотят сделать с прекрасными футболистами, способными украсить собой любую команду? За твои гнусные деяния следовало бы истолочь тебя с укропом и пустить на корм ишакам! Меня останавливает только то, что ты прибыл в Бухару из другого времени и твоя смерть может нарушить биологическое равновесие в природе, вызвав, упаси аллах, какое-нибудь землетрясение или засуху. По этой причине мы решили отправить тебя обратно в твой век. Не вздумай только кричать, ибо известный тебе Абдулла ещё не закончил комплектование своей коллекции, а я полагаю, что лишение тебя языка существенно не отразится на биологическом равновесии. Эй, Ширмат, опускайте носилки! Приехали!
Берёзкина вытряхнули из мешка, и тренер увидел перед собой знакомое злющее лицо.
– Дадабай?! – воскликнул он. – Так, значит… значит… вы тоже… болельщик?
– Тебе же говорили, – ехидно улыбнулся уже успевший сесть на корточки Ширмат, – говорили же тебе, что у меня есть высокие покровители при дворе.
– Но… ведь ты… тебе, кажется, покровительствовал старший брадобрей?
– А кто же, по-твоему, сиятельный Дадабай? – удивился футболист. – Он и числится старшим брадобреем пресветлого эмира, хотя фактически выполняет обязанности заместителя
дежурного мудреца.– Так это он хотел мне помогать своими указаниями! – догадался Валерий Макарович. – Теперь я понимаю, за что он…
– Зарежь ножом скромности грязную свинью своих намёков, – угрожающе прошипел Дадабай. – Быстро полезай в машину и не пытайся больше испытывать наше терпение!
Берёзкин оглянулся и увидел смутно белеющий в темноте шар.
«Неужели моя командировка подходит к концу? – подумал тренер, боясь поверить неожиданно свалившемуся на него счастью. – Они, кажется, и впрямь собираются отправить меня домой…»
Боясь, что Дадабай передумает, Валерий Макарович быстрым шагом прошёл к машине времени, с замиранием сердца отворил дверь и отпрянул в изумлении. В машине рядом с Абдуллой сидел Есаулов.
– Вы?! Как вы сюда попали?!
– Понятия не имею! – сердито ответил Виктор Альбертович. – Налетели какие-то бандиты, засунули меня в бочку и укатили! Это возмутительно! Я буду жаловаться великому хану! Я… Я даже с детьми не успел попрощаться!
– О сын шимпанзе и таракана! – взревел Абдулла. – Замолчишь ли ты наконец?! У меня болит голова от твоих жалоб!
– Тише вы там! – со злостью прошептал Дадабай. – Нас могут услышать стражники!
Он пинком подсадил Берёзкина в машину, влез сам и захлопнул дверцу.
– Включай, Абдулла!
Одноглазый потянул на себя рычаг, но в этот момент по стенке машины забарабанили снаружи чьи-то кулаки:
– Отоприте! Именем аллаха и его пресветлого племянника, отоприте!
Последний удар
– Отоприте! Отоприте! – стучали в дверь.
Валерий Макарович открыл глаза и боязливо посмотрел по сторонам. Он лежал на кровати в своей нюховской квартире.
«Неужели мне это приснилось?!» – подумал тренер.
– Ха-ха-ха! Какой смешной сон! – деланно засмеялся он, чтобы ободрить себя, и вдруг смех застрял у него в горле. Берёзкин увидел валявшуюся на полу пыльную остроносую галошу, точно такую, какие носил Дадабай.
– Отоприте же! – послышалось из-за двери. – Товарищ Берёзкин, все равно мы знаем, что вы дома! Не надо от нас прятаться. Мы хотим предложить вам хорошие условия!
Валерий Макарович встал и, далеко стороной обойдя галошу, приблизился к двери.
– Кто там? Что вам нужно?
– Мы из города Крякова. Представители кряковского чулочно-газетного комбината. Хотим предложить вам перейти в нашу команду. Однако не беседовать же нам через дверь! Откройте, чего вы боитесь? Не утащим же мы вас силком, в самом деле!
Тренер поёжился и нехотя потянул дверь на себя.
– Входите, тут не заперто…
В комнату вошли двое мужчин вполне современного вида и без галош. Берёзкин несколько приободрился.
– Садитесь, – подвинул он стулья вошедшим. – Одну минуточку, сейчас я только переоденусь.
Зазвонил телефон. Валерий Макарович снял трубку и услышал взволнованный голос Есаулова:
– Алло, это вы? Доброе утро! Э-э… скажите… вы провели эту ночь дома? Никуда не отлучались?
– Не знаю… – неуверенно сказал тренер. – Может, и отлучался… А почему вы спрашиваете?
– Я… я вам звонил, но никто не снял трубку, – запинаясь, пробормотал Виктор Альбертович.
– А вы… бывали… в Средней Азии? – робко поинтересовался Валерий Макарович.
– При… приходилось… А что, вы тоже?