Дети ночных цветов. Том 1

В отель они ехали молча. Осторе улыбался, вспоминая мулатку, Сэнди дулась за то, что ее увезли так рано, Бадди следил за дорогой, стараясь не заснуть за рулем. На стоянке они расстались. Бадди выбрал свободное место, сдал назад, немного вперед, чтобы выровнять машину, снова назад… Коробка передач заскрежетала, но машина не двинулась с места. Бадди попробовал двинуться вперед, снова назад, и снова скрежет.

Выключив зажигание, он выбрался из машины. «Что ж, трансмиссия давно жила в долг», – спокойно решил Бадди, радуясь лишь тому, что машина не сломалась где-нибудь на полдороге. Он уперся руками в капот и откатил машину назад, чтобы она не мешала другим.

– Вот и с людьми так же! – услышал он грустный женский голос. – Живут, живут, а потом вдруг… Бах! И пора в ремонт… – Ордилия Конклин, та самая пожилая дама, которая чуть не разбудила весь отель, когда Бадди только появился здесь, сидела на скамейке, изящно скрестив ноги. – Или на свалку, – добавила она, задумчиво вглядываясь в пустоту перед собой. Бадди притворился, что не слышит ее, закрыл «БМВ» и пошел в свой номер. – Молодой человек! – позвала его Ордилия.

– Что? – Бадди остановился, изображая удивление. – Вы со мной разговариваете? Простите, я не заметил вас.

– Не ври, – голос ее звучал устало. Властный, хорошо поставленный голос актрисы. – Из тебя получился бы отвратительный актер. – Ордилия протянула к нему руки. – Подойди, – велела она. Бадди подчинился. Запрокинув голову, Ордилия оглядела его с головы до ног. – А ведь я тебя знаю.

– Правда?

– Да. Ты работаешь здесь, и ты нес мои вещи, когда я только приехала сюда. Верно? – она дождалась, когда Бадди кивнет, и спросила, помнит ли он ее.

– Конечно…

– И в каких фильмах я играла?

– Что?

– Назови фильмы, в которых ты меня помнишь!

– Я имел в виду, что помню, как вы приехали сюда и…

– Вот видишь… – протянула Ордилия, перекрывая своим голосом его голос. – Живешь, живешь, а потом вдруг – бах! И пора в ремонт… Или на свалку, – она театрально взмахнула рукой. Украшенное камнями черное вечернее платье сверкнуло в свете фонаря своей роскошью. – Вот так вот, мальчик. – Ордилия протянула Бадди свою руку. – Помоги мне подняться и отведи меня в мой номер. Боюсь, сегодня я выпила уже свой недельный лимит.

Она обняла Бадди, прижалась к нему. От нее пахло алкоголем и дорогими духами. Вечернее платье шуршало в ночной тишине, дополняя стук каблуков.

– До кровати! – велела Ордилия, когда они вошли в ее номер, заметила, как растерялся Бадди и, громко рассмеявшись, оттолкнула его от себя, с трудом стоя на ногах без поддержки. – Пошел вон отсюда! – провозгласила она, указывая на открытую дверь, и, с трудом дойдя до кровати, повалилась как подкошенная.

Бадди вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Наутро он встретил Ордилию в кафе, но она не заметила его. Бадди ответил ей тем же, позвонил в мастерскую и договорился о ремонте. Толстяк-механик пообещал приехать в полдень, но задержался до позднего вечера, объяснив опоздание жарой и несварением желудка. Бадди отдал ему ключи от «БМВ» и спросил, когда можно будет забрать машину. Толстяк пожал плечами.

– Позвони завтра, а лучше после выходных, – сказал он, заглядывая под капот «БМВ». – Да, определенно лучше после выходных. Там и скажу, что с твоей колымагой.

– Проще выбросить, – попытался иронизировать Бадди.

– Это тебе решать. – Толстяк заглянул в салон «БМВ», открыл бардачок, небрежно порылся в его содержимом, перегнулся через спинку сиденья, убедился, что сзади ничего не лежит, вышел из машины, открыл багажник, вытащил ящик с ключами, коврик, запасное колесо.

– Какого черта ты делаешь? – растерянно спросил Бадди.

– Просто проверяю. – Толстяк вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб и неспешно начал укладывать все на место. – Машина твоя, так что можешь возить в ней все что угодно, но вот в мой гараж это привозить не нужно. – Он повернулся и посмотрел на Бадди. – Так что если тебе есть что забрать, то сделай это сейчас, иначе потом я просто выброшу это и все.

– Выбросишь что? – растерянно спросил Бадди.

– Не притворяйся.

– Я не… – Бадди замолчал, попятился назад, уперся спиной в запаркованный по соседству минивэн.

– Я просто механик. – Толстяк дышал ему прямо в лицо. – И мне не нужны проблемы. Я ничего не видел, ты ничего не слышал, но будем считать, что мы поняли друг друга.

– Поняли?! Да ничего я не понял!

– Вот как?! – толстяк огляделся, желая убедиться, что никто их не слышит. – А как же то желтое зелье, что было у тебя в багажнике? И все те записи, формулы?

– Не знаю, что ты там видел, но эту машину мне пригнал шериф Спилмен из Милвилла. Понимаешь? Шериф. И все, что ты вообразил… – Бадди замолчал, чувствуя, как по спине пробегает озноб. Снова и снова. Как ночью, когда знаешь, что в темноте впереди кто-то или что-то есть, но не можешь разглядеть.

– В общем, поговорили, – проворчал толстяк, включая электродвигатель лебедки. Стальной трос натянулся. «БМВ» вздрогнуло и медленно поползло на платформу эвакуатора. Бадди смотрел на толстяка, пытаясь убедить себя, что тот просто спятил, но…

– Эй! – он тронул его за плечо. – Не хочу, чтобы между нами были недомолвки, поэтому… Поэтому ты должен знать. То, что ты видел в багажнике моей машины, не принадлежало мне. Я вообще не знаю, откуда оно взялось там и… Спасибо, что ты выбросил это. Потому что, если бы ты этого не сделал, то я сам бы… – Бадди замялся, увидев растерянность на лице толстяка. Несмотря на солнце стало вдруг как-то холодно. – Ты не выбрасывал? – Бадди болезненно сморщился. – Но если не ты, то… – он замолчал, растерянно хлопая глазами.

Толстяк забрался в кабину эвакуатора.

– Позвони после выходных, – бросил он в открытое окно, словно и не было между ними только что тяжелого разговора.

Дизельный двигатель заревел, выбрасывая черное облако гари. Бадди отошел в сторону, уступая ему дорогу. Эвакуатор уехал, а Бадди еще долго стоял, растерянно глядя на автостраду. «Шериф! Чертов шериф Спилмен! – метались в его голове гневные мысли. – А я-то уж думал, что он оставил меня в покое!»

Бадди огляделся. Солнце, пустыня, жара, отель, кафе. «А мне плевать! Я не стану придавать этому значения! Толстяк мне не друг, а все остальное… К черту. Пусть Милвилл катится в ад!» Бадди нервно шмыгнул носом. «Главное – что есть у меня здесь и сейчас, а все остальное… – он увидел Сэнди и помахал ей рукой. – Все остальное не имеет значения». Бадди решил, что сейчас, пожалуй, самым лучшим решением будет выпить.

Он прошел на кухню, взял у Осторе початую бутылку скотча, взвалил на плечо алюминиевый шезлонг и вышел за отель, подальше в пустыню, надеясь, что здесь никто не сможет найти его. Нет, он не хотел думать, не хотел искать ответы. Он просто хотел забыться, отвлечься, а с утра вычеркнуть этот день из памяти. Ничего не было. А механика можно будет найти другого, дождаться, когда починят «БМВ», и больше никогда не обращаться в эту проклятую мастерскую.

Бадди оглянулся, желая убедиться, что ушел достаточно далеко от отеля, разложил шезлонг и, налив себе выпить, откинулся на спинку, стараясь ни о чем не думать. Женщина. Ему определенно нужна женщина. Так он сможет отвлечься ото всего. А что потом? Потом он бросит ее, как бросил Трэйси? Или же она бросит его, как бросила Кларисс? Бадди выпил еще, закрыл глаза, надеясь дождаться, когда алкоголь наконец подействует на него. В желудке стало тепло, голова очистилась от тяжелых мыслей. Даже думать о разговоре с механиком стало не так сложно, как прежде.