Дети ночи: Печать Феникса

– Это я заметил. Равно как и то, что она ищет способ выплеснуть эту свою ненависть.

– Думаешь, она попытается сбежать?

– Скажем, я не исключаю такой возможности.

– Что ж, я постараюсь, чтобы этого не произошло.

– Но я не хочу быть жестоким с ней.

Ариэль потупилась, но все-таки проговорила:

– Лазель, могу я спросить?

– Да, конечно.

– Почему тебя так заботит Кетан? Почему ты вообще решил купить ее?

– Меня поразили ее воля и внутренняя сила. Она ярким пятном выделялась среди всех, кто там был. Она необычна.

– Она так сильно запала тебе в душу?

– Ты знаешь, да. Будто что-то указало, подтолкнуло меня к ней.

– Любовь?

– Не думаю. Я не влюбляюсь на пустом месте. Скорее интерес, сострадание, желание что-то исправить, влечение в какой-то мере. Тут целая гамма чувств.

– От них до любви рукой подать, - лукаво заметила Ариэль, откидываясь на спинку кресла.

– Я не строю никаких планов по этому поводу.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Наши пути пересеклись, но это не на долго. На несколько лет, не больше.

– Почему ты так категоричен?

– Я просто говорю, как есть.

– И все-таки ты собираешься ей помочь.

– Да.

– Но почему?

– Потому что могу, - пожал плечами вампир.
– И потому, что иначе эта девушка найдет лишь свою смерть. А это, по-моему, ужасно неправильно.

– Скажу честно, ход твоих мыслей иногда заводит меня в тупик.

– Почему же?
– изогнул бровь Лазель.
– Мне кажется, все весьма логично.

– Скорее через чур.

– В смысле?

– Ты слишком рационально подходишь к любви.

– Вовсе нет. К ней нельзя подходить рационально, это как пытаться урезонить огонь. Просто это не любовь.

– По-моему, ты избегаешь ее, - проворчала Ариэль.

– Нет. Она меня - возможно, но не я. Просто я не в том возрасте, чтобы при первом намеке на чувство бросаться как в омут с головой.

Ариэль вздохнула и, словно переводя разговор на другую тему, спросила:

– Так значит, ты будешь стараться постепенно очаровать эту девушку?

– Очаровать? Нет, скорее попытаться завоевать доверие. Что не легко, ведь сейчас Кетан не верит никому, в особенности мужчинам. Тут предстоит большая работа.

– И ты готов взвалить ее на себя?

– Я уже сказал, что да. Мне интересна эта девушка.

– Может, ты хочешь сделать ее одной из нас?

– Это слишком далеко идущие планы.

– И это тебя пугает?

– Вот еще. Просто не люблю загадывать.

– Что ж, как знаешь.

Больше Ариэль эту тему не поднимала.

Глава 17.

Следующим утром девушки из сераля Лазель имели честь познакомиться с Кетан, вышедшей из своей комнаты, разведать обстановку. Разведки не получилось, так как она почти сразу же нос к носу столкнулась с девушками, коротавшими время во внутреннем дворе.

Завидев новоприбывшую, Лейла улыбнулась и сказала, откладывая в сторону пергамент и чернила:

– Привет. Ты, должно быть, Кетан?

– Да, но откуда вы знаете?
– насторожилась невольница.

– О, конечно же мы знаем, - томно протянула Исфирь.
– Мы ведь делим комнаты одного сераля, и все друг о друге знаем. Особенно, когда в нашем полку пополнение.

– Не слушай ее, - посоветовала все та же Лейла.
– Просто Лазель приходил вчера и предупредил о твоем появлении. К тому же я мельком видела тебя в купальне.

Кетан поежилась от этих слов, а старшая наложница продолжила:

– Да ты садись. Что стоишь, как столб? Угощайся фруктами, напитками. Чувствуй себя как дома. Теперь это и в самом деле твой дом.

Кетан села, и ее тут же обступили остальные девушки.

– А сколько тебе лет?
– спросила Фарида.

– Откуда ты?
– вторила ей Амаль.

Невольнице не хотелось отвечать, но и открыто идти на конфликт с девушками она не решилась, поэтому сухо ответила:

– Мне двадцать четыре. Из Канди. Там меня купили.

– Это понятно, так как в Канди самый большой невольничий рынок, - ответила Ясмина, даже скорее промурлыкала, как довольная кошка.
– Но откуда ты родом?

– Ниоткуда, - пожала плечами Кетан.

– Как это?

– Никто не помнит, где я родилась. Вся моя жизнь прошла попеременно в пустыне и в море. Кажется, я только и делала, что кочевала, нигде подолгу не задерживаясь. Сначала с народом отца, потом на корабле дяди.

– А как ты стала невольницей?

– Помолчала бы ты, Фарида, - нахмурилась Лейла, но все девушки уже выжидательно уставились на Кетан. Та вздохнула. Разговор нравился ей все меньше и меньше. Но все-таки ответила:

– Приятели дяди меня и продали, - голос ничего не выражал, но это мертвое безразличие пугало еще больше.

Девушки затихли. У каждой их них была в чем-то похожая история. Может, не такая трагичная, но и радостного тоже мало.

Воспользовавшись паузой, Кетан принялась пристально изучать обстановку, пока не столкнулась с внимательным взглядом Лейлы. Старшая наложница свернула свой папирус, плавным движением поднялась с подушек и сказала:

– Тебе, наверное, не помешает экскурсия по сералю. Идем, я покажу тебе, где тут что.

Кетан с радостью ухватилась за эту возможность сбежать от остальных девушек. Так сказать, выбрала меньшее зло.

– Давай начнем с сада, - с улыбкой предложила Лейла, протягивая Кетан руку. Той было все равно, лишь бы подальше отсюда.

Едва они вышли за пределы дома, как Лейла проговорила:

– Мне кажется, у тебя накопилось немало вопросов. Но не все ты хотела бы говорить во всеуслышанье. Я права?

– Ну, в некотором смысле, - не стала откровенно лгать Кетан. И все равно, она больше старалась разглядывать сад, а не спутницу. Там и правда было на что посмотреть. Роскошные, благоухающие цветами аллеи, изящные фонтаны. Кто-то вложил уйму труда и средств в это великолепие.

– Так спрашивай, - подтолкнула к дальнейшему разговору Лейла.

– Например, Лазель, кто он? С виду европеец, а ведет себя, как султан.

– Он и есть султан в своих землях. Полновластный хозяин. Он из очень древнего и знатного рода. А то, что европеец… Многие на востоке забывают об этом. Слишком привлекателен рынок невольников.

– А какой он веры?

– Наш хозяин никогда не высказывался ни об одной из религий, и нам ничего не навязывает. Вообще мы здесь можем себя чувствовать куда свободнее, чем в любом другом серале.